Ветеран особого подразделения - Валерий Рощин

«Ого! Так меня еще никогда не прихватывало! — подумал он, безвольно распластавшись на плитках. — И таблетки проглотить не успею. Их еще из кармана надо достать, а мне и рукой пошевелить больно. Каждое движение в сердце отдает, точно спицей кто-то насквозь прокалывает. Наверное, это конец…»

* * *

«Тоннель. Как там рассказывали те, кто умирал, да не умер: словно плывешь по тоннелю, а где-то далеко впереди маячит свет. Колышется, манит и приближается… — медленно и сонно проползали мысли. — Это точно не сон — во сне я разговариваю с совестью. А тут совершенно другое: тягучий мрак и плывущие навстречу огни. Раньше такого не было. Выходит, помер. Допрыгался…»

Однако скоро к картинке плывущих огней добавился звук.

«Странно. О звуках вернувшиеся с того света люди не говорили. Кажется, по тоннелю они перемещались в полном безмолвии. А тут…»

— Глаза открыл. И в окно таращится, — донеслось до его сознания.

— Значит, выкарабкается.

— Выкарабкается — он крепкий мужик…

Голоса. Чьи-то голоса — будто разговаривают двое. И какой-то ровный гул. Шелест… Огни, огни, огни… Не один, не два, а много — целая череда проплывающих мимо огней.

— Эй, очнулся? — вдруг коснулась его плеча рука.

Из темноты на него смотрел мужчина. Черты лица и приятную улыбку уже довелось когда-то видеть.

— Ты валидол-то сосешь или случайно проглотил? — опять потеребил тот плечо. — Я тебе под язык таблетку положил…

Точно, под языком что-то лежит. Ага, знакомый вкус — обжигающая холодком таблетка.

— А ты кто? — прошептал он, загоняя пилюлю меж языком и нёбом.

Тот рассмеялся:

— Вот те раз — не узнает! Барков я, Станислав Львович. Вроде и не виделись всего месяц, а уже забыл!..

— Барков? — приподнялся Серебров на локте и посмотрел вокруг.

Салон автомобиля; он лежит на заднем сиденье, неудобно согнув затекшие ноги. Барков (это точно был он!) обернувшись назад, развалился впереди на правом кресле; за рулем незнакомый человек…

— Ты лежи-лежи, — остановил подполковник. — Рано тебе пока шевелиться — пусть отпустит немного.

— А куда мы едем?

— Об это позже. Оклемайся сначала.

Он снова откинулся на спину. Прикрыл глаза, слушая густой породистый гул движка иномарки и ровный шелест покрышек по мокрому асфальту.

Что случилось возле банка, где он потерял сознание? Откуда взялся Барков? Куда его опять везут?..

Впрочем, появление подполковника ФСБ прогнозировалось. Если бы после успешного пересечения грузинского аппендикса Серебров тихо и мирно залег на дно — его не нашел бы ни один фээсбэшник со всеми кинологами Российской Федерации. Но разве мог он усидеть на месте, зная, что где-то поблизости ждет Ирина? Вначале добрался до родного городка, выбрал ночку потемнее и прошмыгнул в знакомый с детства дом…

С матерью проговорил до утра. Потом отмылся в баньке, досыта наелся и проспал четырнадцать часов кряду — до следующей ночи.

В разговоре с матерью выяснилось, что Ирина прошла полный курс обследования в Южном окружном медицинском центре (мать ездила навещать невестку каждую неделю), но до операции дело пока не дошло. «Либо что-то не срастается по данным обследования, либо Барков надул с обещанным денежным вознаграждением, — чесал тогда репу Аркадий. — И то и другое — плохо…» Во время короткого визита в родной город, как ни старался, а где-то оставил следы, по которым, вероятно, Барков и разыскал. Что ж, бывает… Но сейчас это мало занимало вернувшееся сознание. Нашел — так нашел!..

Открыв глаза и набрав в грудь побольше воздуха, майор спросил:

— Мы выполнили твое задание?

— Конечно! — обернувшись, кивнул Станислав.

— В таком случае, почему до сих пор не прооперирована моя жена?

— Откуда у тебя такая устаревшая информация? — искренне подивился тот. — Ирина долго проходила обследование, потом дожидалась своей очереди…

— Какой очереди?

— Ну, мы же ее не к первому попавшемуся эскулапу направили, а к самому лучшему. Ты что-нибудь слышал о швейцарском нейрохирурге Эвалдасе Чеснулисе?

— Нет.

— Знаменитый врач — ученый с мировым именем! Постоянно работает в Цюрихе — в одной из лучших клиник мира; и регулярно приезжает в Краснодар — делает несколько десятков операций в год. Он же осматривал Ирину, знакомился с результатами обследования… К слову, мы готовы были организовать ее поездку в Швейцарию, но Эвалдас принял решение оперировать здесь — в Краснодаре.

Говорить Сереброву было тяжело — грудь будто опять сдавило ремнями.

— И что же? Когда операция? — почти беззвучно прошептали его губы.

— Она уже состоялась пять дней назад. Доктор доволен, говорит: все хорошо — будет ходить как и прежде. И даже бегать. Так что поздравляю.

Напряжение отпустило. А вместе с напряжением ушли и последние силы…

* * *

— Ты в этом уверен?

— Процентов на девяносто, — игра желваками на скулах Аркадий.

Прошло около часа после того, как он очухался. Валидол помог — боли в области сердца больше не чувствовал. Поднявшись, сидел позади водителя и поглядывал на Станислава, которому только что высказал все, что наболело за время операции «Тебриз».

— Хорошо хоть не на сто, — глядя в дождливую промозглую ночь за окном, кивнул тот. Потом усмехнулся: — Какая тебе разница, Аркадий, что вы тащили к Иранской границе? Уран или остаточную радиацию от предыдущей транспортировки этого элемента. И кто за вами охотился в Азербайджане: американцы или местные криминальные элементы… Вас готовили, и вы знали об опасности. Каждый должен исполнять свою роль в написанном кем-то сценарии, и написанном, поверь, не мной. Вы справились с задачей хорошо. Даже очень хорошо! Качественно исполнили — не придерешься. А по поводу истинных целей операции я тебе вот что скажу. Есть такая пословица: меньше знаешь…

— Дольше живешь, — закончил спецназовец.

— Слишком резкая категория; я бы выбрал помягче: крепче спишь.

— Спасибо и на этом…

Барков обернулся и пристально посмотрел Сереброву в глаза:

— Мы, кажется, перестаем понимать друг друга. Мне искренне жаль. Я был уверен, что наше сотрудничество со временем перерастет в крепкую дружбу.

— Друзья не подставляют по пять раз на неделе. А от тебя только и приходится ждать подвохов: то устраиваешь проверки, то недоговариваешь главного…

— Проверки необходимы — ты сам в этом убедился. Учеба в реальной обстановке позволяет усвоить жизненно необходимый материал в кратчайший срок. Ну, а что касается некоторых не озвученных деталей… Извини, дружище — ты не один год отдал службе в армии и прекрасно знаешь: начальство далеко не всегда посвящает подчиненных в тонкости и глобальные цели готовящихся акций. И не по злому умыслу или чьей-то прихоти, а ради безопасности и достижения конечной цели.