Завоеватели. Как португальцы построили первую мировую империю - Роджер Кроули

В это время Диогу Мендес де Васконселос, которому король приказал захватить Малакку, спешил завершить дело, от которого его отвлек Албукерк. Было очевидно, что его четыре корабля без поддержки не смогут достичь результата. Кроме того, Албукерк получил письмо от Руя ди Араужо, одного из шестидесяти португальских заложников, захваченных во время предыдущей экспедиции. Пришло оно в августе. Послание Араужо было полно отчаяния. «Мы ожидаем вашего прибытия… Молимся Богу, чтобы вы пришли в течение пяти месяцев, иначе не застанете никого из нас в живых». Кроме того, Араужо сообщил много полезных сведений о политике врага и о самом городе. По словам Араужо, размером он велик, однако не слишком хорошо защищен. Тем не менее Араужо советовал «бросить на него все силы, даже если в этом нет строгой необходимости, чтобы сеять страх на суше и на море». В апреле 1511 года Албукерк отправился в новую завоевательную экспедицию. На Гоа он провел всего четыре месяца.

Албукерк не знал, что в тот же год португальцы нанесли еще один сокрушительный удар мамлюкам — на этот раз на Средиземном море. В августе эскадра из боевых галер под командованием Андре до Амарала, португальского рыцаря военного ордена святого Иоанна на Родосе, перехватила и потопила корабли, на которых доставлялся лес из Ливана в Египет. Предназначался он для строительства новых кораблей. Мамлюки собирались взять реванш за поражение при Диу. Они полностью зависели от импорта леса с восточного побережья Средиземного моря. Без него они были совершенно беспомощны. Это фиаско отбросило их назад на годы.

В первое десятилетие португальского присутствия в Индийском океане время для них шло и быстро и медленно. Поддерживать связь между Лиссабоном и Индией было весьма затруднительно. Чтобы получить ответ на королевский приказ, приходилось ждать не меньше полутора лет. И все же португальцы быстро приспосабливались и многому научились, почерпнув много географических, культурных и лингвистических познаний. Были составлены карты, а понимание нюансов местной политической системы было достигнуто настолько быстро, что сразу становилось заметно, какой долгий путь прошла Португалия со времен Васко да Гамы. Когда его потрепанные штормами корабли вернулись в 1499 году, о Малакке они могли сообщить только отрывочные сведения из вторых рук: «При попутном ветре сорок дней плавания из Каликута… оттуда привозят гвоздику… в этом краю много крупных попугаев с оперением алым, будто огонь». Но уже к 1505 году король приказывал Алмейде осваивать новые моря — открыть Малакку так же, как Цейлон, Китай и «другие земли, о которых мы пока не знаем». Все эти земли должны были принадлежать королю. Беспокойные португальцы рвались к новым горизонтам.

Год спустя, в 1506-м, Малакка уже стала одной из основных стратегических целей. Алмейде было приказано незамедлительно туда отправиться, бросив на захват Малакки основные силы и сохранив на Малабарском побережье лишь минимальное военное присутствие. Такое решение короля заставил принять страх конкуренции. Ходили слухи о «некой кастильской флотилии… которую готовят этим летом, чтобы отправить на поиски Малакки». Подобные опасения были связаны со спорными пунктами Тордесильясского договора. Демаркационная линия была обозначена в 1494 году и опоясывала землю. Кастильцы полагали, что Малакка лежит в другом полушарии, а следовательно, относится к их сфере влияния. Поскольку Колумб настаивал, что открыл прямой морской путь в Азию, в Лиссабоне беспокоились, что испанцы вполне могут отплыть на запад. Между двумя государствами началось соревнование. Единственное, что сделал Алмейда, — отправил двух человек на торговом корабле, который так и не добрался до места назначения. О том же, чтобы отправиться в плавание самому, не могло быть и речи — вице-король считал, что это слишком опасно, учитывая шаткость его позиции на Малабарском побережье. Мануэл, разгневанный тем, что, как ему казалось, было простой леностью, отправил прямо из Лиссабона маленькую флотилию, чтобы открыть торговый порт в Малакке. Те, кому удалось выжить в этой неудачной экспедиции, стали пленниками султана и теперь писали письма Албукерку, умоляя приплыть и вызволить их.

Также подгоняло португальцев то, что они наконец начали в полной мере осознавать всю ценность Малакки. Город был стратегически удачно расположен на западном побережье Малайского полуострова. Это был основной порт на морском пути в Индию. Меньше чем за 100 лет из бедной рыбацкой деревушки Малакка превратилась в один из крупнейших торговых городов мира. «Невозможно сосчитать все сокровища Малакки, ибо город этот велик и богат, — писал португальский торговец Томе Пирес. — Малакка — город, как будто созданный для торговли… в большей степени, чем другие города мира… Малакка находится в центре… и вся торговля между разными народами на расстоянии тысячи лиг проходит [через нее]». В Малакке соединялись торговые пути Индийского океана, Китайского моря и Тихого океана. Сюда устремились китайские джонки, уйдя с западного побережья Индии. В Китае Малакку называли Око Солнца. По словам Пиреса, это был самый многонациональный город в мире. Здесь говорили на восьмидесяти четырех языках. Пирес перечислял торговцев из разных мест, которые сюда прибывали, — Каир, Ормуз, Гоа, Камбоджа, Тимор, Цейлон, Ява, Китай, Бруней. Утверждали, что даже попугаи в Малакке владеют несколькими наречиями. Там можно было купить шерстяные ткани, стекло и металлические изделия из Венеции, опиум и благовония из Аравии, жемчуга Персидского залива, китайский фарфор, мускатный орех с островов Банда, бенгальские ткани и специи с Молуккских островов. По размеру город превосходил Лиссабон, а по числу населения мог сравниться с Венецией — здесь проживало более 100 тысяч человек. «Без сомнения, по важности и богатству Малакке нет равных в мире», — писал Пирес. Городом правил мусульманский султан. Мануэла привлекала не только жажда богатства, но и желание вызволить португальских пленников.

Важными игроками на арене были мусульмане Явы и Гуджарата. Город находился на слишком дальнем расстоянии, чтобы арабские доу успевали до него доплыть до наступления сезона дождей. Торговцы гуджарата выступали в качестве посредников в торговых отношениях между городами на западном побережье Индийского океана и Малаккой. Они же оказывали особенно большое влияние на султана. Как и в случае с Каликутом, они почувствовали, что у них появился соперник, поэтому убедили султана разрушить португальскую торговую колонию и захватить пленников.

Из писем Араужо Албукерк почерпнул много важной информации о городе. Он решил последовать совету пленников и бросить на Малакку все силы, чтобы с самого начала запугать врага. Он взял с собой восемнадцать кораблей, двенадцать из которых — карраки. Однако с набором войск все оказалось сложнее. В распоряжении Албукерка было всего семьсот португальцев и триста малабарцев. Армия Малакки же, скорее всего, была огромна. Операция, которую затеяли португальцы, все больше напоминала авантюру. Предстояло преодолеть 1500 миль через Индийский океан, причем в случае, если возникнут какие-то затруднения, отступать будет некуда. Кроме того, была вероятность, что за время пути португальцы потеряют часть своих кораблей. А что касается флагманского судна Албукерка, «Флор де ла Мар», то ему теперь было уже девять лет и для долгого плавания оно вряд ли годилось.