Магия Неведомого - Николай Басов

Крепа попробовала присесть, чтобы ноги отдохнули, но потом все же прошлась по скрипучему настилу башни. Она могла без ошибок сказать, как скрипит каждая из досок, ведь у каждой был свой голос, своя слабина и треск под ногами… От безделья, от скуки можно было продлить внимание до семьи оленей, которые бродили на южном склоне северной горы, подсмотреть, как двое молодых оленят ощипывали кусты, все время удерживая в поле зрения хвост оленихи. Но этим Крепа тоже устала развлекаться. Можно было обратиться на северный склон дальней горки перевала, там обитала семья жуткого черного борова, иногда Н’рх отряжал команду, чтобы забить их всех на мясо, но старый и умный кабан уходил от охотников своих свиней с приплодом, оставляя преследователям только следы… Вот если бы она пошла на охоту, она бы непременно кабана обманула как-нибудь, а может, и не стала бы, пусть себе живет и плодит свое семейство. Зачем его забивать, ведь еду-то им привозят на подводах из долины, не всегда это была свежая и вкусная еда, но зато ее было много.

И вдруг что-то изменилось в мире вокруг, как Крепе на миг показалось, в самом воздухе. Она подошла к краю башни, даже вперед немного подалась, хотя обычное ограждение тут было едва ей по колени, и очень легко можно было слететь вниз, а это означало для нее конец, при ее-то массе она даже с такой в общем-то не очень значительной высоты разбилась бы… Но там, где-то очень далеко, возможно за сотни миль от их крепости, что-то сдвинулось – это было точно. Вернее, если бы Скале хватило слов на том языке, на каком разговаривали местные коротышки, с которыми приходилось служить, она бы попробовала им объяснить, что сдвинулась вся структура местности, что-то неизвестное прежде довольно сильно повредило состояние гор и лесов, вторглось в их жизнь. Она даже попробовала подумать, как это могло быть, что же такое случилось, чтобы настолько заметно все вокруг переродилось? Но ничего не придумала и все же обеспокоилась.

Да и было от чего беспокоиться, ведь странным, свойственным только циклопам чувством она твердо знала – это как-то касается их крепости и, может быть, даже затронет и ее, циклопу Крепу Скалу… Но этого быть не могло, потому что уж очень далеко это случилось. Эта мелкота, карлики или гноллы, не умеют ощущать что-либо на таком расстоянии, для этого нужно быть очень хорошим дальновидцем, даже не всякий циклоп ощутил бы это изменение, а лишь лучшие и самые опытные из них.

Вот-вот, решила она, эта-то дальновидность ее и подвела, когда она, убежав из дому, решила прибиться к армии герцога Шье, или как его там с соблюдением всех титулов на самом деле зовут? Кажется, герцог Лу-Кром дук Мас ле Шье, и еще как-то вдобавок… Это неважно, его все равно все называли старый Шье, и никак иначе.

Спору нет, герцог он был неплохой, заботился о том, чтобы всем своим соседям, а их было немало, не менее полудюжины, хотя бы раз в три-четыре года объявлять очередную междоусобную войну. И армию содержал неплохо, и поручики с капитанами у него оказались толковые, все драки почти выигрывали, с кем бы ни пришлось воевать… Но вот из-за того, что воевать приходилось часто, прибивался к нему порой разный сброд, какой в армии, часто теряющей бойцов, как-то сам собой незаметно накапливается.

А у герцога была одна странность: не любил он, когда его солдаты дерутся, вообще, полагал, что если он кому-то платит, значит служивый принадлежит ему со всеми потрохами, пусть он и самый отпетый бандит, а не служака, а все равно принадлежит, и якобы он, герцог Шье, найдет ему достойное применение для чего бы то ни было… Вот тогда-то и вступил в их отряд, собранный из самых крупных и сильных солдат, один лесной тролль, очень скверный был парень, задиристый, а хуже всего в нем было то, что он своих от чужих не отличал, да и не собирался отличать. Всех под одну меру мерил, если ты хоть чуть ниже его, значит, должен ему подчиняться и слушать. Для Крепы так и осталось загадкой, чего он на нее взъелся и стал к ней придираться.

