Шпионами не рождаются - Игорь Атаманенко

Козаченко намеренно повысил голос, заметив, что шеф вновь собирается его перебить.

— Но Савари для меня, Анатолий Дмитриевич, не самоцель, отнюдь! Поймите же это! Обратите внимание: у нее есть брат, а он не просто родственник, он еще и секретоноситель, заведующий сектором Госплана — величина, и немалая!

Да, согласен, она уехала во Францию, как выражаетесь вы, «жрать свои шампиньоны», но брат-то остался! Пусть даже она отошла от игры, мало ли, может быть, так решили ее операторы, но где гарантии, что она не пыталась или уже не привлекла к сотрудничеству своего брата? Вы можете дать такую гарантию?!

— Ну, Олег Юрьевич, это уже шантаж! Не много ли ты на себя берешь?! После Афгана ты совсем неуправляем стал… Уж не мания ли подозрительности у тебя после тех разведопераций и боевых действий развивается? Знаешь, сейчас много говорят об «афганском синдроме», может, стоит тебе проконсультироваться с врачами-специалистами, а?

— Нет, Анатолий Дмитриевич, — как можно спокойнее ответил Олег, хотя внутри у него кипело, — со мной все в порядке… Не понимаю одного: почему вы игнорируете очевидные факты… И не даете хода перспективной оперативной разработке?! В конце концов, всю ответственность за продолжение разработки Савари я могу взять лично на себя… И вы уже ничем не рискуете… На мой взгляд, целесообразно взять в оперативную проверку и братца Савари — Константина Вишню… Разумеется, по согласованию с Москвой… Формально мы и сами можем разрабатывать его — ведь именно на территории нашей ответственности проживает его мать, да и он, думаю, здесь нередко бывает, так что у нас есть все основания заняться им, Анатолий Дмитриевич…

Олег намеренно намекнул на возможность проведения мероприятий по Савари и ее брату после согласования с Центром. Это должно было, по замыслу Козаченко, успокоить шефа, так как, перекладывая свои заботы на плечи вышестоящего начальства, Горемыка снимает с себя всякую ответственность.

— А что? Это мысль… — промямлил Горемыка, когда наконец до него дошло, что он ничем не рискует. — Звони в Москву! Найди, кто там у них занимается «Жакетами», выскажи им наши предложения… Нет! Лучше сделай это письменно! И за моей подписью отошлем… Все, свободен!

Искать долго не пришлось — в телеграмме был точно указан инициатор разработки «Жакетов» — генерал-майор Маслов. На него-то и вышел Козаченко еще до составления справки о «Страннице» и о других, на его взгляд, оперативно значимых обстоятельствах…

* * *

— Здравия желаю, товарищ генерал-майор… Здесь — подполковник Козаченко из Майкопа…

— Слушаю вас, подполковник…

— Товарищ генерал-майор, я звоню по поводу работавших у нас французских военных дипломатов, «Жакетов»… Вы нашу шифровку получили?

— Получил… Неважно вы по «Жакетам» сработали… Как же так? Дали оторваться от «наружки», разрешили побывать в окрестностях особо режимного объекта… Наконец, предоставили им возможность воочию убедиться, что таковой существует… Я же вас в своей шифровке предупреждал, зачем они к вам направляются! Тот факт, что на территорию объекта они все-таки не проникли, в заслугу себе можете не ставить… Им главное было удостовериться, есть ли в Майкопе особо охраняемый объект или нет его вовсе… Своей цели они достигли… А вы? Вы — нет! Плохо, товарищ подполковник, из рук вон плохо! Ну, да я еще выскажу свои соображения вашему начальнику… Вот уж поистине Горемыка… Я не ошибся, правильно назвал его фамилию?

— Так точно, товарищ генерал-майор…

— Вы, подполковник, собственно, по какому поводу звоните?.. Если узнать мое мнение о качестве проведенных вами мероприятий, то вы его уже услышали. У вас что-то еще?

— Так точно, товарищ генерал-майор! Дело в том, что мне удалось проследить связь между бывшей жительницей Майкопа Мальвиной Вишня, ныне гражданкой Франции по фамилии Савари, с появлением в нашем городе некой медсестры, проходившей по делу оперативной разработки «Странница», и, наконец, прибытием к нам «Жакетов»… Странница разрабатывалась майкопскими особым отделом военной контрразведки по подозрению в принадлежности к нелегальной закордонной разведке, но в результате допущенной особистами сплошности ей удалось исчезнуть…

— Слушайте, подполковник, вы только что вылили на меня такой ушат занятной информации, что мне в пору искать полотенца, а не дослушивать вас до конца… О том, чего добились «Жакеты» на территории вашей компетенции, я знаю из вашей шифротелеграммы, о проделках Савари меня поставили в известность суздальские чекисты, а вот о Страннице слышу впервые… Где, в каком состоянии дело оперативной разработки на эту нелегалку?

— В архиве, товарищ генерал-майор…

— То есть как в архиве?! Что, лучше употребить ее не представилось возможным или лучшего не сумели придумать… Ах, «особняки», «особняки»… И даже полсловом не обмолвились, никаких данных в Центр не подали о том, что на вашей территории замечено присутствие разведчицы-нелегала! Н-да… За такое самоуправство не то что погоны — головы снимать надо!.. Ну что ж, подполковник, давайте не будем терять время на телефонные переговоры… Выписывайте себе командировку и прилетайте в Москву! Я сейчас же перезвоню вашему Горемыке, чтобы вы уже завтра были у меня… С вашими соображениями о связи Савари со Странницей и «Жакетами»… Да! Вы не в курсе, где находится дело оперативной разработки «Странница», в Краснодарском управлении КГБ или в архиве Северо-Кавказского военного округа?

— Не могу знать, товарищ генерал-майор…

— Ладно, это — непринципиально, найдем… Да! Вот еще что… Выписывая командировку, вы срок убытия из Москвы не проставляйте… У меня сейчас половина оперативного состава в отпусках, так что еще один мыслящий подполковник, хоть он и из Майкопа, мне совсем не помешает… Ну, скажем, на месячишко…

— Спасибо за доверие, товарищ генерал-майор!

— Завтра жду! До свидания…

«Черт возьми, — с завистью подумал Козаченко, положив трубку, — как все-таки у них в Центре просто: «Выписывайте себе командировку в Москву, но срок убытия из Москвы не проставляйте. Мне понадобится мыслящий подполковник на месячишко».

Вот что такое оперативная целесообразность! А мы здесь? А мы здесь, попросту говоря, горемы каемся!»

Откинувшись на заднем сиденье и восстановив дыхание, Мальвина коротко сказала:

— В посольство!

Как только Константин влился в поток автомашин на Садовом кольце, Мальвина принялась поучать брата:

— Хватит плакаться мне по телефону! Это что за детство?! «Надоело все! Опостылело все!» — передразнила она брата. — Успокой себя тем, что большинству окружающих тебя — еще хуже. Аутотренинг — великое дело. Научись радоваться мелочам. Сходил «по-большому», похвали себя — какой я молодец — и это мне удалось!

Толкнул тебя больно какой-нибудь грубиян в толпе — не бросайся на него с упреками, тем более, с кулаками — тебе же дороже обойдется. Заставь себя с восхищением сказать ему вслед: «Какой большой и сильный дядя!» — и иди прочь.