Поступь хаоса - Патрик Несс

Первым делом мне нужна палка. Мы с Манчи рыщем по обугленным зданиям в поисках палки нужного размера. Все вокруг черное и трухлявое, но это как раз хорошо.

— Пойдет, Тодд? — спрашивает Манчи, вытаскивая палку с половину себя из-под кучи сгоревших стульев. Что же тут такое стряслось?

— Отлично! — Я беру у него палку.

— Ничего у вас не выйдет, — говорит мальчик, прячась в тени дома. Я вижу только поблескивающий в его руках нож. — Ты ее не спасешь.

— Спасу. — Я отламываю от палки все сучки. Один кончик у нее обугленный — как раз то, что надо. — Сможешь ее понести? — Я протягиваю палку Манчи.

Он берет ее в зубы и перехватывает поудобней.

— Дя!

— Отлично. — Я выпрямляюсь и чуть не падаю назад. — Теперь надо развести огонь.

— Не получится, — говорит мальчик, поджидая нас у выхода. — Чудо-коробку вы давно сломали.

— Много ты знаешь! — говорю я, не глядя на него. — Бен меня научил.

— Бен умер.

— Как-то ранним утр-р-ром… — громко и четко пою я. Сияющие деревья и кусты вокруг начинают мерцать, будто их посыпали блестками, но я не умолкаю. — На восходе солнца…

— Да тебе сил не хватит развести костер!

— Песню услыхал я из долины… — Нахожу длинную дощечку и ножом вырезаю в ней небольшую полость. — Не предай меня… — Беру палку поменьше и закругляю ей кончик. — Не оставь меня…

— Ах, не отпускай меня, любимый, — заканчивает мальчик.

Я не слушаю: приставляю закругленный конец палки к дощечке и начинаю вертеть ее между ладонями, с силой вжимая в дерево. Ритм моих движений совпадает с пульсацией в голове, и я уже вижу самого себя, в лесу, с Беном. Мы соревнуемся, у кого первым пойдет дым. Он всегда выигрывал, а мне часто вапще не удавалось высечь искру. Славные были времена.

Славные.

— Давай же! — Я потею и кашляю, и голова идет кругом, но я заставляю себя вертеть палку. Манчи, стараясь помочь, без конца тявкает на дощечку.

И тут из полости поднимается крошечная струйка дыма.

— Ха!!! — Я заслоняю дощечку от ветра и дую на искры, чтобы огонь занялся. Вместо растопки я подложил туда немного сухого мха, и когда над дощечкой взмывают первые языки пламени, я испытываю такую радость, какой не испытывал уже бог знает сколько. Я накладываю сверху сухих прутиков, жду, когда они тоже займутся, потом подбрасываю палок покрупней — и вот передо мной самый настоящий костер.

Минуту он просто горит. Надеюсь, мы находимся с подветренной стороны, и Аарон не учует дыма. И вапще я возлагаю большие надежды на ветер.

Я иду в сторону берега, хватаясь за стволы деревьев, чтобы удержаться на ногах. Наконец добираюсь до доков.

— Давай, давай, — бурчу я себе под нос, пробираясь по доку к лодке. Доски скрипят у меня под ногами, и один раз я едва не падаю в реку.

— Она потонет, — говорит мальчик, заходя по колено в реку.

Я прыгаю: лодчонка ходит подо мной ходуном, но не переворачивается.

И не тонет.

— Ты не умеешь грести.

Я выбираюсь из лодки и иду обратно в деревню, где нахожу довольно длинную доску, которой можно грести, как веслом.

Больше мне ничего не нужно.

Мы готовы.

Мальчик стоит на берегу с моими вещами в руках и рюкзаком на спине, лицо у него равнодушное, Шума нет.

Я окидываю его взглядом. Он молчит.

— Манчи! — зову я, но пес уже у моих ног.

— Здесь, Тодд!

— Хороший пес. — Мы подходим к костру. Я беру палку и сую в огонь ее обугленный конец. Через минуту он становится красный и дымится, а по дереву начинает ползти огонь. — Точно сможешь удержать? — спрашиваю я для верности.

Манчи берет другой конец палки в зубы — лучшим пес на свете готов нести огонь в лагерь врага.

— Готов, дружок?

— Атов, Тоуд! — отвечает он, не выпуская из зубок палки, и так бешено виляет хвостом, что его не видать.

— Аарон убьет пса, — говорит мальчик.

Я стою, — мир вертится, как сумасшедший, тело меня не слушается, я выкашливаю собственные легкие, в голове стучит, ноги дрожат, кровь кипит, — но я стою.

Стою, черт побери.

— Меня зовут Тодд Хьюитт, — говорю я мальчику. — А ты остаешься здесь.

— Ничего у тебя не выйдет!

Но я уже поворачиваюсь к Манчи и говорю:

— Беги, малыш.

С горящей палкой в зубах он взлетает на утес и спускается по другому его склону, а я считаю до ста, громко, чтобы больше никого не слышать, и потом еще раз до ста, вот теперь хватит, я мчусь обратно к докам и лодке, залезаю в нее, отрезаю ножом ветхую веревку и начинаю грести доской.

— От меня не уйдешь, — говорит мальчик, стоя на доке с книгой в одной руке и ножом в другой.

— Посмотрим! — кричу я в ответ, и он начинает отдаляться, постепенно исчезая в сиянии и гаснущем свете, а моя лодка плывет вниз по течению.

К Аарону.

К Виоле.

К тому, что меня ждет.

В Прентисстауне были лодки, хотя на моей памяти никто ими не пользовался. Да, река у нас тоже есть, вот эта самая, которая сейчас мотает меня туда-сюда, но наш отрезок очень стремительный, с порогами, а единственное спокойное место заболочено и населено кроками. Ну а потом начинаются болото и лес. Вопщем, я никогда в жизни не плавал в лодке, и хотя со стороны кажется, что плыть вниз по течению совсем нетрудно, на деле это не так.

Наконец-то мне улыбнулась удача: река на этом участке спокойная, хотя от ветра и поднялись волны. Течение подхватывает лодку и влечет вниз по реке без моей помощи, такшто все силы своего кашляющего тела я вкладываю в то, чтобы не давать ей вертеться.

Получается не сразу.

— Черт! — выдыхаю я. — Клятая посудина!

Но потом, поплескавшись с веслом пару минут и дважды повернувшись вокруг своей оси), я немного осваиваюсь и поднимаю голову: надо же, я проделал уже половину пути!

Я сглатываю слюну, трясусь и кашляю.

Итак, вот мой план. Может, не бог весть какой, однако на большее мой издерганный, пульсирующий мозг неспособен.

Манчи бросит палку где-нибудь в лесу, с наветренной от Аарона стороны. Тот учует дым и подумает, что это мой лагерь. Потом Манчи прибежит в лагерь Аарона и начнет лаять как оголтелый, изображая, что зовет меня. Это нетрудно, надо просто повторять мое имя (что он и так все время делает).

Аарон погонится за ним. Аарон попытается его убить. Но Манчи будет быстрее (просто беги, Манчи, просто беги). Аарон увидит дым. Поскольку он ни капельки меня не боится, он пойдет прямо на него, чтобы прикончить меня раз и навсегда.