Всё о непослушных принцессах и коварных драконах - Патриция Рэде

Уборка большой пещеры заняла намного меньше времени, чем предполагал Менданбар. Надо было лишь выбросить грязный ком одежды колдуна. А вымыть пол расплесканной повсюду мыльной водой не составляло никакого труда. Симорен быстро вытерла насухо пол и стены, завернула посох Анторелла в его одежду и пошла в дальний угол пещеры.

— Что ты собираешься делать с этим? — с любопытством спросил Менданбар.

— Припрячу, — ответила Симорен. — Больше ничего с посохом колдуна сделать нельзя. Его не сломаешь, не разрубишь. Даже огненное дыхание дракона не в состоянии спалить колдовской посох. Мы уже пытались делать все, что только можно придумать, когда в последний раз растворили несколько колдунов.

— Мы?

— Ну да, мы с Морвен. Анторелл в конце концов снова появится. Но пусть хоть посох ищет подольше. — Она с усилием запихнула посох в расселину.

Менданбар собрался было отправляться в дорогу, но на кухне обнаружилось новое дело. Симорен настояла на том, чтобы перемыть все миски, накопившиеся за то время, пока раковина была засорена. Менданбар предложил перемыть миски одним мановением волшебного меча, но Симорен наотрез отказалась.

— Волшебный меч, которым производят водопроводные работы, еще туда-сюда, — фыркнула она, наполняя раковину водой. — Но меч, моющий грязную посуду, выглядит просто глупо. Кроме того, за последний час в пещере и так уже было два больших всплеска волшебства, а если произойдет и третий, кто-нибудь из драконов наверняка придет посмотреть, что это я здесь вытворяю.

— Ну, что касается призрака, то Анторелл вызвал его почти без всяких усилий, — сказал Менданбар, нахмурившись. — Хотя, согласен, я немного перестарался и нашумел, избавляясь от этого существа.

— Да, конечно, — улыбнулась Симорен, ставя чистую тарелку на посудную полку. — Но я-то имела в виду не пустяковый фокус Анторелла, а твою возню с засоренной раковиной.

— Разве я гремел мечом или слишком громко ворожил? — оправдывался Менданбар. Он взял чистое полотенце и начал вытирать тарелки. Это было самое обычное заклинание, без всяких световых и шумовых эффектов.

Симорен с иронией посмотрела на него:

— Да совсем обычное. Как этот твой меч.

— Ну, меч — другое дело. Он прочно связан с Заколдованным Лесом нитями волшебства. Совершенно невидимыми, — сказал Менданбар. — Зато во всем остальном он вполне обычный. Стальной клинок, бронзовая рукоять. Ничего особенного.

— Ничего особенного? — Симорен даже перестала на мгновение мыть посуду и воззрилась на Менданбара. — Ты на самом деле ничегошеньки не замечаешь?

— Не замечаю чего? — растерялся Менданбар.

— Того, что твой меч просто дымится от волшебства. — Симорен нахмурилась. — Нам придется с ним что-то делать, иначе колдуны обнаружат нас с закрытыми глазами.

Менданбар с недоумением посмотрел на Симорен. Он отложил кухонное полотенце и вытащил меч из ножен. Королю Заколдованного Леса меч казался совершенно нормальным. Но Симорен поморщилась:

— Ты не мог бы... немного смягчить его?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь! Смягчить меч? — начал раздражаться Менданбар.

— Умерить волны волшебства, которые так и гуляют вокруг.

Менданбар все еще недоумевал. Сам он ничего не чувствовал, но в любом случае не в его силах было скрыть свет волшебства, идущий от меча. Не обрывать же невидимые силовые нити!

— Это невозможно, — отрезал он.

— Почему? Это ведь твой меч!

— Да. Но он или волшебный, или никчемный.

— Вот так всегда с волшебными вещами, — проворчала Симорен, выхватывая из мыльной воды в раковине очередную чашку и споласкивая ее чистой водой. — Может быть, в сокровищнице Казюль найдется что-нибудь умеряющее или, вернее, скрывающее его волшебную силу. Я посмотрю, как только закончим мыть посуду.

Когда посверкивающая белизной и чистотой посуда стояла на полке, а в кухне был наведен полный порядок, Симорен попросила Менданбара подождать, а сама направилась в сокровищницу. Менданбар был рад остаться в одиночестве спокойно поразмыслить.

— Что же задумали колдуны? — бормотал он. За всей туманной, сбивающей с толку болтовней Земенара и откровенной ложью Анторелла скрывалась какая-то хитрость. Земенар явно не желал, чтобы Менданбар познакомился с Симорен и прислушался к ее словам. А Симорен права, считая, что это колдуны подталкивают короля Заколдованного Леса к войне с драконами.

Но знакомство короля Заколдованного Леса с принцессой Казюль, или попросту с Главным поваром и библиотекарем, — сущие пустяки по сравнению с тайной горелой пустоши. Неужто это дело рук колдунов? Они запросто могли подобрать чешуйки Ворауга и заколдовать их, раскрасив в разные цвета.

— Но зачем они это делают? — спросил Менданбар, обращаясь к раковине. — Они не глупцы, и уж по крайней мере не глуп Земенар. Он прекрасно понимает, что война принесет колдунам не меньше неприятностей, чем мне и драконам. Что же заставляет их поступиться собственной безопасностью и раздувать вражду?

Раковина гортанно булькнула в ответ.

Но если не колдуны, продолжал размышлять Менданбар, то кто же тогда? И куда исчезла Казюль? И было ли на самом деле тайное поле «драконьей погибели» в самой глуши Заколдованного Леса? Или это тоже козни колдунов, распускающих всякие слухи, чтобы поскорее накликать беду?

Он все еще пытался привести свои мысли в порядок, разложить по полочкам все теснящиеся в голове вопросы, когда возвратилась Симорен. Она сменила кухонный фартук и простенькое платьице на темно-голубую тунику и бордовый плащ. На ногах у нее красовались высокие черные ботинки. Принцесса сняла корону, а косы аккуратно обернула вокруг головы. На поясе висел меч с золотой рукоятью и небольшой вышитый мешочек. В руках Симорен держала широкий потертый пояс для меча и кожаные ножны, посеревшие от времени.

— Кажется, это подойдет, — сказала она, протягивая Менданбару старые ножны. — Попробуй.

— Но у меня уже есть ножны! — удивился Менданбар.

— Да, но эти непроницаемы для волн волшебства. Они скроют свойства твоего меча от посторонних глаз, — втолковывала ему Симорен.

— Ну, если ты так считаешь... — ответил Менданбар, не желая спорить. Он взял ножны и вложил в них меч.

— О, так намного лучше! — с облегчением сказала Симорен. — Теперь я едва различаю слабые толчки.

— А я чувствую, — сказал Менданбар, дотрагиваясь до рукояти.

Пульс Заколдованного Леса бился в клинке меча, готового в любой момент показать свою волшебную силу.

— Конечно! — пожала плечами Симорен. — Ведь это твой меч.

— Ладно, надеюсь, ножны не испортят его, — согласился Менданбар.

— Не беспокойся, не испортят, — улыбнулась Симорен.

Менданбар снял свой пояс для меча и опоясался тем, что дала ему Симорен.