Некрономикон. Аль-Азиф, или Шёпот ночных демонов - Абдул аль Хазред

Однако не прошло и трех лет, как неведомая жестокая смерть обрушилась на поселок, расположенный невдалеке от гор, но довольно далеко от долины Йог-Сот-Тота, где такой напасти уж никак не ожидали. Несколько спасшихся жителей рассказывали о гигантской змее, беспощадно убивавшей и пожиравшей людей и животных, а затем скрывшейся в ночной тьме. Нападение произошло так внезапно и было таким стремительным, что людей охватил ужас, и они даже не подумали о какой-либо обороне. Они даже не успели опомниться, и все, на что были способны – это попытаться спастись бегством, что в большинстве оказалось безуспешным. Большой отряд воинов, посланный местным правителем в пострадавший поселок, обнаружил там картину, очень похожую на ту, что нарисовали в своем рассказе уцелевшие юноши со злополучной заставы. Там царил полный разгром, многие дома были разрушены, а на земле тут и там лежали обезображенные трупы, не успевшие еще обратиться в пепел. Воины долго шли по странным следам, оставленным, по словам спасшихся, загадочным существом, но в конце концов потеряли их. Было ясно, что чудовище ушло далеко и преследовать его нет смысла.

После этого происшествия каины поняли, что история о погибшей заставе – вовсе не легенда, а страшная правда, грозное предупреждение о грядущих бедах. Началом же их было даже не появление в небе ужасного Йог-Сот-Тота, а самое первое, ставшее уже преданием, нашествие неведомых захватчиков. Теперь стало совершенно ясно, что все эти кошмарные события были звеньями одной черной цепи, волею злой судьбы протянувшейся через их земли. А возможно, начались они и гораздо раньше, с появлением на Земле зловещего, выглядевшего язвой на ее теле плоскогорья. И, с содроганием вспоминая рассказы видевших его и испытавших на себе его таинственную гнетущую силу, каины неожиданно для себя дали ему имя. Оно пришло из уже забытого языка одного из племен, из которых в давние времена сложился их народ. Плоскогорье было названо «Льен-Го», что на том древнем языке означало «Посылающий проклятия».

8

И беды не заставили себя ждать. Через каждые два-три года, а то и через год, небольшие селения стали подвергаться жестоким нападениям ужасного чудовища. Происходили они в разных частях страны, зачастую на значительном удалении от гор. В конце концов весь народ перестал чувствовать себя в безопасности, ибо невозможно было предсказать, где и когда оно появится в следующий раз. Чудовище нападало внезапно, обычно – ночью или на рассвете, появляясь словно ниоткуда. Для всех оставалось страшной загадкой, как ему при его размерах удавалось подбираться к селениям столь незаметно. Оно обрушивалось стремительно, словно ураган, проявляя необъяснимые способности в считаные мгновения учинять полное опустошение. Казалось, целью его было убить всех и сразу, и достигало оно ее с непостижимым успехом. Людей при этом охватывали ужас и паника, начисто лишая воли и здравомыслия. Даже самые мужественные из них с трудом могли сохранять самообладание. Однако противостоять чудовищу было невозможно, ибо оно было практически неуязвимо для любого оружия, не говоря уже об огромной его силе и ловкости. Спастись же от него можно было, только убегая и прячась, и удавалось это лишь тем, кого оно теряло из виду. Оно было настоящим мастером убийства, необычайно виртуозно используя для этого весь свой жуткий арсенал. Те, кому довелось наблюдать это ужасное зрелище, рассказывали, что все его тело, все его части были словно специально созданы для этого. Все это работало настолько четко и слаженно, настолько точны, изощренны и уместны были движения, что чинимое им убийство выглядело настоящим искусством. Само же чудовище казалось сложным приспособлением, придуманным и сделанным искуснейшими мастерами для уничтожения всего живого. Оно молниеносно настигало свои жертвы, необъяснимым образом вовлекая в эту кровавую пляску целые группы людей. Его челюсти и когти, рога и хвост, спинной гребень и кольца тела действовали совершенно отдельно во все стороны, захватывая и калеча жертвы каждую на свой лад. Даже складки грубой кожи способны были захватывать и удерживать жертву, пока на ней не сомкнутся могучие кольца или не настигнет сокрушительный удар хвоста. Гигантские прыжки помогали ему настигать самых быстрых, а невероятная цепкость позволяла взбираться куда угодно. Оно стремилось убить как можно больше, всех, кто хоть мимолетно попался ему на глаза, чтобы затем сожрать без остатка. Количество же съеденного им могло быть поистине огромным, многократно превосходящим его размеры. При этом все очевидцы неизменно указывали на то, что оно очень редко пускало в ход свое испепеляющее дыхание и с отвращением обходило то, чего оно коснулось. Переведя дух после насыщения, оно неспешным шагом уходило, причем далеко не всегда в сторону гор. Поэтому люди начали было предполагать, что оно не одно, что эти твари, расплодившись, расползлись уже по всей стране. И страх распространился среди людей, сковывая души и холодя сердца.

