Будь моей няней - Маруся Хмельная

Я отпила и покачала головой:

— Действительно вкусно. Какие вы молодцы, девочки, я горжусь вами.

Конечно же я все это знала. Сама попросила Женуарию подбросить невзначай идею Элли, а Гаврилитту обучить своему ремеслу Памелу. Договорилась с тетушкой Нуттеллой о покупке лимонада, заплатив ей вдвое больше за ее походы и трату времени. Как и в случае с тетушкой Руслениттой, но та только рассмеялась и денег не взяла.

— Заколки действительно красивые, пусть делают и приносят. Попробую продать, — подмигнула она мне. — Не продам, сама буду носить. Мне для шляпок много надо.

Я поблагодарила тетушку Русленитту, пообещав делать все нужные покупки только в ее лавке.

Камилла же устроилась сама, только зарплата бы у нее была в два раза меньше. Я договорилась с ее начальником, что буду приплачивать первое время, но как только она оправдает доверие, он сам повысит ей зарплату в счет того, что она потом отработает у него как специалист какое-то время. В том, что Камилла будет высококлассным специалистом, если поставит себе цель, я не сомневалась. Граф говорил, что она была лучшей ученицей в столице. Так что стоит ей теперь только захотеть и приложить усилия, и она своего добьется.

В ломбарде договорилась, чтобы они не продавали сданные девочками украшения, пока они их не выкупят, и оставила часть залога. Чтобы сразу выкупить драгоценности, у меня денег не было, да и не стоило этого делать. Девочки должны пройти весь путь до конца. В крайнем случае им поможет папа, на то он и отец, чтобы принять от него помощь в трудный момент.

Чтобы на графа по приезде это все не упало как снежный ком и не погребло под собой, я потихоньку, малыми дозами ежедневно сообщала ему о происходящем по змеевику связи. Если уж от мягко поданной мной малыми дозами информации граф вскипал как чайник, то страшно представить его реакцию, если бы на него вывалилось сразу всё. Мог и дров наломать, не разобравшись. А так он остынет, подготовится и получит в руки хороших, исправившихся, воспитанных девочек.

Правда, сейчас связь с ним была не очень, поэтому я не знала, удастся ли порадовать его финалом этой истории. Несколько дней назад он сказал мне:

— Имма, я закончил свои дела в столице. Теперь еду в Лагендок на прииски, связь будет с перебоями, не теряйте меня.

Да, в провинции Лагендок, там, где находились прииски, был повышен магический фон, поэтому связь работала с перебоями, как все артефакты. И наши последние разговоры с графом походили на разговоры двух глухих.

— Что? Не слышу вас, Имма. Повторите!

— Элли получила вчера пять! — орала я что есть мочи.

— Что Элли сделала опять? Не слышу! Она… бульк-бульк-бульк… ла?

— Она ничего не натворила, я говорю, что все хорошо!

— Я спросил, она сегодня хорошо пообедала? Ливия жалует… бульк-бульк-бульк… За ней надо… бульк-бульк…

— Обязательно! Граф, я вас не слышу! Давайте прощаться…

Поэтому в последнее время наш разговор был такой:

— Граф, у нас все хорошо! А у вас? — орала я что есть мочи в змеевик.

Он что-то пытался ответить, я слышала, как правило, первое или последнее слово, связь прерывалась, и поэтому мы стали связываться все реже, раз в несколько дней.

Допив лимонад, я раскрыла руки для объятий.

— Вы простите нас, мэлл Имма?

— Прощаю. Но впредь всегда думайте о последствиях.

— Мы больше так не будем!

— А теперь пойдемте спасать Морока, — засуетилась Элли. — Надеюсь, еще не поздно.

— Не поздно, я узнавала, — сказала Камилла.

— Откуда? — «удивилась» я.

— Да она каждый день туда бегает, — сдала ее Памела.

Камилла смутилась:

— Я просто боялась, что мы опоздаем. А теперь операцию Мороку сделают уже завтра. Если мы, конечно, сегодня отнесем деньги.

— Что ж, тогда нам стоит поторопиться, — засмеялась я.

И впервые почувствовала себя счастливой в этом доме. В котором с этого дня наступили мир и покой.

И которые продержались недолго — несколько дней.

Утром, собирая девочек в школу, мы услышали непривычный шум, доносившийся снизу, и поспешили туда узнать, что случилось.

И увидели картину: посреди холла стояла и довольно оглядывалась расфуфыренная мэлл, пока слуги заносили в дом ее многочисленные чемоданы. Вечернее платье, боа, широкополая шляпа и тяжелый макияж выглядели неуместно спозаранку, да еще в холле этого дома.

— Здравствуйте, мэлл Дроздонелла. Какими судьбами? — с ледяной интонацией спросила Ливия, неодобрительно наблюдая за увеличивающейся горой чемоданов посреди выложенного мрамором холла.

— А-а, Ливия… Ты все так же командуешь кухарками? И наверное, все так же не замужем? — с насмешкой ответила на приветствие мэлл.

— А вы проезжали мимо, но все постоялые дворы закрылись, как только за многие милии[10] учуяли ваш удушающий аромат? И поэтому решили заглянуть к нам?

Нарядная мэлл и правда была сильно надушена. Я стояла от нее в десятке шагов, но уже была окутана облаком аромата ее духов.

— А вы все так же плохо воспитаны, Ливия! Хозяйки на вас нет, — как-то многозначительно сказала мэлл.

— Дроздонелла и Ливия не любят друг друга, — шепнула мне на ухо подошедшая Камилла то, что я уже успела и так заметить.

Странно, ни разу не видела, чтобы Ливия так открыто выказывала к кому-то неприязнь. Если только к Гаврилитте поначалу, но в последнее время она вроде бы уже привыкла к девушке, во всяком случае, жалоб на горничную от нее не поступало.

— Деточки мои, — раскинула руки столичная мэлл. — Бегите скорее, обнимите любимую Дроздонеллу. Как я по вам соскучилась! Кто бы только знал!

Девочки неловко подошли к Дроздонелле поздороваться, и она сгребла их в охапку, сильно сжав в объятиях так, что те недовольно поморщились.

Когда она их отпустила, радостно возвестила:

— Я приехала! — и добавила еще радостней для самых непонятливых: — Теперь я буду жить с вами!

— Насовсем? — бесхитростно спросила Элли.

— Если ты этого захочешь, конечно же да! — Дроздонелла улыбнулась хищной улыбкой.

Элли собралась было что-то сказать, но потом покосилась в мою сторону и сдержалась. Мы ведь теперь воспитанные девочки, прежде чем что-то делать или говорить, сначала думаем.

— Граф не предупреждал о вашем приезде! — вылетело у меня.

Мэлл смерила меня с головы до ног оценивающим взглядом, и верхняя губа ее презрительно задралась:

С каких пор, милочка, граф должен отчитываться перед слугами?