Маленький ныряльщик - Сергей Калашников

Нынче, с развитием малых кораблей, действующих вдоль рек в качестве средства поддержки сухопутных подразделений, ее применение получило заметный толчок. А, учитывая, что в Маньчжурии много резких деталей рельефа и немного дорог, то и армейское начальство весьма заинтересовано в насыщении войск этим оружием. Самая могучая из «мелкашек» или самая легкая из серьезных пушек? Кто разберет, куда ее отнести?

Для нас это артиллерия, которой для внешнего наблюдателя как будто бы нет. А потом раз – и вот она уже есть. Во всяком случае, с ее помощью мы надеемся отбиться от малайских или иных пиратов.

Что еще добавить? Награды мы сдали сразу, как пришло время расходиться. Я вместе с мундиром, а Игнат с Сашкой просто отцепили и положили в коробочки, что забрал у них один из гвардейцев.

* * *

Вышли мы в поход не единой группой, а поодиночке. Корабль обеспечения, подводная лодка. Потом снова корабль обеспечения, а за ним две подводные лодки. Замыкающий – «Великий князь Константин». По официальной версии пароходы везли в Посьет казачьи сотни, а «пароходики» – кто пеньку, кто лен, кто паклю. Заходы в порт для них не планировались, так что главным условием скрытности оставалось стремление избегать встреч с военными или иными кораблями.

Имелось у нас и вундерваффе – чудо-оружие по этим временам. Радиосвязь. С антеннами, растянутыми на верхушках мачт, корабли слышали друг друга миль за пятьдесят. До лодки дотягивались на тридцать, а с лодки на лодку – десятка полтора. Это если в надводном положении поднять перископ. Признаюсь, поначалу командиры кораблей натурально шалили, обмениваясь сообщениями по делу и без. Я даже останавливал Львовича, намеревавшегося их урезонить:

– Пусть и сами привыкнут, и телеграфистам практика хорошая. В дороге все равно потренироваться не получится. До самого Аденского залива будем двигаться с интервалом в пару суток.

Сам я со штабом следовал на головном корабле и поглядывал то на млеющих под лучами ласкового солнышка казаков, то на седую равнину моря, то на живописные пейзажи пробегающих мимо берегов. Пытался планировать предстоящую кампанию, мыслить стратегически и сочинять заковыристые комбинации по выкуриванию французов из зоны Тонкинского залива. Но как-то без огонька это дело шло. То есть понятно, что следует прервать сообщение удаленной колонии с остальным миром, и тогда местные – вьетнамцы и китайцы – рано или поздно уконтрапупят французов. Собственно, большего мы своими силами добиться в принципе не можем. Однако как сокрыть нашу причастность к содеянному от глаз мировой общественности – вот это действительно проблема из проблем. Да и в дороге всякое случается, а за тем, кто, куда и зачем идет, присматривает много внимательных глаз.

А как штормовая волна смоет с подводной лодки декорации? Или кто-то поблизости потерпит бедствие, и его придется затаскивать на борт? Да мало ли что стрясется – разве все предугадаешь? Вот почему я так рад тому, что лично знаю всех командиров. Они представляются мне людьми самостоятельными и решительными. На то и уповаю.

– Посмотрите направо, Петр Семенович! – Михаил Львович протягивает мне бинокль, и я внимательно изучаю северный берег Дарданелл.

– Право, решительно ничего примечательного.

– Тут размещены одиннадцатидюймовые мортирные батареи.

– Надо же, совершенно не видны.

– И это прекрасно. Достать до них из морских орудий крайне непросто. Говорят – вообще невозможно из-за складок местности, за которыми они укрыты.

– Удивительно, до чего турки додумались!

– Они тут ни при чем. Пушки и прислуга наши, как и полк охраны. Султан уговорил Александра Александровича за скромную плату оказать ему услугу по закрытию этого пути для нежеланных гостей. Знаете, очень полезно, как оказалось, дружить с соседями. Вы представляете, сколько русской крови пришлось бы пролить пять лет тому назад, чтобы добиться этого же результата?

Я промолчал о том, что, несмотря на реки крови, этого результата все равно не удалось бы добиться. А собеседник, напротив, продолжал повествовать:

– Многих трудов, конечно, стоило столько рекрутов магометанского вероисповедания выучить на артиллеристов. Они обычно способней в других родах войск. Да чего уж греха таить – все равно осталось половина православных, если не поболее. Но мусульманские товарищи местным об этом не рассказывают. Хотя в этих краях живет много греков, но так всем спокойней. Зато на время намаза христиане подменяют часовых.

– А как же с батюшкой вопрос-то решили?

– А чего решать-то? Вдвоем с муллой и работают, просто наш рясу только в рабочем помещении надевает, а по расположению передвигается в мирском одеянии.

* * *

В Эгейском море у одного из островов подождали лодку Подъяпольского. Не встречались с ней, а просто в назначенный час обменялись радиограммами. И побежали к Порт-Саиду. У нас скорость хода заметно выше, так что возможность искупаться в теплом море представится еще не раз. После Крита мы вообще целые сутки шли под одними парусами – уж очень ветер оказался благоприятный, а нам было желательно не слишком убегать от подводной лодки, чтобы оставаться с ней на связи.

Сам Суэцкий канал по распоряжению египетского хедива – так здесь называют главу государства – для русских кораблей доступен настолько же, насколько и Босфор с Дарданеллами. И береговую батарею у входа в него Михаил Львович мне тоже показал. Ну, вы поняли, чью. Тут уж никаких мортир в складках местности – все в открытую.

В Суэце забункеровались и тронулись дальше.

* * *

– Семеныч! Радио от Подъяпольского! Британский крейсер дал ему команду лечь в дрейф, – я уже несусь к телеграфному аппарату и чувствую, как меня тянет вбок. Мы заложили циркуляцию, разворачиваясь на обратный курс, и резко увеличили скорость.

Вот ведь взялся откуда-то на нашу голову какой-то обормот! Что ему надо в нейтральных водах от мирного судна? Торпеду в борт? Насколько я знаю Ивана Ивановича – за ним не заржавеет. Это с товарищами он мягок, да, говорят, в семье – добрая душа.

– Что ответили?

– Что приняли четко. Он еще добавил, что станет торпедировать патрульного.

Киваю. Ситуация развивается закономерно. Ни в коем случае нельзя допустить осмотра подводной лодки чужим военным кораблем. Тревожно вглядываюсь вдаль и фиксирую, как приходят в состояние боевой готовности казаки, как сдвигаются вперед по палубе гребные суда, а их места на шлюпбалках занимают торпедные катера. Слышу распоряжения относительно приготовления торпеды в первом аппарате и ныряльщика во втором.

Балалайка на баке выводит «Пойду ль я, выйду ль я, да», – и два крепких парня в шортах проходят гоголем, разгоняя кровушку по жилочкам перед упаковкой в трубы подводных лодок. Расчеты пушек извлекли орудия с мест хранения и готовы в считанные минуты установить их на уже подготовленные турели.

«Веста» намерена кусаться.

Ведь буквально полчаса прошло с момента, как мы разошлись встречными курсами с канонеркой, следующей под британским флагом. Ха! А ведь как точно рассчитано! Встреча с лодкой произошла вне поля нашего зрения. То есть по всем законам мира, не знающего, что такое радио, о том, что случилось за нашей кормой, мы узнать не должны. Выходит, нас ведут. Подсматривают издалека и вот решили глянуть поближе.