Ассоциация - Бентли Литтл

Страшнее всего, что это, возможно, не такое уж преувеличение.

Барри в самом деле оклеил обоями стены и потолок, причем особенно тщательно обработал углы, чтобы там не оставалось щелочек, сквозь которые могли бы работать миниатюрные следящие устройства. После переезда осталось несколько рулонов обоев. Барри подумывал даже заново оклеить весь дом или, по крайней мере, те комнаты, где стены были покрашены, но вспомнил, сколько это требует труда, и дрогнул. Не хотелось взваливать на себя такую обузу, пока не дошло до крайности. К тому же до сих пор не было никаких признаков, что в других комнатах тоже ведется наблюдение.

Может быть, надо чаще смотреть БВТВ?

Как и следовало ожидать, назавтра пришла официальная бумага, в которой им пеняли на то, что они позволили себе изменить внешний вид помещения, не согласовав свои действия с комиссией по дизайну интерьеров.

Далее следовало требование уплатить восемьсот двадцать долларов штрафа и отодрать обои.

– Идите на хер, – сказал Барри.

– Не понимаю, как предыдущим владельцам все сходило с рук, – заметила Морин. – Помнишь, что тут творилось, когда мы приехали? Они наверняка нарушили все правила по интерьерам.

– А может, им и не сошло с рук…

Морин озадаченно посмотрела на него.

– Обратила внимание? Когда мы подписывали разные бумаги в связи с покупкой дома, на всех был указан доверительный фонд Джордана и Сары Гарднер? Я еще тогда удивился, но решил, что владельцы умерли и родственники продают дом.

– Наверное, деньги пошли на уплату штрафов.

Вечер они провели у Майка с Тиной. Лиз по-прежнему пряталась у себя в доме, держала занавески плотно задернутыми и дверь никому не открывала. Друзья за нее беспокоились, однако не представляли, как ей помочь. Морин отправила ей длинное письмо по электронной почте, в надежде повлиять на Лиз доводами логики: доказывала, что нет необходимости бороться с трудностями в одиночку, когда друзья готовы встать на ее сторону. Хотя неизвестно, заглядывает ли еще Лиз в электронную почту.

– Я вам одно скажу, – заявил Майк. – Если бы Рэй был жив, ничего этого не случилось бы.

– Если бы Рэй был жив, много чего не случилось бы, – согласился Барри.

Смерть Рэя словно вызвала лавину. Он был неофициальным лидером оппозиции. Его уважали. Только он мог противостоять произволу правления. С его смертью все рассыпалось, словно костяшки домино.

Барри хотел составить список тех, кто бывал на вечерах у Дайсонов, – то есть противников ассоциации.

– Составим петицию и потребуем распустить правление!

– Во-первых, роспуск правления не предусмотрен уставом, – возразил Майк. – А во-вторых, любые голосования происходят на ежегодном собрании в сентябре, на День труда. Там выбирают различные комиссии, утверждают поправки и дополнения к уставу и так далее. На собрании нам, простым смертным, позволяют увидеть власть имущих.

– Значит, это наш единственный шанс чего-то добиться?

– Ну да.

– Можно выдвинуть свои предложения и, если люди их поддержат, провести что-то вроде реформы?

– Теоретически.

– Думаешь, не получится?

– Скажем так – я бывал на этих собраниях. Знаю, как там все происходит.

– В бюллетенях действительно нет альтернативных вариантов, а можно только одобрить нынешнее правление?

– Точно.

– Еще на собрание нужно приходить с налоговыми документами за прошлый год, – вмешалась Тина. – Мы их сдаем.

– Зачем? – нахмурилась Морин.

– Такие правила, – ответил Майк. – Звучит безумно, однако суд их утвердил. Закон такое допускает, хотя, по-моему, это вмешательство в частную жизнь. Оказывается, ассоциация вправе потребовать от домовладельца полного финансового отчета. Ну, и наша ассоциация, само собой, требует.

Морин обернулась к Барри.

– Вот откуда в правлении узнали, что у Дэвидсонов плохо с деньгами, и если поднять налог на недвижимость, они не смогут остаться в поселке!

– Угу, – кивнул Майк.

– Кстати, насчет Грега Дэвидсона… – начал Барри.

– Что такое?

– Тогда, у Рэя, он говорил, что они с женой решили продать дом и уехать. Брат нашел ему работу в Аризоне.

– Да, помню.

– Так вот, они не уехали. Я видел Грега среди добровольцев. Не знаю, что с Вайноной, а Грег помогал рыть бассейн. И у ворот он был, в день митинга.

Майк и Тина переглянулись. Барри не смог расшифровать этот взгляд и вдруг засомневался, не зря ли упомянул о Греге. Невольно вспомнил Фрэнка и Одри, требующую отпереть ее замочек. А ведь Майка с Тиной он знает немногим лучше. Интуиция подсказывает, что они хорошие ребята и взгляды у них правильные, но в Бонита-Висте ничего нельзя сказать наверняка.

Морин, видимо, тоже что-то заметила.

– Вы не хотите говорить о добровольцах?

– Не в том дело, – ответила Тина. – Просто…

Она оглянулась на мужа.

– Ты права, – сказал Майк. – Их стараются не упоминать. Они помогают расчищать дороги после сильной грозы и так далее, но все делают вид, будто ничего о них не знают.

– Не понимаю… – удивился Барри.

– Я сам неделю отработал добровольцем.

Барри и Морин ошарашенно молчали. Скажи Майк, что убил свою первую жену, а с Тиной познакомился после того, как вышел из тюрьмы, – впечатление не было бы таким сильным. Барри поразился, как в странном, вывернутом наизнанку мире Бонита-Висты вполне обыденное понятие стало настолько зловещим.

– Правда отработал, – продолжал Майк. – Меня оштрафовали на сто долларов за нарушение восьмой статьи – вышел с утра к почтовому ящику в халате. Появляться не вполне одетым за пределами дома запрещено. Мы бы и заплатили, но холодильник уже сдыхал, пришлось бы лишний месяц на новый копить. Я слышал, что штраф можно отработать, и обратился в правление. Они не возражали. Неделю мусор собирал на дорогах и в канавах.

– И все?

– Не совсем. В последний день, в субботу, меня отправили вместе с другими расчищать засохшие кусты в лесополосе. Тогда я и узнал, что добровольцы бывают разные. Одним, вроде меня, поручают ту или иную работу на определенное время. Другие ничего не отрабатывают, просто предложили свою помощь. Они могут выбирать себе занятие и прекратить, когда захотят. – Майк облизнул губы. – А есть еще те, кого привлекли за долги. Скорее всего, Грег как раз из таких. Эти люди уже отдали свои дома, а заплатить сумму штрафа все равно не могут. Они практически теряют все права и на всю жизнь отдают себя в кабалу ассоциации. Делают, что велят, пока не выплатят задолженность. Говорят, у них есть что-то вроде общежития – не знаю только где. Я не спрашивал.