Одиночка. Акванавт - Константин Калбазов

С этими женщинами вообще все непросто. Ирина чуть не испепелила Алайю, когда та попросила ее забрать все свои вещи, до последней пуговицы. Еще и Сергею досталось: мол, это все из-за тебя. А он при чем, если у него и выхода-то другого не было?

Ну точно, вот она, та самая герметичная композитная сумка в которую он уложил комбинезон, когда однажды возвращался с базы на свою ферму. Так уж сложилось, что одежда несколько месяцев пролежала мертвым грузом.

Сначала Сергей не успел использовать комбинезон на ферме, потому что нагрянули пираты. Потом на Пошнагова было совершено нападение, и Ирина на радостях, что все обошлось, заказала сразу несколько комплектов одежды. Вещи-то свои с фермы он забрал, да только за ненадобностью забросил сумку на полку. Не выбрасывать же практически новую вещь?

И вот наконец настал момент, когда дело дошло и до этого комбинезона. Ого. А вот и привет из прошлого Ирины. Да не нужен он ему сто лет, и никто тут за него преследовать не станет, вот и забыл за ненадобностью. Сергей покрутил в руках пакет с белым порошком, бросил его на свое пилотское кресло и извлек одежду.

Хм… А говорили, что ткань немнущаяся. Это, наверное, оттого, что ее обычно не держат месяцами в сложенном состоянии. Подобного обращения никакая ткань не выдержит. Ну да ладно, ему тут не перед кем красоваться. Избежит насмешек – и ладно. А что касается складок, так и что с того, не его вина, что автомат выдает некачественную ткань. И вообще, быть в мятой одежде – это совсем не одно и то же, что и голым.

– Что это ты затеял переодевания? – послышался голос Алайи.

Проникнув в жилой отсек, она тут же направилась к автомату напитков. Странно, у нее же в лаборатории есть такой же. Она вообще не мыслила, как можно работать без сагнолла. Этот напиток у ирианцев был сродни земному кофе, в том смысле, что занимал его нишу, но при этом с кофе не имел ничего общего. Разве только тонизирующий эффект. Многие земляне ностальгировали по кофе, а вот Сергею больше нравился местный напиток, и запах более приятный, и вкус несравним.

– А что с автоматом в лаборатории? – удивился Пошнагов действиям Алайи.

– Ты его зарядить забыл.

– Извини. Сейчас все поправлю.

– Так что ты тут за переодевания устроил?

– Да так. Испачкался, пока возился с посудой.

– Это тебе месть от твоей подруги. Я видела, как она забрала кухонный фартук.

– Это не мне месть, а тебе. Никакая женщина не потерпит, чтобы другая пользовалась ее вещами.

– Трудно возразить. Но неужели она думала, что я буду стоять у плиты?

– Ну, у женщины это в крови. Помню, моя дочурка, от горшка два вершка, а туда же, на кухню лезет маме помогать. Оторвой была страшной, мальчишки плакали. Но как только исполнилось тринадцать, осознанно обосновалась на кухне и завела записи с рецептами.

– Скучаешь по семье?

– А ты как думаешь?

– Я никак не думаю, потому что у меня никогда не было детей, – буркнула Алайя, впервые за все время их знакомства выглядя смущенной.

– Не любишь эти вечно верещащие комочки?

– Не люблю, когда лезут не в свое дело, – припечатала женщина, устремив на Сергея строгий взгляд. – А это что у тебя? – явно переводя разговор в другое русло, поинтересовалась женщина, кивнув на кресло, где лежал пакетик с кокаином.

– Наркотики. С Земли еще, – отмахнулся Сергей, не желая вдаваться в подробности.

– Ого. Интересно. А ну-ка, ну-ка, дай взглянуть.

– Ты с ума-то не сходи. Мы на такой глубине, что лучше лишний раз не рисковать. Кто его знает, какая будет реакция?

– Если ты не забыл, то я химик, причем не самый худший.

– Я вовсе не хотел…

– Я знаю, что ты не хотел. И как его принимают?

– Вдыхают небольшое количество через нос.

– И каковы ощущения?

– Это не мое. В смысле я никогда раньше не принимал наркотики, поэтому не могу сказать точно. Но, наверное, что-то вроде эйфории.

– Ну, милый мой, эдак можно охарактеризовать любые наркотики. И что ты собираешься делать с этой дурью?

– Выбросить. Давно хотел, да только забыл про них.

– Мне отдашь?

– Алайя, это наркотики. Проблем у тебя не будет?

– А кто станет проверять? И потом, я порой балуюсь дурью с разных планет, разные ощущения. Это интересно и познавательно. Ну так как? Я могу и купить.

– Да брось ты. Хочешь – забирай. Хотя…

– Ты этого не одобряешь. Так?

– Так.

– Не переживай. В моем случае это действительно только с познавательной точки зрения. Я ученый и в тот момент, когда перестану проявлять любопытство, перестану существовать как специалист.

Алайя подбросила в руке пакетик с порошком, кивнула Сергею и, резко обернувшись, упорхнула в лабораторию, не забыв при этом кружку с исходящим паром сагноллом. Господи, ну девчонка девчонкой, вот кто скажет, что этой ветренице всего-то восемьдесят с хвостиком.

Разобравшись со всеми делами, Сергей направился в лабораторию. Алайя никак не отреагировала на его появление, с головой погрузившись в работу. Он же, в свою очередь, совершенно не собирался ее отвлекать. Стараясь не шуметь, зарядил аппарат, а затем расположился в кресле. Настроил искин, водрузил себе на голову шлем и погрузился в виртуал.

Каждый день минимум шесть часов Сергей занимался в виртуале. Если получалось больше – хорошо. А вот меньше он старался не допускать ни при каких раскладах. В случае необходимости он без раздумий отрывал время от сна. Все указывало на то, что он отбудет с Океании уже через пару месяцев, да и то если только они опоздают к отбытию транспорта, ежемесячно доставлявшего грузы в цивилизованный космос. Так что времени у него не так чтобы и много.

Когда Алайя предложила ему подумать о будущей профессии, Сергей сначала усомнился в ее словах. Все же обучающие программы, если это не общеобразовательный курс, весьма дороги. И чем выше специализация, тем дороже обучение.

К примеру, обучение вождению катера и малого транспорта не требовало никаких особых знаний. Необходимо было только изучить систему управления и получить минимум по навигации. Ввиду малого радиуса эти суда перемещались только по известным, имеющим развитую инфраструктуру маршрутам. То есть по уже давно проторенным путям.

А вот для управления судами посерьезнее требовалась уже более вдумчивая подготовка в течение нескольких лет. Начинать нужно было с общеобразовательной программы, которую, при полном отсутствии лени, можно было пройти экстерном за год. А потом еще и летное училище, куда брали далеко не каждого, даже на платные отделения. Обучение в училище длится два года, и тут уж никаких экстернов, все согласно учебному плану. И кстати, никакой гарантии, что тебя не срежут и не отправят, так сказать, поднимать народное хозяйство.