Из грязи в князи - Степан Мазур

— А ты знаешь, что в Диких землях едят морских свинок?, — рысь оскалила клыки. Чини обнажила резцы, но на всякий случай спряталась подальше у ног орка. — Эй, да ты не переживай. Я просто так сказала. Я же тоже человек. И моя история не так уж и отлична от твоей.

Костёр весело трещал, выкидывал снопы искр в темнеющее небо. Андрен задумчиво ковырял грудь, отмывая из фляги засохшую кровь. Рана на плече щипала, нарывала. Но с этой болью можно было мириться. А вот с пустым желудоком нет. Потому орк принялся варить похлёбку. Обновлённая провизия в форте Новой Надежды подкинула вяленого мяса и овощей. Грок не забыл оставить приличный кусок мяса для рыси. Варта оценила, но сразу есть не стала. Села напротив него, в ожидании, пока есть начнут все.

Андрен закончил проверять раны, подвинулся к костру.

— Если орк с троллями были совсем не дикими, то что серверянам делать в этих землях?

— Дикие луки не используют. Из жителей страны Зеленокожих луками владеют только гоблины. Тролли охотнее машут дубинами, как огны. И ни у одного дикого орка ты бы никогда не нашёл железного топора. Они не знают кузней, делают от силы палицы.

— Если им проще бревном махать, чем проявить интеллект. То откуда магия? Как они смогли захватить форт?

— Я не знаю. Давай есть. — Ответил Грок и извлёк из своих запасов специи, поперчил мясо. От запаха пряных специй рот наполнился слюной, желудок поспешно заворочался, заворчал, угрожая расправиться с ребрами, если не получит свой кусок немедленно.

— Это это были варвары, — продолжил Андрен, — солдаты или исполнители из северных кланов, то тёмные уже стойко обосновались на севере. Старейшина рассказывал про Тёмных, что нанимали и подкупали кланы.

— Я помню тёмного на нашем ристалище. — Добавил орк. — Он посмел сесть на одну скамью с лучшими мужами севера. Ещё тогда я понял, что грядёт война. Тёмный орден, наверняка, собрал все кланы нечисти. А сколько сейчас кланов служит им — не скажут и лазутчики имперцев. Не удивительно, что они прут на юг по землям Зеленокожих.

Все молча принялись есть. Чини распралвлялась с орешками.

Андрен, немного погодя, добавил:

— Пойдём и сами проверим всё, как есть.

Варта села напротив человека, любопытными глазами рассматривая Андрена.

— Как вождь, ты переживаешь за свои земли? Если Хомо хоть половину не соврала, то на севере у тебя большие земли под рукой.

— Это земли Грока. Мне они ни к чему. Видно, Хомо тебе много рассказала. Но мы так и не услышали твоей истории.

Хомо подбодрилась, сползла с плеча орка, обошла костёр по кривой, опасаясь случайных искр, и забралась на руки Андрена.

Варта зажмурилась. Неожиданно для всех по мохнатым щекам рыси потекли крупные слёзы. Каждая сверкала в свете костра, как огранённый алмаз. Андрен замер, не зная что сказать. Молчал и орк.

Наконец, Варта заговорила.

* * *

Близилось столетие Империи. Она росла и крепла, отрывая по куску от земель Ошонов. На завоёванных террихорих оседали военноначальники. Император Приториан Первый охотно отдавал новые земли отличившимся воякам. Вместе с землями следовали и тутулы. Барон Фалькольн быстро смекнул, что служить Империи и быть её посредником на передовой не только опасно, но и прибыльно. Вместе с регалиями пришло богатство. Награбленное золото в землях Ошонов текло рекой на рынки Мидрида. Вместе с предметами искусства. Барон быстро обзавёлся семьей, и вскоре родилась дочь — Варта. Как не старался старый вояка, жена так и не дала ему наследников.

В пору совершеннолетия уже богатый и влиятельный род Фалькольнов, рассчтывал окрепнуть, выдав дочь за замуж за семью Скраба. О любви речи не шло. Холодный рассчёт, строго для укрепления союзнических и династических связей — вот на что рассчитывал Фалькольм.

Избегая свадьбы любыми путями, Варта уговорила дворцового чародея превратить её в страшную уродину, чтобы барон отказался от свадьбы, а потом вновь вернуть первоначальный облик. Чародей, не знавший академических школ, не нашёл ничего лучше, как использовать магию ошонов. Фигурка рыси, взятая кровью у живущих до исперцев на этих землях народов, охотно преобразила облик юной баронессы. Свадьба не состоялась. Но сколько не пытался чародей, обратно Варта в человека превратиться не могла. Фалькольм тратил огромные суммы на то, чтобы все именитые маги пробовали вернуть прежний облик его дочери. Не удалось никому. Ответ, верно, знали сами ошоны, но их род чародеев извели под корень и секрет они унесли в могилу с собой.

Род Фалькольмов разорялся, тратя всё новые деньги на попытки отца вернуть Варте облик человека. А семейство Скрабов не забыло обиды. Сын графа, взбешённый отказом руки дочери Фалькольма, пришёл под стены замка с армией и осадил крепость. Спасаясь чёрным ходом, Фалькольм вывел дочь и выпустил в лес. Долго Варта смотрела, как горят башни. Фалькольмы пали. Их земли и имущество досталось Скрабам.

Желая мести, Варта напала на сына Скраба, когда тот охотился в лесу на дикого зверя. От хищника у юной баронессы был только облик, потому ничего с покушением не вышло. Ей оставили жизнь, пощадив, но заковали в цепи и продали бродячим торговцам. Торговец остановился в форте Восточном на ночлег, да в ту же ночь в пух и прах проигрался в карты горнизонным.

Так Варта осталась на поруки главнокаомандующему форта. Старый вояка запер Варту в башне. Он любил напиваться и слушать сказки рыси. Каждую ночь он приходил в дожон, требуя ещё и ещё. В одну из ночей он до того напился, что избил Варту за отказ рассказывать истории. Та прыгнула на него, желая напугать. Но вояка выпал в окно.

Наутро в башню явился маг и пообещал Варте забрать её с собой в Великую Академию. А чтобы ей не чинили зла, запечатал её в «магический конверт», как он это тогда назвал. Ключ открытия он оставил в этой же башне на кольце.

Маг так и не явился. А вскоре о странной рыси в башне и вовсе забыли. Кольцо же нашли и передали новому главнокомандующему форту, и оно долго лежала в сундуке с жалованием, переходя от поколения к поколению, пока не попался на глаза Андрену.

Окрестности замка

графа Скраба.

Солнечные стрелы без промаха били в лицо, слепли глаза, сверкая бликами и пятнами под веками. Они выветривали сон надёжнее проливного дождя. Крупные, как бриллианты, бусинки росы висели на одежде, шерсти, незримо испарялись с лесного ковра кругом. Ветер тут же подхватывал утрешнюю свежесть, бодрил.

Проснулись с ощущением, как будто вчера кто-то перебил все рёбра. Наскоро позавтракав холодной похлебкой, компания едва нашла в себе силы тронуться в путь. Андрен чувствовал себя немного лучше, температура спала, яд вышел из организма. Только плечь саднило и давало о себе знать, когда пытался пошевелисть рукой. Пришлось привязать к телу. А вот нога орка распухла от отёка. С коня без необходимости не слезал.