Третья степень - Эндрю Гросс

Молинари положил плащ на кровать, протянул ко мне руку и погладил меня по щеке, стирая слезу.

– Я думаю, тебе потребуется некоторое время, чтобы собраться с мыслями и решить, чего ты хочешь в действительности, готова ли ты к серьезным отношениям.

Он снова улыбнулся и пожал мне руку.

– И запомни: меня зовут Джо, а не Молинари и тем более не заместитель директора. Это касается нас двоих, и только мы сами должны решить, что делать дальше. И не надо пытаться превратить все в шутку только потому, что тебе уже один раз было больно, или потому, что ты потеряла близкого друга. Линдси, я знаю, что это прозвучит банально, но ты заслужила право быть счастливой. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду. Можешь считать меня старомодным.

– Еще каким старомодным, – засмеялась я, подумав, что невольно делаю то, против чего он меня только что предостерег. Мне сейчас действительно было не до шуток. Мне всегда было трудно говорить о том, что творилось у меня в душе.

– Значит, ты уезжаешь и будешь наведываться сюда только от случая к случаю? Как часто?

– Не знаю, – пожал он плечами. – На выступления, конференции по проблемам безопасности... если произойдет очередной национальный кризис...

Я засмеялась:

– Похоже, мы оба не можем удержаться от шуток.

Молинари тяжело вздохнул:

– Линдси, ты должна хорошо запомнить одну вещь: я не какой-то там проходимец. Я сделал свой шаг, теперь все зависит от тебя. Ты должна попробовать.

Он встал с кровати и провел рукой по моим волосам.

– Врачи сказали мне, что все будет хорошо. – Он улыбнулся, а потом быстро наклонился и поцеловал меня в губы. Его губы были мягкими и очень сухими, вероятно, из-за бессонной ночи. Я ответила на его поцелуй, стараясь показать ему, что чувствовала, боясь сказать об этом и ругая себя.

Молинари перебросил плащ через руку.

– Мне было очень приятно познакомиться с вами, лейтенант Боксер, – сказал он. – Для меня это большая честь.

– Джо, – тихо сказала я, приподнявшись на постели, – ты знаешь, где меня найти. – Мне было страшно от мысли, что он сейчас уйдет и мы больше никогда не увидимся.

Он молча кивнул и направился к двери, а я с тоской смотрела ему вслед.

– Никогда ведь не знаешь, когда девушка попадет в какую-нибудь общенациональную беду, – бросила я вдогонку.

– Что ж, – сказал он, повернувшись ко мне и улыбаясь, – я как раз занимаюсь проблемами национальной безопасности.

Мой лечащий врач сказал, что никаких серьезных проблем со здоровьем у меня нет и что мне не повредит пара стаканов хорошего вина.

– Есть люди, которые жаждут забрать вас домой, – добавил он.

Выйдя из палаты, я увидела Синди и Клэр. Они отвезли меня домой, и я приняла душ, переоделась, а потом покормила проголодавшуюся Марту. После этого я решила вернуться на работу, чтобы привести в порядок дела и подготовить отчет о проделанной работе. С подругами я договорилась встретиться в нашем кафе. Нам было сейчас очень важно встречаться как можно чаще.

На ступеньках Дворца правосудия меня встретили журналисты. Том Броко прорвался ко мне и снял мое интервью на видеопленку. Я довольно подробно рассказала ему, как мы искали Дэнко и Хардуэя и в конце концов вышли на их след. Все это время я ощущала какое-то необъяснимое внутреннее беспокойство. Джилл погибла, Молинари уехал, а я совсем не чувствовала себя героиней. Я отвечала на телефонные звонки, составляла документы – в общем, делала все то, чем занималась раньше, но при этом понимала, что жизнь изменилась и уже никогда не станет прежней.

В половине пятого за мной пришли подруги, чтобы идти в кафе. Я как раз писала отчет и ощущала очередной приступ депрессии, хотя Кэппи и Джейкоби весь день говорили мне, что я – самый лучший начальник за всю историю существования отдела по расследованию убийств. Я чувствовала себя одинокой и опустошенной, и только мои лучшие подруги немного отвлекли меня от грустных мыслей.

– Ну что? – весело поинтересовалась Синди, помахивая перед моим носом маленьким коктейльным флажком – миниатюрной копией мексиканского флага. – "Маргариты" заждались?

Я и сама чувствовала, что пора выпить наш любимый мексиканский коктейль, а заодно и поболтать о том о сем. Тем более что именно в кафе мы в последний раз виделись с Джилл. А два года назад именно здесь приняли ее в наше сообщество.

Заняв свой любимый столик, мы заказали по бокалу "Маргариты", и я рассказала о том, что произошло во Дворце Почетного легиона, о звонке президента и интервью для вечерних новостей.

Мы ощущали глубокую горечь из-за того, что место рядом с Клэр, где обычно сидела Джилл, было пустым.

– За счет заведения, – торжественно объявила официантка, ставя на стол коктейли.

Мы дружно подняли бокалы и попытались улыбнуться, но не смогли сдержать слез.

– За нашу девочку, – сказала Клэр. – Может, теперь ее душа обрела покой.

– Это невозможно, – сквозь слезы улыбнулась Синди. – Не тот характер.

– А я уверена, что она сейчас на небесах и смотрит на нас оттуда и говорит: "Эй, ребята, я все поняла..."

– Да, она улыбается нам оттуда, – поддержала меня Клэр.

– За Джилл! – воскликнули мы хором и звонко чокнулись бокалами. Было тяжело сознавать, что мы никогда уже не увидим нашу подругу. Мне очень ее не хватало, особенно сейчас, когда мы сидели за нашим столом.

– Итак, – спросила Клэр, прокашлявшись, – что дальше?

– Закажем жареные ребрышки, – предложила я. – А потом выпьем еще по коктейлю. А может, и не по одному.

– Думаю, Клэр спрашивала совсем о другом, – улыбнулась Синди. – Она хотела узнать, что будет дальше с тобой и заместителем директора.

– Он возвращается в Вашингтон, – грустно заметила я. – Сегодня вечером.

– Навсегда? – удивленно переспросила Клэр.

– Именно там находятся подслушивающие устройства и зловещие черные вертолеты. – Я задумчиво помешала коктейль. – Думаю, вертолеты компании "Белл".

– Понятно, – кивнула Клэр, посмотрев на Синди. – Ты влюбилась в этого парня, не так ли?

– Да, он мне нравится, – ответила я и махнула рукой официантке, чтобы она принесла нам еще по одному коктейлю.

– Послушай, дорогая, не надо темнить, – возразила Клэр. – Я имела в виду нечто большее, чем просто нравится. Ты в него влюбилась?

– Чего ты хочешь от меня, Клэр? – возмутилась я. – Чтобы я сказала, что без ума от него?

– Нет, – ответила она, вновь посмотрев на Синди, – мы просто хотим знать правду и желаем видеть тебя счастливой. Если ты не ошибаешься в своих чувствах, то не стоит отпускать его от себя. Зачем ты позволяешь ему так запросто уехать в Вашингтон?