Флаги над замками - Виктор Фламмер

– Помогите! Спасите меня!

Этот отчаянный крик словно ударил Киёмасу по голове.

– Что это? – Он начал оглядываться по сторонам.

– Спасите, спасите, спасите!

Было ощущение, что кричат совсем рядом, прямо за спиной.

– Мой господин?

– Что? – недовольно отозвался Хидэёси, стягивая с вешалки красную футболку с золотым силуэтом его собственного шлема.

– Вы… ничего не слышите?

– Нет, – Хидэёси обернулся, – а что?

– Н-ничего…

– Спасите… – Крик в этот раз прозвучал слабее, будто зовущий на помощь уже совсем потерял силы.

Киёмаса вышел наружу и внезапно, не отдавая отчета в том, что он делает, метнулся за ограду, в глубину сада.

…И его накрыла волна чужой боли. Киёмаса замер, остановившись настолько резко, что чуть не потерял равновесие. В нескольких шагах от него распростерлось человеческое тело, а над ним склонилась тощая зверюга с длинным хвостом. Волк? Собака?

– Эй! – заорал Киёмаса и потянулся к поясу. Но меча там не было. И он бросился вперед, намереваясь свернуть бешеной гадине шею. Услышав крик, зверь отпрыгнул в сторону. В зубах у него была человеческая ступня.

– Ах ты мразь… – прошипел Киёмаса, останавливаясь. Если он бросится на нее сейчас – псина сбежит и нападет еще на кого-нибудь. Стоп… какая же это псина?

Киёмаса пригляделся – перед ним стояла огромная лисица. Тощая, с окровавленной мордой, и глаза ее светились красным огнем.

«Мононоке» – Киёмаса чуть не застонал оттого, что у него нет при себе меча. Но в конце концов он и так справится с тварью. Он медленно двинулся навстречу.

Лиса зарычала, выронив «добычу» на землю. Киёмаса призвал силу и ударил холодом по распахнутой оскаленной пасти.

Тварь заверещала, подпрыгнув и перевернувшись в воздухе. И внезапный вихрь сорвал листву с деревьев и ударил ветками и пылью Киёмасе в лицо, и в тот же миг прямо перед глазами оказались окровавленные клыки. И Киёмаса, забыв о природе того, с кем сражается, со всего размаху врезал по оскаленной челюсти рукой.

Мононоке отлетел в сторону, но, почти не касаясь земли, снова ринулся в атаку. Новый вихрь заставил Киёмасу покачнуться, но он опять призвал силу и сам поежился от потоков ледяного ветра. Тварь остановилась и уставилась на него своими горящими глазищами.

Он тоже замер и остановил поток. Даже ветер стих. Но холод не оставил Киёмасу – наоборот, спина словно покрылась коркой льда, руки задрожали. А сердце забыло, как нужно биться.

– Са… Сакити?.. – сдавленным голосом пробормотал он.

Мононоке попятился назад. Оказался прямо под светом одного из небольших фонариков, освещающих сад. И тут Киёмаса разглядел у него на боку огромную, покрытую струпьями и клочьями шерсти сочащуюся кровью рану, которая выглядела так, будто кто-то пытался поджарить оборотня живьем.

– Сакити! – заорал он, бросаясь вперед.

Зверь моргнул, на мгновение погасив свои красные огни, и рванул прочь из сада.

Киёмаса бросился за ним.

Лис перескочил через ограду и помчался прямо по дороге, полностью освещенный фонарями. Бежал он как-то странно, заваливаясь, тяжело и неровно. И Киёмаса понял – зверь серьезно ранен и очень слаб.

Зверь?.. Сакити… Мицунари… Как же так?!

– Эй, что ты орешь? – Из-за беседки появился Хидэёси. На нем красовалась та самая красная футболка. Он вышел на дорогу и прищурился вслед убегающему зверю. На спине у него было написано «Тоётоми Хидэёси» и нарисована тыква-горлянка.

– Это что такое?.. – озадаченно спросил он.

– Мицунари… это Мицунари, – почти прорыдал Киёмаса и медленно осел на землю. – Как же так? Как такое могло произойти? – Он бил себя кулаками по коленям, а потом поднял голову к небу и заорал:

– А-а-а!

И тут же пинок прилетел ему в живот.

– А ну замолчи. Хватит выть, надо его догнать. Бежим. – Хидэёси схватил его за ворот и дернул на себя.

Киёмаса вскочил и побежал за господином.

«Он не мог далеко уйти. Такой – не мог…» – билась мысль в голове.

И, действительно, не пробежав по дороге и двухсот метров, они увидели распростертое на земле тело. Киёмаса подбежал первым.

Нет, это была не лиса. Лежащее на земле тело принадлежало человеку. Он был голый, а его шея, левое плечо и часть груди представляли собой одну большую спекшуюся рану. Киёмаса осторожно перевернул его, вглядываясь в лицо.

– Да это же наш настоятель, – воскликнул приблизившийся Хидэёси, – вот, а ты говорил, что домой ушел.

Человек тем временем открыл глаза:

– Прошу, помогите мне! Я не виноват! Я правда не виноват! Я не знал, что Исида Мицунари начнет убивать людей!

Ватару сидел на диване, скрестив ноги, и нервно постукивал пальцами по столу. Бесшумной тенью в комнату зашел Ёсида, принес чай и свежесваренный кофе – похоже, заказал где-то в кафе поблизости. Или при больнице была столовая, где его варили, Ватару не вдавался в подробности. Поставив поднос на стол, Ёсида так же тихо скрылся за дверью.

– Твой чай, – проговорил Ватару и повернул голову.

Укё разместился на полу, опираясь спиной на ручку дивана. В руке он сжимал бутылочку сакэ, в которой плескалось уже меньше половины. Причем треть из нее была выпита еще по дороге сюда.

– Чай… Если эта тварь еще кого-нибудь сожрет – я сэппуку сделаю. – Укё медленно поднес бутылку к губам и сделал глоток.

– Мунэхару, тебе нельзя сэппуку. У тебя ипотека, – меланхолично произнес Ватару и попробовал кофе. Он был вполне пристойным.

– А вы думаете – почему я пью? – Укё повернул голову так, что одна сторона его очков сползла вниз.

– Потому что ты алкоголик, Мунэхару. Кстати, – Ватару поводил мышкой по столу, и экран ноутбука снова засветился, – этот господин Кагава, может быть, и выживет еще. Он сам успел вызвать скорую, прежде чем отключился, а это хороший знак. И приходил в сознание в машине. А знаешь, что он рассказал медикам? Что его спас Като Киёмаса. Он воззвал к нему в молитвах, а тот пришел и защитил.

– Жаль, что он не рассказал, кто на него напал. Впрочем, похоже, мы и так это знаем. Тварь ранена, видимо, настолько сильно, что напала на первого, кто ей попался поблизости. Хорошо, что храм был закрыт на реконструкцию – жертв могло быть больше. А спас его какой-то босодзоку. Их там двое было – похоже, грабили сувенирный магазинчик при храме и услышали крики.

– Завтра надо будет все-таки проследить его путь, куда он удрал. Может, хоть номер машины узнаем.

– Да, вы правы, но я при такой толпе не мог просто взять и побежать на четвереньках или босиком. Вы скажите лучше: этот Кагава – он на самом деле чист?