Чаромир - Наталья Косухина

В этом романе пред нами развернулись отношения художника Крейла, его жены Каролины и девушки, что влюбилась в него болезненной любовью. Вот только страсть Эмиаса продлилась недолго. Это-то и привело к трагедии. Любовница отравила его и подставила под удар Каролину.

Сейчас я находилась в воспоминаниях очевидцев шестнадцать лет спустя, и все мои симпатии были на стороне жены Крейла, хотя большой жесткостью было и то, как художник поступил с Эльзой, обманывая ту и используя. История страсти и любви. Эх, было бы время, я бы изменила ее на свой лад!

Дождавшись момента, когда гости начали покидать лабораторию, я выкрала флакон с оставшейся жидкостью и попробовала промотать сюжет. Но сил не хватило, меня дернуло обратно, не позволяя изъять жидкость из книги. Видимо, флакон был связующим звеном всей истории.

Что же делать?

Пока сюжет плавно тек дальше, я отстраненно смотрела, как с Пуаро делятся своими воспоминаниями люди, что присутствовали во время трагедии шестнадцать лет назад, но мне уже не было до них дела.

Я пыталась разгадать свою загадку: как вытащить последний ингредиент из книги. Неужели я в самом конце сдамся? Ведь осталось совсем немного до цели и до дома.

И тут, когда уже перед финальным разговором Пуаро обронил фразу, что ничего изменить нельзя, меня поразила идея. А что, если в финальном рассказе Пуаро я изменю сюжет — и волна изменений прокатится по всему роману, создав и другой конец истории? Возможно, эта волна поможет мне изъять из книги необходимое.

И я приступила.

Первое, что сделала, — это подменила жидкость во флаконе, что украла Каролина, и с этого момента изменения пошли волной. Эльза, вернувшись с обеда, обнаружила живого и здорового любовника, Каролину не повесили за смерть мужа. По мере того как менялся рассказ Пуаро, вокруг меня нарастал гул, что-то начало неумолимо давить на виски, закружилась голова.

Я поняла, что, изменив так мало, я поменяла практически все. Шестнадцать лет спустя Карла, дочь Эмиаса, не найдет Пуаро, чтобы расследовать давнее преступление и оправдать ее мать, а значит, и сюжета нет. Нужно скорее выбираться отсюда, иначе мне крышка!

Что есть сил я рванулась вперед, стараясь вырваться из измененного и перестающего существовать сюжета. Когда наконец возникло знакомое тянущее чувство, я от всей души пожелала очутиться в Обществе, в магазине, — и в следующую секунду почувствовала рывок.

* * *

Полет из книги — и вот я уже больно врезалась плечом в полку, полетев на пол. Ругаясь сквозь зубы, поднялась, в руке я сжимала заветный флакон. И тут же все отошло на второй план, ибо я поняла, что вернулась!

Наконец-то дома!

Я даже прикоснулась к полке, желая убедиться в том, что это не сон и не иллюзия.

— Что здесь происходит?

Обернувшись на вопрос Димы, я застала его ошеломленно смотрящим на меня.

— Софья?

— Привет.

— Как ты здесь очутилась?

— А ты как думаешь? Из книги.

— Живая и здоровая. Знаешь, я рад тебя видеть.

— Ярослав здесь?

— Да, у себя в кабинете.

Не вдаваясь больше в подробности, я поспешила на второй этаж. Мне так хотелось увидеть Власова, что усталость и ингредиенты отошли на второй план.

Не постучавшись, я открыла дверь и вошла в кабинет, где двое мужчин о чем-то увлеченно спорили, склонившись над столом. И так же, как и Дмитрий, при виде меня остолбенели.

Я опустила сумку на пол, а в следующую секунду Ярослав преодолел расстояние до меня и, обняв, крепко прижал к себе, а через секунду впился губами в мои губы.

Мы целовались словно сумасшедшие, словно мы друг для друга — источник живительной влаги для умирающего. Мы впитывали каждую клеточку, упивались каждой секундой, и эйфория переполняла оттого, что мы вместе.

— Я так беспокоился о тебе, — прошептал Власов, когда мы разлепились.

— А уж как я беспокоилась! — хмыкнула я в ответ, не в силах стереть глупую улыбку с лица. — Особенно когда оказалась незнамо где без денег и без связи.

Ярославу было тяжело слышать это, и он снова быстро и жадно прижался к моим губам.

— Может, приостановитесь? Я обещаю — как обсудим насущные вопросы, обязательно выделим вам кладовку потемнее и поудобнее, — раздался сзади меня голос Димы.

— Я его сейчас побью, — простонала в губы Власова.

— А я присоединюсь. Но давай ты удовлетворишь их любопытство, а заодно и мое.

Лишь тяжко вздохнув, пришлось повиноваться. И едва Ярослав меня отпустил, как Николай напомнил о еще одной проблеме.

— Не стоит забывать, что нам нужно добыть ингредиенты для философского камня. Времени совсем не осталось, — начал он.

— Коля! — одернул его Власов.

Но я остановила наставника и кивнула на сумку, что лежала на полу.

— Здесь все, что тебе нужно.

Удивленно переглянувшись, Дима с Николаем бросились к сумке. Надо было видеть их лица, когда они вытащили оттуда книгу Амон-Ра.

— Как ты ее достала? — ошеломленно спросил Дмитрий.

— И таскала с собой, — мрачно добавил Власов.

Я понимала, что рассказа не избежать, и, несмотря на усталость, что брала свое после сильного эмоционального всплеска, решила покончить с отчетом о своих приключениях как можно быстрее.

— Сначала принесите мне поесть, и потом я вам расскажу. Скрываться по городам и книгам, скажу я вам, довольно непростое и голодное дело.

Практически сразу я пожалела о своих словах. В глазах Ярослава застыла боль, и мне тяжело было это видеть, поэтому я лишь улыбнулась и подмигнула ему. Но такого мужчину, как он, уловками не обмануть.

Утолив первый голод и разместившись на диване под боком наставника, я смотрела на рассевшихся за письменным столом мужчин, что приготовились внимать мне.

— Пожалуй, стоит начать с приема, когда Ярослав познакомил меня с Джоном, и первое, что я почувствовала, — это тянущее чувство, словно кто-то снимает с тебя пробу, как с блюда перед тем, как надкусить.

Рука Власова крепче прижала меня к нему, будто утешая и стараясь вселить уверенность.

— Сначала я приняла это за простую антипатию, но потом, когда Ярослав оставил меня одну подождать его на первом этаже, ко мне подошел Джон и отвлек мое внимание, чтобы его людям было проще схватить меня. Он собирался меня убить.

— Мы уже знаем, что Ворд — ловец и глава той шайки, которая собралась вокруг него в надежде, что он сможет обеспечить им пропитание, — кивнул Дмитрий.

— Очнувшись в темном фургоне, что увозил меня в неизвестном направлении, я тоже так подумала. И поняла, что нужно выбираться как можно скорее.