Россия против России. Гражданская война не закончилась - Леонид Млечин

Желание Чапаева было удовлетворено, он получил под командование отдельную бригаду.

Отличился в боях.

20 марта 1919 года был поставлен по главе новой 25-й дивизии, ставшей главной ударной силой войск Фрунзе. Летом 1919 года Чапаев защищал Уральск от казаков. Бои были невероятно ожесточенные.

Налет белых на станицу Лбищенск, где находился штаб 25-й дивизии, 5 сентября 1919 года привел к гибели ее командира Чапаева. Фрунзе издал по этому случаю приказ:

«Я ожидаю от всех войск 4-й армии строгого и неуклонного выполнения их революционного долга. Ожидаю, что их мощный, сокрушительный удар разобьет все надежды врага и отомстит за гибель своих вождей. Теснее смыкайте ряды, товарищи, крепче сжимайте винтовки в руках и смело вперед на полуиздыхающего, но все еще дерзко сопротивляющегося врага».

События под Лбищенском начальник штаба группы войск Федор Новицкий назвал катастрофой, перечеркнувшей успехи 4-й армии.

«Состояние наших войск ослабло, — вспоминал Новицкий, — с одной стороны, начались массовые тифозные заболевания, с другой — стал ощущаться резкий недостаток в боеприпасах. И надо признать, что из всех наших противников уральское казачество являлось самым упорным, самым энергичным, предприимчивым и инициативным».

Переброска подкреплений помогла изменить ситуацию на поле боя. Военное счастье покинуло колчаковцев. Ханжин, отступая, сдал Уфу и покатился назад. 6 ноября 1919 года его заменил генерал-лейтенант Константин Вячеславович Сахаров, которого в училище именовали «бетонная голова». Сначала он служил при штабе Верховного правителя, в мае получил назначение начальником штаба Западной армии. Командармом он пробыл какой-нибудь месяц, потому что остановить наступление красных не мог.

Непосредственное руководство действиями войск Красной армии осуществлял выбранный Троцким на пост главнокомандующего бывший полковник Иоаким Вацетис. Он окончил Академию Генштаба, в 1917 году командовал 5-м Земгальским латышским полком, вместе с которым перешел на сторону революции. Весной 1918 года он сформировал Латышскую советскую стрелковую дивизию, которая охраняла Кремль и подавила мятеж левых эсеров. С тех пор Вацетис пользовался у большевиков особым доверием.

В июле 1918 года Вацетис был назначен командующим Восточным фронтом, а в сентябре — главнокомандующим Вооруженными силами Республики.

Но Вацетиса не любили в ВЧК, что погубило его военную карьеру. Он держался независимо и не скрывал своих взглядов. 18 апреля 1919 года главком в подробном докладе Ленину вступился за высокообразованных офицеров, которые тащили на себе всю штабную работу, трудились «в высшей степени добросовестно, честно и с гораздо большей затратой энергии, чем это делалось и требовалось условиями службы старой императорской армии». Вацетис писал об оскорбительном недоверии к бывшим офицерам, которые по своей воле пошли служить советской власти, жаловался на несправедливое отношение к ним со стороны комиссаров и чекистов.

В ответ Особый отдел ВЧК арестовал бывшего офицера, состоявшего при Вацетисе, и сообщил Дзержинскому, что в Полевом штабе Реввоенсовета созрел белогвардейский заговор.

Феликс Эдмундович доложил Ленину, тот подписал приказ об освобождении Вацетиса от должности главкома.

Полевой штаб РВС существовал с 22 октября 1918 года и руководил всеми боевыми операциями. Вместе с Вацетисом был арестован начальник штаба Федор Васильевич Костяев и еще несколько ключевых штабистов. Эти аресты были проведены летом 1919 года, когда положение на фронтах было отчаянное! Обвинения против Вацетиса, как и следовало ожидать, оказались липовыми. Освободили и остальных офицеров, дела прекратили за отсутствием состава преступления. Но на свой пост Вацетис уже не вернулся.

Аресты штабистов вредили Красной армии, но Колчаку уже ничто не могло помочь.

Положение белых осложнялось тем, что в Сибири не было военных заводов и армейских запасов.

Все три российских оружейных завода — Ижевский, Сестрорецкий и Тульский — находились на территории, которую контролировали большевики. Так что снабжение колчаковской армии полностью зависело от помощи союзников.

Руководители правительства говорили:

— Без материальной помощи союзников нам не обойтись. Ежедневно мы расходуем пятнадцать миллионов рублей на содержание войск, а предприятия стоят или мало работают и поступление доходов ничтожно.

Генерал-майор Михаил Александрович Иностранцев, генерал-квартирмейстер при Верховном главнокомандующем, говорил:

— Не будь у Сибирской армии снабжения союзниками, она совершенно не смогла бы бороться.

Но Колчак не получил той помощи, на которую рассчитывал. «Поражение кайзеровской Германии оказалось роковым для дела борьбы с большевизмом», — вспоминали его соратники.

Адмирал винил в своих неудачах союзников — мало помогали.

От американцев ждали оружия и боеприпасов. США соглашались продать Колчаку армейские излишки — обмундирование, патроны, пулеметы, тяжелые орудия, аэропланы и танки.

Но все делалось слишком медленно… А признание со стороны Соединенных Штатов было бы важно политически и экономически.

Но Колчак воспринимался американцами как реакционер, сторонник возврата к прошлому. А президент Вильсон хотел поддержать демократию в России и войска посылал на Дальний Восток со скрипом. Меньше всего ему хотелось оказаться в роли защитника реакционеров.

В январе 1919 года президент Вильсон заметил:

— Воюя с большевиками, союзники, в сущности, помогают распространению большевизма.

Союзники дают возможность утверждать, что империалистические и капиталистические правительства стремятся к эксплуатации страны и к возвращению земли помещикам и таким образом поддерживают реакцию.

Американский посол в Токио Роланд Моррис писал в Вашингтон, что «предпочел бы отсрочить признание правительства Колчака до тех пор, пока оно не продемонстрирует большую готовность определить свои цели и политику и меньшее подчинение реакционному влиянию».

Генерал Уильям Грейвс, командующий американскими экспедиционными силами в Сибири и на Дальнем Востоке, отказывался помогать адмиралу Колчаку. 13 декабря 1918 года докладывал военному министру США:

«Представители демократических слоев общества сообщили мне, что адмирал Колчак применяет те же методы управления, которые использовались при царизме. Русские войска в Сибири арестовывают и убивают людей. Реакционные российские группировки хотят воспользоваться нашим присутствием для реставрации автократической формы правления, вследствие чего престиж США падает».

Американский консул во Владивостоке считал, что США должны «либо вовсе вывести свои войска, либо начать оказывать реальную помощь Омскому правительству». Союзники склонялись к признанию Колчака в качестве главы российского правительства.

Французское правительство обещало Колчаку: «Глубоко веря в будущее России, единой и свободной, мы будем продолжать оказывать вам материальную и моральную поддержку, достойную того дела, на защиту которого вы встали».