Однако последующие события показали, что существо было все же лишь одно. Во-первых, не было ни одного случая хотя бы двух одновременных нападений в разных местах. Во-вторых, очень уж много времени проходило от одного до другого. Было совершенно ясно, что, если бы существ было больше, нападения происходили бы чаще. И наконец, это подтверждал один яркий факт. Конечно, люди, стремясь обезопасить себя, неустанно ломали головы над способами противостояния чудовищу, придумывая огромное количество хитростей, ловушек, приспособлений и оружия исходя из его внешнего облика, повадок и способностей. Многие из них оказывались весьма действенными, и порой существо, израненное, уходило прочь. Однако всякий раз спустя некоторое время оно возвращалось и, словно обученное, мастерски обходило все уловки, на которые попадалось раньше. Словом, оно никогда дважды не попадало в одну и ту же западню. Такой опыт, разумеется, могло накопить лишь одно и то же существо. Поразить же насмерть его никак не удавалось. Невиданные ловкость и выносливость неизменно позволяли ему избежать гибели. И даже совсем обессилевшему, ему всегда удавалось отбиться от преследователей, метко поражая их своим жгучим ядом, сколько бы их ни было, и скрыться.

Но даже будучи одно, оно стало настоящим тираном народа каинов. Оно повисло над ним, как настоящее проклятие, неотвратимое и несокрушимое, подобно череде пожаров или землетрясений. Ибо никакое боевое искусство и оружие не давало людям перевеса в схватке с ним. Бросить же против него большие силы не представлялось возможным, так как невозможно было предсказать место его следующего появления или хотя бы выследить его. А само оно избегало крупных поселений и больших скоплений людей.

И так продолжалось из года в год, из поколения в поколение, из века в век. Какое-то время люди надеялись, что чудовище в конце концов издохнет само по себе. Но проходили десятилетия, а оно продолжало свои кровавые нашествия с неиссякающими силами. И постепенно они смирились с этим как с роком, как с неизбежностью, посланной откуда-то свыше, как с расплатой за многие годы спокойной жизни. Надежда осталась лишь на то, что все как-то образуется само собой. Но случилось так, что свое счастье они вновь смогли завоевать сами.

Однажды маленький отряд, шедший с границы, где он нес службу, случайно наткнулся на насытившееся в очередной раз чудовище, отдыхавшее среди непроходимого бурелома. Отряд состоял из опытных, бывалых воинов, много лет охранявших рубежи страны. Им удалось, не обнаружив себя ни звуком, ни запахом, обложить чудовище сплошным костровым кольцом и поджечь его со всех сторон. Сухой бурелом запылал жестоким пламенем, уцелеть в котором было совершенно немыслимо. Однако поразительная способность выживать позволила твари и на этот раз обмануть смерть. Ей удалось зарыться глубоко в землю и просидеть там без дыхания до тех пор, пока пламя не уничтожило все, что могло гореть, и не погасло. Воины, желая выяснить, уничтожено чудовище или нет, пробрались в самый центр пепелища. И тут, к их безмерному изумлению и ужасу, оно вдруг предстало перед ними, совершенно невредимое. Схватка была жестокой, но совсем короткой. Как ни храбры и искусны были воины, они, как и никто до них, не смогли одолеть чудовища и полегли все, кроме одного. Он был тяжело ранен в самом начале и оказался за пределами взгляда кровожадного существа. Это позволило ему выжить, и единственное, что он мог, – это бессильно наблюдать за происходящим, чтобы затем поведать об этом, положив тем самым начало пути к избавлению.