Сорок истин - Ана Ховская

Ульяна бессильно уронила плечи, отвернулась и отошла к лифтам. Но Барховский медленно подошел и встал рядом.

— Предлагаю ужин, — спокойно произнес он.

— Шампанское и отель? — саркастично поинтересовалась Ульяна, чувствуя, что сейчас у нее расколется голова.

Он выдержал паузу, а потом, не отводя взгляда сытого хищника, будто просто играл с добычей, ровно ответил:

— Без шампанского.

«Ну да, пьющих женщин он не любит… только трахает! — мысленно оскалилась Ульяна, но только высоко вскинула подбородок и без единого слова повернулась и вышла в дверь на лестничную площадку.

В пролете между шестым и седьмым этажом Ульяна прислонилась к стене и сползла на ступень. Склонив голову к коленям и обняв ее руками, она подумала: «Только месяц отработала, а уже дико хочу в отпуск… Просто разваливаюсь…»

Немного остыв и собравшись с силами, которых почему-то едва наскребла, чтобы дойти до офиса, Ульяна вошла в отдел и, хмуро глянув на бывший стол Березиной, села за свой.

— Уль, ты такая бледная. Что-то случилось? — спросила Антонина.

— Скажите честно, вы считаете меня виноватой в увольнении Славы?

— Да с чего ты взяла? — возмутилась Айгуль.

— Слава давно ходила под топором. Не могла свой язык за зубами держать, — ответила Марина.

— Марин, а ты бы взялась руководить отделом как самый давний сотрудник «АртЭкс»? — поинтересовалась Ульяна.

Фетова скованно пожала плечами, но по ее выражению лица все заметили, что ей бы хотелось занять эту должность.

— Вот ты и подумай, — тяжело вздохнула Ульяна. — А я поговорю с Бутом: откажусь и порекомендую тебя.

— А ты можешь? — с подозрением спросила Айгуль.

Ульяна устало закатила глаза, подняла руки вверх и проговорила:

— Ну не сплю я с Бутом! Никогда и не мечтала! Девочки, умоляю, ну не введитесь вы на такую грязь… Аж противно!

Коллеги виновато опустили глаза на свои клавиатуры. Кто-то пробубнил, что ничего такого и не думал, но Ульяне уже было все равно. Она опустилась ниже в кресле, чтобы никого не видеть, и надела наушники.

Весь оставшийся день Ульяна работала и осмысляла происходящее. Она чувствовала, как общий восторг от работы в издательстве начинал угасать. И всему виной был Барховский. Больше всего расстраивало, что она позволяла его провокациям достигнуть цели. Было такое ощущение, что он играл с ней в какую-то свою игру, не поддающуюся здравому смыслу. Настолько он был циничным и абсолютно бессовестным человеком, которого заботили только собственные интересы и желания, что от мысли о добровольном участии в этой игре Ульяну подташнивало и внутри все переворачивалось.

Но к вечеру отлегло вместе с осознанием, что этот период жизни, — еще одно испытание ее характера. И понимание этого — уже полдела на пути к возвращению в свою колею.

«Я это переживу… Только не нарушай свои правила! Не будет так хреново!»— вывела для себя Ульяна.

За окном темнело. А еще предстояло провести больше часа в дороге. Ульяна чувствовала, что если поднимется из-за стола, то просто рухнет на пол: настолько выбилась из сил.

— Какой-то сумасшедший день… — прошептала она вслед уходящим коллегам и обессилено положила голову на стол.

***

Комбинация аргументов по защите крупной компании «ВТС-Плюс» от претензий банков никак не шла. То, что предлагали ведущие юристы, — отсрочка, не больше. Кирилл закрыл ноутбук и откинулся на спинку кресла.

За окном уже темнело. В планах был спортзал, но его мог заменить и домашний. Лучше всего помогал секс: освобождал мозг и бодрил тело. Но почему-то Кирилл лениво перебирал варианты на сегодня и был крайне недоволен ощущением скуки. Та самая Ольга — бармен — на выходных показалась ему пресной, несмотря на харизму, а секс — чистой механикой. И этого ему было мало: хотелось огня, того, что он ощутил с недотрогой. И та малолетка, которую он все же задобрил подарками, уже совсем не вызывала аппетита: все-таки ему нравились более зрелые женщины.

После Ульяны любые мысли о сексе всегда заканчивались тем, что в конце он представлял именно ее, даже будучи с Ольгой, которая внешне была эффектнее художницы. Правда, только на мордашку и зад. Ему хотелось чувствовать запах, вкус кожи недотроги, заглядывать в ее глаза, слышать ее вздохи и стоны, когда он входит в нее и доводит до исступления.

Секс в туалете клуба был неожиданным, все же он предпочитал более комфортные условия, но то, что произошло именно там, не выходило из головы и из тела. При каждом воспоминании об этой женщине и при каждой встрече в офисе низ живота тяжелел. Он представлял ее в разных позах, как она будет лежать на его шелковых простынях, как предстанет перед ним обнаженной при полном освещении… И его даже заводило, что она не подчинилась просьбе — не села в машину, хотя на ужин могла бы и согласиться.

«Капризная девочка! — усмехнулся Кирилл, поглаживая напряженный пах. — Ничего. И не таких уламывал. Скоро будешь умолять встретиться. А я подумаю…»

Мысли кипели от возбуждения, и Кирилл больше не хотел ждать. Он решил, что сегодня поедет домой к Исаевой без всякого предупреждения. Даже представил, как она начнет сопротивляться, но все это будет несерьезно, потому что был уверен, что она хотела его так же, как и он ее, однако пыталась это скрыть даже от самой себя.

«А такая взрослая… И горячая…»— вытянув губы в трубочку, Кирилл медленно выдохнул, чтобы стерпеть тот жар, что разлился по бедрам от желания кончить уже сейчас, но здесь не было душевой, как в его офисе. Он поднялся, успокоил дыхание и вышел.

После семи в издательстве обычно никого не было. Но, проходя по коридору, Кирилл заметил свет в одном из кабинетов. Уже вторую неделю так поздно задерживалась Цапина. И, судя по тому, что они регулярно прощались в лобби, Кирилл догадывался, что это не просто так.

Однако сегодня на его шаги реакции не было. Никто не семенил за ним по коридору, навязчиво интересуясь, как прошел его день и не нужна ли ему какая-нибудь помощь. Да и свет горел совсем в другой стороне.

Подойдя к отделу дизайна, Кирилл осмотрел кабинет сквозь прозрачную стену и никого не заметил. Он приоткрыл дверь и выключил освещение, но в дальнем углу в отражение окна увидел отблеск от монитора. Пригляделся и через прозрачную перегородку заметил Исаеву, лежащую на столе.

Он бесшумно прошел внутрь и остановился у стола художницы. Исаева лежала лицом на клавиатуре и глубоко дышала.

— Ульяна Олеговна, спите на работе? — усмехнулся Кирилл.

Но та не ответила и даже не пошевелилась. Он подошел еще ближе и всмотрелся в ее лицо. «Ни морщинки, не хмурится, не косится — просто ангел», — улыбнулся он и представил ее сонную, горячую в своей постели. Рот наполнился слюной: так захотелось попробовать ее на вкус…

Кирилл наклонился и мягко провел двумя пальцами по ее тонкому запястью. Но тут же улыбка сошла с лица, он нахмурился и выпрямился: кожа женщины буквально пылала. На лбу испарина, мелкие завитки волос прилипли к коже. И дыхание было не глубоким, а, скорее, тяжелым.