Она терпела недолго, а потом как-то раз высказалась в том смысле, что всяким желторотикам, едва научившимся с боевой дубиной обращаться, как положено солдату, не следует чрезмерно-то заноситься… Ну и нашлись наушники, передали троллю этому ее слова, ее насмешку. Другой бы стерпел или вызвал на честный поединок, чтобы выяснить, кто чего может с дубиной в руках, может, и впрямь биться один на один с ней не у каждого получится. А этот решил ее опозорить! Подговорил дружков, чтобы они все вместе на нее навалились, и… Дальше Крепа Скала не очень понимала, что они с ней удумали сделать, да и не далась она им. Трех его каких-то не очень крепких гоблинов раскидала, как кегли, сказывают, у слабаков есть такая игра, по правилам и для удовольствия. Одному из орков, который в эту банду затесался, скулу своротила, да так, что он себе язык откусил, так и остался немым, как она позже узнала от кого-то.

И с самим этим лесным дикарем вышла у нее неурядица. Разозлилась она на него очень и вовремя не остановилась, схватила один из камней, что ей подвернулся в той свалке, и выбила из черепа тролля мозги. То есть потом-то у него череп как-то зарос, даже кое-где волосы снова стали пробиваться, но сделался он вовсе дураком, даже не понимал, что с ним и где он находится. Его потом за руку водить приходилось и даже кормить, сам он не мог уже похлебку из миски вылакать.

Герцог как узнал об этом, так и взбеленился. Хотели сначала Крепу сечь, но солдаты отговорили, у них же в войсках и другие женщины были, из троллей тех же, из орков немало девушек имелось, опять же одна полуразумная дракониха служила у них, и все они бы после этого непременно из герцогской армии стали утекать, это Крепе тоже сказали потом, после уже, когда она в герцогском замке на цепи сидела…

В общем, от явной смерти ее спасли, но отослали сюда, чтобы неповадно было здоровых солдат своего господина и командира портить и калечить. Так она оказалась в этой крепости, да еще с приказом – держать ее в строгости, потачки ни в чем не давать, а если провинится, то тут же по камандованию докладывать… Чем урод Н’рх и пользовался, иной раз и приписывал ей то, чего она не совершала. Как-то неизвестно кто съел только что присланную вяленую рыбу с воза в одном из обозов, которую полагалось только для сухого пайка держать, а может, интенданты украли да в бумагах написали, что выслали, мол, без обмана… Или сам же Н’рх эту рыбу украл, а деньги присвоил, а потом на нее все и свалил. В общем, рыбы не оказалось, все и решили, что это она, ведь известно, что циклопы без рыбы не обходятся, что рыба у них порой вместо хлеба идет. Тогда Крепу на половинный паек посадили и вечерней кружки пива лишили… А когда она ворота поломала, ее и вовсе бессменно на самый нудный и скучный пост отправили, на башню эту клятую.

С воротами ведь как вышло. Ворота давно в починке нуждались. Их решили все же отремонтировать, прислали даже артель каких-то плотников, они делали-делали новые створки, только их наладили, как стало ясно, что переборщили они с деревом, слишком взяли тугое и тяжелое. Навесить эти створки было не по силам никому из их гарнизона. Плотники-то решили, что следует эти вот створки поднять на каких-то блоках, подвести к месту, в петли поймать и опустить, чтобы они как надо повисли. Но Н’рх решил, что солдаты это и руками сумеют сделать. Объявили аврал, как это у моряков называется, всех собрали в кучу, одну створку подняли… И повесили, ну фельдфебель этот решил, что все в порядке, и даже дух перевести не позволил, приказал вторую также установить.