Модный Вавилон - Mr & Mrs X

Моя рука шарит под юбкой у Юлии. Я пытаюсь одернуть розовую блузку с низким вырезом и пышными буфами. Юлии только семнадцать лет, но она очень спокойно относится к моим вторжениям в ее интимную зону. Это ее второй сезон.

— Что ты думаешь? — спрашиваю я у Мими, которая сидит на кровати и притворяется сосредоточенной.

— Думаю, блузка отвисится и все будет в порядке и без грузиков. Сейчас в них нет никакого смысла.

— Швея приедет чуть позже, — говорю я. — Мы ей платим четыреста долларов в день и вправе извлечь из нее всю возможную пользу, какую она может принести.

— Нет, я думаю, все в порядке, грузики подшивать не надо. Как ты считаешь? — обращается Мими к Александру.

— Что?

Мой партнер сидит в углу за компьютером и пытается окончательно согласовать список гостей с James, Johnson & West — пиар-фирмой, которая разослала приглашения и будет встречать и приветствовать гостей у входа. Мы наняли их, чтобы они рассаживали приглашенных по местам и каждому вручали пакет с подарками. Не Moiy избавиться от мысли, что мы им переплачиваем. JJW получают семь с половиной тысяч за свои услуги, и все, что они нам предоставили, — это несколько симпатичных девушек в черных платьях, которые должны следить за тем, чтобы не пролезли посторонние, и отвечать на звонки и электронные сообщения. Также они должны были помочь нам с упаковкой сувениров, но MAC оказалась столь любезна, что сделала все сама. Приглашенные разойдутся по домам, получив в подарок блестящую розовую помаду, такого же цвета лак для ногтей и пуховку. Мы хотели добавить что-нибудь еще, но потом я вспомнила показ, на котором недавно побывала; все, что мне там досталось, — это оранжевое бикини, которое оказалось мне мало на три размера.

— Тебе нравится? — спрашивает Мими.

— По-моему, хорошо, — говорит Александр, отрывая взгляд от клавиатуры.

— Тебе действительно нравится? — повторяет она.

— Да.

— А тебе?

— Да, — отвечаю я и поднимаюсь с колен, чтобы оглядеть Юлию со всех сторон.

— Подожди. — Мими слезает с кровати. — Давай добавим аксессуаров. — Она берет со стола желтую сумочку. На ней болтается пять или шесть брелоков-черепов. — Держи, Юлия. Можешь слегка помахивать ею на ходу?

Та кивает и послушно покачивает сумочкой.

— Отлично, просто супер, — одобряет Мими. — Теперь пройдись!

Юлия снова кивает и идет к двери. При этом она так сильно размахивает сумкой, будто собирается швырнуть ее через окно в реку.

— Нет, нет, нет! — Мими с воплями догоняет ее. — Мягче. Расслабься.

Она, очевидно, думает, что если говорить с иностранцами по-английски громко, то они лучше поймут, чего от них хотят.

— Мягче? — переспрашивает Юлия.

— Да-да. Мягче.

Юлия снова идет через всю комнату, поворачивается и возвращается. У нее неплохая походка — правда, чуть скованная и какая-то вымученная, но доводилось мне видеть и хуже. Зато рука у нее как будто не гнется» и в сумочку она вцепилась так, словно боится, что кто-то ее украдет.

— Господи. — Мими съеживается в кресле. — Кошмар. Не только не нужна ей эта сумка, но и нам — эта девица.

— Кажется, ты права, — бормочу я, надеясь, что манекенщица нас не слышит. — Спасибо, Юлия.

Юлия, уже без сумочки, хмуро смотрит в объектив. Трудно поверить, что эта девушка — лицо рекламной кампании стоимостью в полмиллиона долларов. Но я уже убедилась, что большинство моделей на самом деле не способны совершать более одного действия за раз.

Пока Юлия переодевается в обычную одежду манекенщицы — узкие джинсы, босоножки и бесформенный свитер, — мы с Мими сравниваем ее сегодняшнее фото с другими, которые лежат на столе. За утро мы поработали как минимум с десятью моделями, пытаясь сообразить, в каком порядке их следует выпускать на подиум. Дело довольно непростое, если учесть, что некоторым предстоит выйти не единожды. И потом, нам надо понять, каковы будут перерывы между выходами. А это очень нелегко.

В Лондоне я могу более или менее положиться на костюмерш, они без особых проблем раздевают и одевают девушек. В течение последних шести сезонов я пользовалась услугами одних и тех же. Трогательные пожилые дамы из Ист-Энда, в большинстве своем перевалившие за шестьдесят. В течение Недели моды они активно сотрудничают с дизайнерами и занимаются этим на протяжении многих лет. Старушки получают по семьдесят долларов за шоу и часто отрабатывают по четыре-пять показов вдень. Все это — профессиональные портнихи, так что они знают свое дело, подсказывают, что надеть сначала, присматривают за девушками и вообще играют роль матерей или бабушек. Манекенщицы им доверяют, и, когда нужно торопиться, костюмерши просто незаменимы. Здесь, в Нью-Йорке, все не так. Здешние костюмеры — зачастую просто студенты колледжей, которые хотят заработать несколько долларов и окунуться в атмосферу моды. Не знаю, насколько они надежны и расторопны. Лучше перестраховаться, когда счет пойдет на минуты.

Мы с Мими обсуждаем порядок выхода. Очень важно, что мы четко сформулировали свою идею — шотландская вечеринка в духе сороковых (роскошь и страсть) плюс легкие розовые штрихи и брелоки в виде черепов и костей. Очевидно, начинать и завершать показ стоит лучшими фасонами. Все остальное будет работать на два ключевых костюма. Но мы никак не можем прийти к соглашению: какой именно костюм будет открывать шоу. Финальный выход — это всегда платье- бомба, то, что должно запечатлеться в памяти у журналистов, которые сидят, нацелив ручки, и готовятся смешать тебя с грязью. На этот случай у меня есть нечто черное, строгое и облегающее. Единственная проблема — чем открыть показ. Мими полагает, что это должна быть Юлия в розовой шелковой блузке и узкой черной юбке.

— В ней она выглядит так, что каждому захочется хлопнуть ее по заднице, — аргументирует она.

— А это хорошо? — спрашиваю я.

— Разумеется.

— Дело в том, что начинать и заканчивать шоу будет Лидия.

— Пусть себе заканчивает, — говорит Мими. — У Юлии крупный контракт, и она потрясающе выглядит в розовом,

— Ноя уже сказала Лидии, что открывать будет она!

— Брось, — отвечает Мими. — Пусть открывает Джулия.

— Юлия.

— Какая разница, как там ее зовут.

— Но я сказала Лидии…

— Анна Винтур знает, кто такая Лидия?

— Должна бы.

— Лидия — это прошлый сезон. Да, черт побери, это прошлый год.

— Она прелесть, — говорит Александр.

— Моя мама тоже прелесть, но я не рискнула бы начать шоу с нее, — острит Мими.

— Ничего подобного, — возражаю я.

— Что?

— Твоя мама вовсе не такая уж прелесть.

— Естественно… — Мими вздыхает. — Но Лидия уже устарела! Пусть выйдет в финале, она твоя вдохновительница, твой друг. Это здорово. Но пожалуйста, не выпускай ее первой. Тебя сочтут бездарью прежде, чем первая модель успеет дойти до конца подиума.