Мир на краю бездны. От глобального кризиса к мировой войне. 1929-1941 годы - Александр Шубин

В разгар политики умиротворения Муссолини говорил своему министру иностранных дел Чиано о премьер-министре Великобритании Чемберлене и других умиротворителях: «Эти люди сделаны не из того теста, что их фрэнсисы дрейки и другие блистательные авантюристы, которые создали империю. Эти — просто утратившие вкус к жизни сыновья многих поколений богачей, они растеряют свою империю»[310]. Изнеженные европейские либеральные общества потеряли свою «пассионарность», и если бы теория Л. Гумилева о «пассионарности» была верна, Британия, да и Америка были бы сокрушены Германией и Италией, потому что «пассионарии» исчезают безвозвратно на многие столетия. Но история развивается иначе. И всего через пять лет английские солдаты маршировали по улицам Рима. «Пассионарными», способными к действию, народы становятся от обстоятельств. Просто Великобритании, Франции и другим странам, столкнувшимся с Гитлером, нужно было пройти полный круг унижений, чтобы обрести боевой дух.

Бездействие гарантов Версальского соглашения при оккупации Рейнской зоны имело самые сокрушительные последствия для всей системы международной безопасности. Теперь на западных границах Германии возводился Западный вал («линия Зигфрида»), который со временем не позволит французам оказать помощь восточным соседям Германии в случае нападения на них. Это не могло не делать восточноевропейских соседей Германии сговорчивее. «Вскоре союзники на Востоке начали понимать, что даже если Франция не останется столь бездеятельной, она не сможет быстро оказать им помощь из-за того, что Германия в спешном порядке возводит на франко-германской границе Западный вал. Сооружение этого укрепления, как понимали восточные союзники, очень быстро изменит стратегическую карту Европы, при чем не в их пользу. Вряд ли они могли надеяться, что Франция, которая, имея сто дивизий, не выступила против трех батальонов, бросит своих молодых солдат проливать кровь на неприступные немецкие укрепления, в то время как вермахт начнет наступление на Восток»[311]. Еще до знаменитой речи Черчилля в Фултоне о «железном занавесе» М. Джордан писал: «Захват демилитаризованной зоны опустил железный занавес между Францией и ее союзниками в Центральной Европе»[312]. Железный занавес между востоком и западом стал постоянной достопримечательностью Европы. Его опустил Гитлер, восстановили Черчилль и Сталин, а ныне, хотя и на новой линии, поддерживает блок НАТО.

Успешный исход авантюры с захватом Рейнской зоны укрепил власть Гитлера, обеспечив «ему власть над генералами, которые в кризисных ситуациях проявляли нерешительность, в то время как Гитлер оставался непреклонным. Это приучило генералов к мысли, что в иностранных и военных делах его мнение неоспоримо»[313].

Уже в 1936 г. Гитлер сказал итальянскому министру иностранных дел Чиано, что через три года Германия будет готова к войне с Великобританией и Францией. Чиано и Муссолини не приняли эти сроки, и позднее настаивали на своих — не ранее 1942 г. Дуче считал, что Италия будет готова к этому времени. Иногда Гитлер склонялся к тем же срокам, но в итоге выдержал свои.

Теперь Версаль не был регулятором международных отношений в Европе. Вокруг чего же будет вращаться европейская, а значит и мировая политика?

21 октября 1936 г. Германия и Италия подписали протокол о согласовании своей внешней политики. Несмотря на то, что протокол был секретным, Муссолини 1 ноября 1936 г. рассказал о новом союзе на митинге в Милане: «Это взаимопонимание, эта диагональ Берлин-Рим не есть линия раздела, но ось, вокруг которой могут объединиться все европейские государства, воодушевленные волей к сотрудничеству и миру»[314].

Вскоре вокруг «оси» стали вращаться спутники (или, как тогда говорили, «сателлиты») по всему миру. 25 ноября Германия подписала с Японией антикоминтерновский пакт, к которому в 1937 г. присоединилась и Италия. Стороны публично договорились о борьбе с распространением коммунистических идей, но негласно обязались вести консультации о взаимопомощи в случае нападения на одну из них со стороны СССР. Игра Гитлера приобретала глобальный характер.

30 января 1937 г., в годовщину своего прихода к власти, Гитлер заявил о выходе из Версальского договора, который Германия и так уже не соблюдала. Но если прежде речь шла о несоблюдении военных статей, то теперь на повестку дня встал вопрос о границах.

7 сентября 1937 г. Гитлер заявил, что жизненное пространство Германии без колоний слишком мало. В Лондоне истолковали это заявление, как требование адекватной замены колониям, которые теперь после Первой мировой войны перешли к Великобритании и Франции. Не устроит ли Гитлера Восток Европы?

5 ноября 1937 г. Гитлер сообщил своим генералам планы дальнейшей экспансии в Европе — будут страны Запада сопротивляться или нет, фюрер был настроен выполнить задачу, которая оказалась не по плечу даже Бисмарку — объединить в одном государстве все территории, компактно населенные немцами. Эта задача означала присоединение Австрии и расчленение Чехословакии. Если страны бывшей Антанты будут сопротивляться действиям Гитлера, защищая Версальскую систему, фюрер был готов бросить Германию в войну. Оптимальным считалось время выступления в 1943–1945 гг. По мнению Гитлера к этому времени Германия будет готова к войне в наибольшей степени. Но можно начать войну и раньше. Гитлер наметил именно страны Запада в качестве своего основного противника на первом этапе своей экспансии. А правящие элиты этих стран все еще спорили — добивается Гитлер восстановления единства германской нации в границах Германии, или пойдет дальше на Восток.

Гитлер поставил перед командованием вермахта задачи по разработке планов войны на два фронта: «Рот» (основные силы концентрируются на западе против Франции) и «Грюн» (основные силы — на юго-востоке против Чехословакии), расширенный вариант обоих (война с Францией, Великобританией, Чехословакией, Польшей и Литвой), а также планы вторжения в Австрию (план «Отто») и конфликта с красной Испанией («Рихард»). Германские генералы стали разрабатывать эти планы не торопясь. Когда Гитлер отдал приказ начать действия против Австрии, план «Отто» еще не был готов. То же самое случилось и с планом «Грюн».

Рассуждая о будущем на этой встрече с генералами, фюрер показал, что он не прочь был бы «подставить» дуче, спровоцировать войну Италии с Великобританией и Францией, после чего атаковать Австрию и Чехословакию.

Рискованные планы Гитлера встретили скептическую реакцию военного министра Бломберга, командующего сухопутными силами Фрича и министра иностранных дел Нейрата. Они решили увещевать Гитлера. Гитлер настоял на своем, но мог ли он рассчитывать на этих людей в осуществлении далеко идущих планов? Нет, они не были заговорщиками, их не за что было арестовывать. Но не станут ли они заговорщиками в решающий момент? Мы увидим, что такое могло случиться с другими военачальниками и политиками.