Падшие ангелы. Запретное наследие древней расы - Эндрю Коллинз

В моем мозгу одна гипотеза сменяла другую. Что происходило в этой огромной пещере, выходившей на Большой Заб, одну из четырех рек рая? Обстоятельные раскопки, проведенные Ральфом и Роуз Солецки, наглядно продемонстрировали, что пещера Шанидар использовалась как место зимовки кочевыми племенами на протяжении как минимум 100 тысяч лет. Чем же объяснить это внезапное вторжение 10 870 лет назад? Кем были эти шаманы, сложившие кости огромных крыльев вместе с пятнадцатью козьими черепами? Откуда они пришли и что они делали в пещере? Искали убежища? Жили? Исполняли какие-то обряды, связанные с животными? Или просто шли вдоль реки, вверх или вниз по течению?

Соблазнительно было бы предположить, что останки, найденные в пещере Шанидар, как-то связаны с предполагаемой культурой Стражей и их высокогорным поселением Эдем или Хурсаг. И я в любом случае собирался это сделать — несмотря на возможные трудности. Я предполагал, что шаманистическая культура, использовавшая грифа как символ смерти и воскрешения, существовала в горах Курдистана еще до появления здесь цивилизации в четвертом тысячелетии до н. э. — и вот неопровержимые свидетельства в пользу моей теории! Но если такая культура действительно существовала на севере Курдистана в 8870 ((±))300) г. до новой эры, то мы должны вспомнить, что эта гипотеза была призвана объяснить происхождение ангелов и падших ангелов из «Книги Еноха» и текстов из «Рукописей Мертвого моря». Таким образом, доказательство существования культа грифа увеличивает вероятность того, что ангелы — это существа из плоти и крови, которые когда-то жили среди простых смертных.

Более того, я довольно быстро понял, что не первый связал останки хищных птиц, найденные в пещере Шанидар, с ангелами. Анализируя веру езидов, поклонявшихся Мелек Таусу, или Ангелу-Павлину, курдский ученый Мехрдад Изади пришел к следующему выводу:

Он также предположил, что дрофа, останки которой были найдены в пещере, больше подходит на роль птицы, ставшей объектом поклонения езидов, поскольку водится в этом районе — в отличие от павлина, распространенного в Индии и Персии, но не встречающегося в Курдистане. Кроме того, орел и гриф с их загнутыми клювами больше похожи на металлического идола езидов, чем павлин.

Это убедительный аргумент в пользу того, что шаманистический культ, связанный с останками птиц из пещеры Шанидар, мог оказать влияние на более поздние религиозные верования Курдистана, в том числе на культы ангелов. Именно этого звена мне недоставало, чтобы связать ангелов, людей-птиц и нагорья Курдистана.

Можно ли тогда предположить, что эти горные шаманы спустились в долины древнего Ирака по реке Большой Заб, чтобы взять себе жен из числа дочерей человеческих? Может быть, именно они или их соплеменники знали тайну «травы бессмертия» и открыли человечеству запретные знания своих предков? Может быть, именно их потомки были метисами нефилим, которые подняли мятеж, пили кровь и несли бедствия миру? Может быть, именно эти люди впоследствии превратились в «богов» и «демонов», которые, по всей видимости, внесли огромный вклад в появление цивилизации Шумера и Аккада? Со временем у меня накапливалось все больше косвенных свидетельств в поддержку этих невероятных гипотез.

Обряды, связанные с козлом

У меня из головы не выходили пятнадцать козьих черепов, найденных вместе с останками птиц в пещере Шанидар. Роуз Солецки предположила, что они тоже использовались для церемониальных и ритуальных целей. Но соответствуют ли они вырисовывающейся картине?

Ответ очень прост: Азазель. Он был одним из вождей Стражей, а также предком джиннов и тем, кто скрывался за Ангелом-Павлином «людей истины» и езидов. Более того, как отмечалось выше, в Пятикнижии есть упоминания об одном обряде, когда ежегодно в День искупления в пустыню отводят козла «для Азазеля» — животное якобы уносит с собой все грехи еврейского народа (см. главу 6).

Любимым обличием Азазеля был козел, и в этом качестве он считался главой уродливой расы демонов под названием сеирим, или «козлы». Они несколько раз упоминаются в Библии, и им поклонялись некоторые из евреев. Существовали даже легенды о сожительстве женщин с этими козлоподобными демонами, поскольку в Книге Левит сказано: «…чтоб они впредь не приносили жертв своих идолам [сеирим], за которыми блудно ходят они». Вполне возможно, что эти слова — еще одно далекое эхо того, как Стражи брали себе жен из числа смертных женщин. Эта связь между стражами и козлами была настолько явной, что специалист по древнееврейской культуре Дж. Т. Милик приходит к выводу, что Азазель «явно был не обычным козлом, а гигантом, в котором соединялись черты человека и козла». Другими словами, это был человек-козел — то есть шаман.

Изначально Азазеля отождествляли с Семьязой, другим вождем Стражей, хотя оба этих имени могли происходить от древнееврейских слов азза, что значит «сильный», или узза, что значит «сила». Поэтому я был заинтригован, обнаружив, что жители Аккада поклонялись козлу с человеческими чертами по имени Уз. На каменной плите, найденной в Сиппаре на юге Ирака, Уз изображен на троне в мантии из козлиной шкуры. Он наблюдает за движением солнечного диска, который помещен на стол и вращается при помощи веревки или шнура. Слово «уз» также обозначало козла на аккадском языке, и это значит, что Азазель мог быть обязан своим именем этому древнему богу в козлиной шкуре. А не мог ли сам Уз быть эхом памяти о культе козла, практиковавшемся Стражами?

Таким образом, подобно змее и грифу, козел является одним из древних тотемных символов Стражей, который за прошедшие тысячелетия выродился в символ не только похоти, но и абсолютного зла. Странно, что черепа животных, найденные в пещере Шанидар, могли некоторым образом быть связаны с той бездонной ненавистью, которую питают к козлу христиане и евреи.

Я мог понять, почему благородный гриф или хитрая змея могли стать важными символами шаманистической культуры, но представить, почему это место занял горный козел, было гораздо труднее. Можно было лишь предположить, что коза была одним из первых одомашненных животных Курдистана, и поэтому ее жизненный цикл оказался неразрывно связан с жизнью ее хозяев. Удивительная способность этих животных карабкаться по крутым склонам гор, умение обнаружить хищника, сексуальная сила (воплощением которой служила фаллическая форма длинных изогнутых рогов) — все это делало горного козла идеальным тотемом, пригодным как для различных обрядов, так и для астральных путешествий по суровым нагорьям Курдистана.

Культ козла в иракском Курдистане, возможно, оставил еще один, неожиданный след в местном фольклоре. В своей книге «Колыбель человечества» Виграмы рассказывают о том, что жители равнин под Мосулом верят в существование «ужасного вампира», хибла-баши, или сатира — наполовину человека, наполовину козла, который «сбивает путешественников с пути и сосет их кровь». Рассказывают, что могила одного из таких существ находится у местечка Арадин среди невысоких холмов.