Выродок из рода Ривас - Св Ск Са

Где-то через неделю я понял, что, если я не протяну Терезе руку примирения, её попросту затравят, поскольку для неё игнорирование было, пожалуй, самым худшим вариантом поведения окружающих. Так что я задавил обиду и сразу после гимнастики подошёл к ней:

– Сегодня после занятий тренировка, не забудь.

Она подняла на меня глаза. Я улыбнулся ей и поправил выбившийся из причёски локон. Тереза сначала закивала, потом тут же замотала головой и разрыдалась. Она прижалась ко мне, стала повторять, что она больше никогда, ни за что. Я отстранил её и, держа за плечи, строго произнёс:

– Та ситуация закончена. И больше я на эту тему говорить не хочу. – После чего развернулся и ушёл переодеваться. Краем глаза я успел заметить, как Тереза пошла по направлению к Грете, и усмехнулся про себя.

Следующим утром я уехал на очередную «сессию».

* * *

Доехал я в этот раз без малейших приключений. Если в первую поездку я занимался в тишине и покое, то в эту, из-за приближающейся сессии (она проходит два раза в год: перед летними каникулами и перед окончанием учебного года), мне часто приходилось «делить» профессоров со студентами, сдающими свои «хвосты». Один раз профессор де-Бейкелар даже поручил мне принять у группы отстающих студентов знание кровеостанавливающих природных ингредиентов.

В другой же раз мастер-ремесленник Браувер использовал меня в качестве «учебного пособия».

Воспоминание:

Я скромно стоял в углу аудитории, одетый в плащ, спиной к учащимся, а мастер Браувер с важным видом расхаживал перед группой из двенадцати одарённых. К слову сказать, только у одного из них резерв превышал пятьдесят единиц, что, после изучения брошюрки мастера, меня не удивляло. Мастер Браувер меж тем говорил:

– Итак, уважаемые дамы и господа, сейчас я проверю качество исполнения вами очков Брейна.

Тут следует немного пояснить. Хотя магического зрения у жителей Земли нет, с помощью очков Брейна они могут видеть, так сказать, цвет магии одарённого. Градация следующая:

У первородных – яркое, чистое сияние.

У высокородных – чистый ровный белый свет.

У родовитых – магия различных цветов, считается, что чем ближе к синему участку спектра, тем больше потенциал развития мага.

У благородных – блеклые, но чистые цвета, зависимость между цветом и потенциалом сохраняется.

У полукровок – смешение цветов, в большей или меньшей степени «загрязнённое» коричневым. К полукровкам относятся потомки от связи одарённого и неодарённого, а также потомки связей с «сокрытыми» отцами.

У потомков неодарённых – грязно-бурый.

Сам артефакт не имеет большого практического значения и используется в основном для обучения артефакторов.

По команде мастера все студенты надели очки и посмотрели на меня. На это им было предоставлено пятнадцать секунд. После этого каждый написал на листке бумаги, к какой категории, по их мнению, я отношусь. Посмотрев листочки, мастер Браувер произнёс:

– Плохо, дамы и господа, очень плохо. Только Отто Рад правильно указал, кто перед вами. Позвольте представить – первородный Серж Ривас, маркиз Ипрский.

Я обернулся, скинул с головы капюшон и поклонился собравшимся. Тут же раздался чей-то возмущённый голос:

– Так нечестно, мастер! Я просто подумать не мог, что передо мной первородный, поэтому списал сияние на недостаток артефакта!

– Ну, если вы настолько не уверены в собственных силах, что вполне допускаете, что могли ошибаться в таком простейшем деле, то пересдача вами вполне заслужена.

Конец воспоминания.

Возвращаясь в пятницу с лекций по ритуалистике, которые посещал как вольнослушатель, я почувствовал какое-то напряжение энергосети. Анализ воспоминаний позволил установить, что такой же признак предшествовал обоим предыдущим моим выбросам. Всю субботу я анализировал своё состояние, стараясь запомнить все оттенки своих ощущений. Вечером субботы у меня опять произошёл магический выброс.

В этот раз пульсация средоточия была более быстрой, чем ранее. Решив поэкспериментировать, я стал пропускать каждую третью пульсацию, заранее жертвуя недостаточно окрепшими энергоканалами, поскольку хотел на себе уточнить скорость и качество их восстановления. Мне показалось, что боль была даже сильнее, чем во время моего первого выброса в замке Тодт. И, естественно, гораздо сильнее, чем в Ипре. Я не удержался и застонал. По счастью, звукоизоляция в комнате была великолепной.

В итоге данного испытания мне пришлось удостовериться в том, что действительно рост резерва при выбросе в Ипре и в других местах существенно отличается. Так, после данного выброса мой резерв составил ровно два арка или шесть единиц. Идея же с пропуском волн по неокрепшим каналам показала себя двояко. Действительно, разрушившиеся в ходе выброса участки восстановились очень быстро и по ощущениям стали гораздо «крепче». Но вот каналы, отвечающие за высшую магию, практически не развились.

Основным же достижением в эту поездку я считал выданное мастером Браувером задание – изготовить универсальную стандартную палочку для Греты. Как он сказал – это будет первым случаем, когда палочку будет делать кто-то в столь юном возрасте.

Воспоминание:

Вечером я подошёл к Грете:

– Пойдём.

Что меня порадовало – повиновалась без колебаний и вопросов. Мы пришли в мою классную комнату. Учитель Бернард уже ждал нас там. Он критически осмотрел Грету с ног до головы и отрывисто бросил: «Руку. Правую». Грета послушно протянула ему руку. Учитель сделал небольшой порез её руки скальпелем и подставил под закапавшую кровь неизвестно откуда появившуюся чашу. Взяв немного крови, он заклеил ранку Греты и пошёл к алхимическому столу. Грета, по-прежнему молча, повернулась и вопросительно посмотрела на меня. Я прижал палец к губам. Она кивнула и вновь сстала прямо.

Действия учителя Бернарда тем временем привели к явному визуальному эффекту. От стола раздался хлопок и всплыло облако дыма. Учитель встал и подошёл к центру комнаты с колбой, в которой плескался мутный раствор зелёного цвета. Подойдя к ритуальному кругу, учитель его внимательно осмотрел и подозвал Грету.

– Родовитая Грета, прошу вас, встаньте в центр круга.

После того, как Грета выполнила эту просьбу, учитель Бернард вылил жидкость из колбы внутрь круга. С пола начали подниматься дымные щупальца зелёного цвета, сплетающиеся между собой в причудливом танце. Это продолжалось минут пять, после чего щупальца опали. Учитель повернулся ко мне:

– Мои поздравления, первородный, вы верно определили, что ваша протеже уже готова к ритуалу определения древа помощника.

Конец воспоминания.

Уезжал я из Лилля в этот раз с большим сундуком дополнительной литературы от профессора де-Бейкелара, честно выпрошенными у мастера Браувера тремя липовыми (дерево, наилучшим образом подходящее Грете) заготовками для волшебных палочек и жутким неудовольствием профессора де-Эйк. Ну, так получилось, что я умудрился расплавить её любимую лопатку для помешивания зелий. А нечего её класть рядом с обычными!