Необоснованные претензии - Кэтрин Коултер

— Дверь, — сказал Кристиан, указывая жестом в сторону выхода.

— Ненавижу вас!

Не раздумывая, Кэтрин сорвала свой черный парик и кинула в него.

Кристиан не был особенно удивлен.

— Здравствуйте, мисс Карлтон.

Он бросил ей парик назад, и она его поймала.

— Пожалуйста, — сказала Кэтрин, упираясь ладонями в столешницу, — пожалуйста, скажите, почему вы солгали.

Кристиан молча, оценивающе разглядывал ее:

— Значит, человек, с которым вы встречаетесь, не кто иной, как Роуи Чалмерс. Лучше держитесь от него подальше, мисс Карлтон. А теперь можете удалиться.

— Но как.., как вы узнали?

— Вы сказали, что хотели что-то выяснить у него и что он бесчестный человек. Роуи Чалмерс — единственный, который, как мне известно, мог бы кое-что рассказать об Элизабет Карлтон, так сказать, единственный, кто соответствует нарисованному портрету.

— Пожалуйста! Вы должны сказать мне правду!

— Очень хорошо, мисс Карлтон. Могу вас уверить, что я не солгал. Элизабет Карлтон не убивала вашего отца.

И в этот момент Кэтрин поняла, что верит ему. Его мягкий голос звучал так убедительно! Лицо ее исказила гримаса, и она произнесла с некоторым отвращением к себе:

— Я все испортила, да?

На нее напал истерический смех — и, повернувшись на каблуках, она вышла из его офиса.

Кристиан долго стоял молча. Чертова маленькая сучка! Он не мог позволить, чтобы она чем-то навредила Элизабет. Он этого не допустит!

В тот же вечер за обедом, поданным Коги, с его излюбленным суси, Кристиан рассказал Элизабет о фальшивой пациентке.

— В конце концов она во всем мне призналась. Кстати, девица встречается с Роуи Чалмерсом. Если она попытается снова докучать вам, Элизабет, обещайте, что дадите мне знать.

Элизабет была напугана.

— О Боже, — сказала она, забыв о своем обеде. — Да, разумеется, я скажу вам. Как это ужасно для вас, Кристиан!

Он пожал плечами.

— Я умею обращаться с такими маленькими потаскушками. Но у нее злой и грязный язык. И мне это не нравится. Не знаю, оставит ли она теперь вас в покое. Не знаю, что связывает ее с Чалмерсом, во всяком случае, она отрицает, что спите ним. Интересно, правда?

Кэтрин и Роуи? И Аманда Монтгомери… Элизабет содрогнулась, не замечая, что Кристиан пристально наблюдает за ней. Она гадала, рассказал ли Роуи Кэтрин о ноже для колки льда, который Элизабет приставляла к его горлу, и о том, как она насмехалась над ним. От этой мысли сердце ее упало.

Из-за плеча Элизабет появился Коги с маленьким серебряным подносом, на котором стояли две рюмки коньяка.

— Восхитительный обед, — сказал Кристиан. — Какие красивые часы, Коги. Кажется, я узнаю их. Они случайно не принадлежали мистеру Карлтону?

Коги просиял — его чуткие пальцы пробежали по массивному золотому браслету.

— Да, миссис Карлтон отдала их мне. На мгновение Элизабет очнулась от своего забытья.

— Когда-то я подарила эти часы Тимоти. Коги так восхищался ими, и мне захотелось, чтобы у него осталось что-нибудь на память о его хозяине.

— Я снимаю их, только когда принимаю душ или убираю в доме.

Кристиан понимающе кивнул.

— А я и не подозревала, что вы знали Тимоти, — покачала головой Элизабет. — Как странно, "мне это даже в голову не приходило.

— Я встречал мистера Карлтона несколько раз, в том числе и незадолго до его смерти. Я никогда не рассказывал, потому что мне не казалось это особенно важным.

Когда они остались одни, Кристиан отпил глоточек коньяка и, все еще наблюдая за выражением ее лица, произнес:

— Я случайно видел вас вчера вечером, Элизабет. С кем вы были? Элизабет вздрогнула:

— О Боже, Кристиан, какое совпадение. Этот малый — просто деловой партнер. Сейчас, размышляя о вчерашнем вечере, я как раз задавала себе вопрос: почему согласилась с ним поужинать? Но он уже уехал домой, в Филадельфию. Я все думаю о Кэтрин. Бог с ней, пусть делает все, что угодно.

— Я не доверяю Роуи Чалмерсу.

— Ради самой Кэтрин, я надеюсь, он оставит ее в покое.

Кристиан заговорил, и голос его звучал холодно и сухо:

— У меня такое впечатление, что заинтересованное лицо — именно Кэтрин, а не мистер Чалмерс.

— Могу вас заверить — Лоретта Карлтон мгновенно обо всем разнюхает и положит этому конец. А теперь, пока вы не заговорили сами, что мне сыграть?

Кристиан сидел, откинувшись на спинку дивана, глаза были закрыты — прекрасная музыка Мендельсона будто струилась сквозь его тело. Когда Элизабет сыграла до половины третью часть пьесы, Кристиан открыл глаза и посмотрел на нее. Выражение ее лица ему не понравилось — холодное, не выражавшее никаких чувств, будто бегавшие по клавишам пальцы ей не принадлежали, будто музыка не имела к ней никакого отношения. Прекрасно справляющийся со своими задачами автомат.

Он тихо подошел к ней сзади и начал нежно массировать ее плечи. Она была напряжена, мускулы будто одеревенели. Он склонился к ней, приподнял волосы и поцеловал в затылок.

— Элизабет, — сказал он нежно, подавляя стон. Он сел рядом с ней на круглый стул и притянул ее к себе на грудь.

Элизабет была испугана, и мысли ее в ужасе заметались. Ей хотелось сказать ему: нет, пожалуйста, Кристиан, пожалуйста, ничего не ждите от меня! Его язык слегка коснулся ее сжатых губ, будто пробуя их на вкус, пытаясь их разжать, и она попыталась отпрянуть — в глазах светились тревога и страх.

— Элизабет, — сказал он снова, но она рассмеялась нервным смехом и соскользнула со стула. Расставив перед собой пальцы, она сказала:

— Пожалуйста, Кристиан, я не могу! Вы должны понять, что…

Кристиан вздохнул и попытался взять себя в руки.

— Понимаю, — ответил он и поднялся со стула. Сьюзен ждала его через час. Боже, сегодня девушка будет ему очень нужна. По крайней мере ее репертуар хоть чуть-чуть расширился. Она разучила “Никто не делает этого лучше”. И хоть играла эту вещь не слишком хорошо, но, во всяком случае, ее можно было узнать.

Лоретта Карлтон чувствовала, что усталость гнездится в ее костях. Она теперь уставала просто от необходимости жить. Повернувшись к Майклу, уставившемуся в свой стакан с мартини, Лоретта подумала, что в последнее время он слишком много пьет, но сейчас неподходящий момент, чтобы говорить об этом. Позже, позже.

— Ты узнал имя человека, с которым Элизабет ужинала в “Пируэте”? — спросила она.

— Да, его зовут Джонатан Харли, из Филадельфии. Он владеет очень успешно действующей компанией, связанной с передовыми технологиями в области электроники.