Noir - Борис Сапожников

…Выстроенные по типовому проекту полицейские участки были похожи, как близнецы. Просторное помещение, служащее для приёма жителей урба, переполненное в любой час дня и ночи. Несколько ажанов в форме за длинной, изогнутой подковой стола, их лица выглядят профессионально-усталыми, даже если они только заступили на дежурство. То и дело через толпящихся людей, гномов, орков и прочих обитателей квартала, точно боевые корабли через волны не особо спокойного моря, проходят патрульные с улиц, ведущие задержанных. И шум — постоянный гвалт, напоминающий о том же море, десятки самых разных личностей переговариваются, кто-то потише, кто-то на повышенных тонах, и всё это образует ни с чем не сравнимый гомон. Говорят, такой стоит в Генеральных штатах во время обсуждения очередного законопроекта, но я там не был, сравнивать не могу.

Отвечавший за квартал коттеджной застройки офицер долго изучал мою бумагу, проверял полномочия. И это бесило до невозможности. Он не намеренно тянул время, перед ним стоял не самый простой выбор. Моя бумага с подписями и печатью Надзорной коллегии, конечно, представляла собой весьма серьёзный документ, но я не был сотрудником самой организации, а потому меня можно и не так уж сильно опасаться. Будь на моём месте Дюран, всё было бы куда проще, но, увы, мой бывший взводный не мог сам лезть в это дело. Таковы правила игры — раз нанял детектива, привлёк специалиста со стороны, то сам не вмешивайся, пусть детектив отрабатывает свой гонорар. Коттеджный квартал населяли явно одни из самых преуспевающих жителей района, и ссориться с ними офицер не имел никакого желания.

Всё же авторитет Надзорной коллегии одержал верх. Мне оставалось только благодарить святых, что сразу после разгрома, учинённого в моей конторе, частные охранники, нанятые Робишо, сразу же взяли её под свою опеку. Моё удостоверение, документ из Надзорной коллегии и даже деньги на представительские расходы, выданные Дюраном, — всё осталось в полной целости и сохранности. И лишь благодаря этому я имел шансы завершить расследование.

Действовать надо быстро — иначе девочку перевезут в другое место, и тогда найти её не будет никаких шансов. Поэтому я, едва забрав документы и деньги из разгромленной конторы, отправился прямиком в участок, отвечавший за квартал с коттеджной застройкой.

— Значит, вам нужны два вооружённых ажана, — кивнул наконец офицер. — Напомните, для какой цели?

— Освобождение заложника, незаконно удерживаемого в одном из коттеджей на вверенной вам территории.

— И доказательств того, что заложник там, вы представить не можете?

— Это уже моё дело, офицер. Я сам буду говорить с жильцами, вооружённые ажаны нужны для представительности. Чтобы у тех, кто сидит в коттедже, поджилки затряслись. Одного меня для этого недостаточно.

— Мне придётся пойти с вами, — поднялся со своего стула офицер. — На простых ажанов ваша бумага не произведёт особого впечатления. Да и в посёлке всё воспримут проще, если я буду с вами.

Я пожал плечами — спорить из-за этого не было никакого желания и необходимости. Скорее всего, у офицера есть свои резоны идти со мной. Всё, что он сказал мне, конечно, не откровенная ложь, скорее, оправдание действий для себя. Я почти уверен, ему нужно показаться в коттеджном квартале лично, чтобы живущие там господа видели — он держит ситуацию под контролем. Препятствовать офицеру в этом желании я не собирался. Его игры — пускай играется, сколько хочет.

К воротам квартала мы подъехали на патрульном автомобиле. Ажаны, которых офицер выбрал нам с помощь, были как на подбор высокими, крепкими и с лицами, не обременёнными излишками интеллекта. Один из них человек, второй же — полуорк. Оба отлично управлялись с крупнокалиберными дробовиками. Как и сам офицер, ажаны были в форме, хотя и без кирас. Настолько серьёзно демонстрировать свои намерения излишне. Тем более что я вовсе не собирался брать дом, где держали дочку Равашоля, штурмом. Я ничуть не кривил душой, говоря, что собираюсь только попугать обитателей коттеджа. Да, план мой не идеален, ведь девочку могли уже вывезти в другое место, или хуже того, охраняющие её боевики, вроде вломившихся ко мне в контору, могли запаниковать, и тогда всё закончилось бы плачевно. Но у меня просто не было времени придумывать лучший — я и так опаздывал.

Вообще, мы представляли собой весьма пёструю компанию. Два ажана в синей форме с начищенными до блеска пуговицами, вооружённые дробовиками. Их офицер, тоже в форме и кепи, с кобурой на поясе. Я видел, как он сунул в неё перед выходом угловатый штурмовой пистолет «Фромм». Ну и я в видавшем виды плаще, под которым носил нательную броню, и мятой шляпе — типичный частный детектив-неудачник, непонятно как затесавшийся в компанию к трём полицейским. Образ портила только неплохая трость с медным набалдашником, на которую я опирался.

В будке сидел уже новый вахтёр — пожилой человек с редкими седыми волосами. Он был не так уж стар, скорее, из тех, кто работал в тылу до седьмого пота, причём, судя по пигментным пятнам на коже и слезящимся глазам, явно на каком-то вредном предприятии. Хотя, может, и на фронте попал под выброс очередной алхимической дряни, какой все поливали друг друга с завидным постоянством. Бывало, ядовитый туман от недавней бомбардировки не успевает толком развеяться, а нам на головы уже сыплются снаряды с новыми порциями убойных смесей, которые не должны оставить ничего живого в траншеях. Кому-то везло и они отделывались без особых последствий, но таких счастливчиков было немного.

— Куда? — поднял на нас вахтёр слезящиеся глаза.

И как он хоть что-то видит в своих очках?

Я назвал ему адрес дома и предъявил удостоверение вместе документом из Надзорной коллегии. Представился и офицер полиции, а двух ажанов он назвал нашим сопровождением. Они, видимо, в особых представлениях не нуждались. Вахтёр скрупулёзно занёс наши имена в книгу посещения, и пока он скрипел скверным пером по бумаге, я глянул ему через плечо. Так и есть, на предыдущем листе красовалось моё имя и адрес конторы, указанный в удостоверении «Континенталя». Выходит, гном первым делом донёс о моём визите обитателям заинтересовавшего меня коттеджа. Повезло ему, что сменился уже, я бы с ним потолковал по душам.

Мы прошли к нужному дому, и, поднявшись на крыльцо, я обрушил на дверь набалдашник трости. Электрический звонок проигнорировал принципиально. Офицер полиции неодобрительно покосился на меня, однако ничего говорить не стал. Я же продолжил колотить в дверь с отменной бесцеремонностью.

— Может, никого нет дома? — предположил офицер, когда в ответ на мой стук никто не отозвался и в третий раз.

— Тогда, — заявил я, — мы имеем полное право взломать дверь и проникнуть в дом. Ответственность беру на себя.

Я занёс трость для новой серии ударов в дверь, когда с той стороны раздался скрип ключа и она внезапно отворилась. Я едва успел опустить руку — с поднятой тростью выглядел бы довольно глупо.

— Что надо? — не слишком вежливо поинтересовался немолодой человек, выглянувший в узкую щель между дверью и косяком.

— Обыск! — решительно заявил я, демонстрируя ему удостоверение и документ из Надзорной коллегии. — Со мной офицер полиции и два вооружённых ажана, так что не рекомендую вам оказывать сопротивление.