Ликвидация России. Кто помог красным победить в Гражданской войне? - Николай Стариков

Иными словами, большевики готовы сделать что угодно для сохранения своей власти. Они готовы на новый Брестский мир. Белые – те категорически против. Генерал Деникин отправляет личный протест маршалу Фошу. Адмирал Колчак сказал британскому офицеру, что потерял сон, услышав о Принцевых островах. Белые возмущены до глубины души: само предложение о переговорах с мучителями России их оскорбляет. Их упрямство портит такую хорошую идею. Было бы две России: Россия Ленина и Россия Колчака[232]. Можно было бы торговать оружием с обеими, натравливать их друг на друга и грабить богатства страны, искусственно разделенной надвое. Своих целей британские спецслужбы уже достигли: от России отпали все национальные окраины, экономика разрушена, транспорт уничтожен, потоплена значительная часть флота. Уже убиты все основные претенденты на трои. Можно и войну заканчивать, и начать зарабатывать на восстановлении страны, на грабеже естественных богатств России.

Ликвидация Белого движения «союзниками» – это исторический факт. Чтобы описать все ее тайны и весь ее ход, потребуется бесконечное количество томов. Поэтому мы выделим из всего ее объема только четкие и неоспоримые факты предательства англичанами и французами тех, кто старался спасти Россию от большевиков. Но и этой малой толики нам хватит с лихвой, чтобы четко осознать, кому обязаны белые армии своим поражением.

Добровольческая армия... интеллигентская, офицерская... рядом со знаменем «единой п неделимой» воздвигла алтарь непоколебимой верности союзникам, во что бы то ни стало. Эта верность союзникам погубила императора Николая II, она же погубила и Деникина с. его Добровольческой армией.

П. Н. Краснов

Отходит Дроздовская дивизия. Казалось, до Москвы рукой подать, еще одно усилие – и падет красная столица, и снова станет златоглавым русским городом. Встретит она своих избавителей колокольным звоном, хлебом, солью. И слезами! Горькими, солеными слезами тех, кто потерял в чекистских застенках близких и друзей, кто ежечасно рисковал попасть в заложники, кто жил в беспробудном ужасе долгие месяцы. И все это уже было. Был Харьков, был Курск, когда обезумевшие от счастья горожане забросали дроздовцев цветами, а девушки и женщины целовали и обнимали измученных бойцов. И усталость уходила. Что стоили все их лишения по сравнению с этим счастьем видеть простые русские лица, озаренные надеждой и радостью.

Полковник Туркул слегка пришпорил коня. В Харькове к его пыльному сапогу губами припала какая-то пожилая дама и целовала, целовала его в исступлении, пока солдаты буквально силой не оторвали ее. Где теперь она? Сдан Харьков, оставлен Курск, Севск, Дмитриев, Льгов. Оставлено все. Отходящая дивизия взрывает за собой мосты, водокачки, бронепоезда. Надо хоть немного оторваться от наседающих красных, иначе грозит полное окружение.

Но не страшно на душе, а больно. Никак не понять полковнику, его офицерам и стрелкам-дроздам в малиновых фуражках, почему начался такой откат. Почему они пошли назад?

- Слушай мою команду, – звучит голос командира, – Егерский марш!

Посреди полка выстроился полковой оркестр. Грянул марш. Его слышат все, сняли фуражки, перекрестились. Лица сосредоточенные, бледные. А музыканты стараются вовсю, поднимают дух и настроение. Так под музыку и отходят дроздовцы на станицу Славянскую по большаку, у самой железной дороги.

А смерть, вот она, рядышком. Справа, чернея и колыхаясь в мокром поле, туда же идет конница Буденного. Так и идут час за часом. От конной массы отделился разъезд, на полном скаку встали, шапками машут.

- Товарищи, какого полка, товарищи?

Молча идут дроздовцы, не отвечают. Кричат красные, а ближе подскакать страшно. Странная часть идет в утреннем морозе. Молчаливая, с музыкой.

Не выдержали красные. Несколько эскадронов развернулись в лаву, скачут. И вновь:

- Почему молчите, товарищи? Что за часть?

Обычная перекличка Гражданской войны. Молчат дроздовцы.

Остановилась красная кавалерия, открыла огонь. Ответили им залпами. Развернулись, ускакали, оставив пару лошадей и всадников на темнеющем поле. И понеслось!

Конные атаки. Одна за другой. Артиллерия Буденного бьет почем зря, дроздовская не отстает. Кавалерия налетает волна за волной, так же волнами отбиваются белые. Не прекращая свой отход, идут перекатами. Один батальон отбивает атаку, другой идет. Когда разворачиваются буденовцы назад, то отбившие их дроздовцы идут в голову колонны. Передохнут минут двадцать, и вновь залп следует за залпом...

В поле громоздятся трупы красных кавалеристов. Не пройти им, не рубануть шашкой по малиновой фуражке. Как страшные цунами, летят новые волны кавалерии. Уже скоро кончатся снаряды и патроны...

Сквозь грохот и пальбу слух улавливает знакомые звуки. Оркестр играет Егерский марш...

Весь 1918 год слабые и практически невооруженные силы белогвардейцев боролись за свою страну. Помощи от «союзников», как мы понимаем, не было никакой. В середине ноября 1918 года в Черное море вошла армада кораблей Антанты. То, что произошло сразу за Этим, историки нам объяснить не могут. Поэтому стараются обходить молчанием.

«... С приходом в Севастополь союзники подняли па наших судах свои флаги и заняли их своими командами»[233], – указывает Деникин в «Очерках русской смуты». Что это значит? Это значит, что англичане и французы потребовали у белых спустить русские Андреевские флаги на русских боевых кораблях, после чего просто их захватили. На каком основании это было сделано, никто никогда так и не объяснил. Не будем утомлять читателя перечислением названий захваченных судов. Однако факты таковы: иностранные флаги были подняты на всех исправных кораблях. Сделано это было так оперативно, что заставляет задуматься о том, что команды для русских кораблей были заготовлены и привезены с собой загодя. А значит – захват был отнюдь не случайностью, армада «союзников» плыла в Черное море с четко сформулированной целью: захватить здесь все остатки русского флота, что и сделала, несмотря на протесты белогвардейцев. Возникает резонный вопрос: а зачем это было сделано? Ответ прост – чтобы не дать корабли использовать, а затем их уничтожить.