Маленькая Леди в большом городе - Эстер Браун

С выдохом пришло некоторое облегчение. Некоторое.

– Чашка кофе мне, пожалуй, не помешает.

– Мел, боже мой! – пробормотала Габи, – ты провела в Нью-Йорке всего-навсего две недели и уже гавкаешь на меня, как зануда Джонатан. Присядь, выпусти пар. Хорошо провела время?

– Потрясающе, – сказала я, и не думая теперь же идти на мировую. Нет, где это видано? Чтобы выдвижные ящики письменного стола были забиты мужским бельем? – Выкладывай все как есть. Пока нет Аллегры.

Габи тряхнула головой.

– Хорошо. Тогда придется рассказать в подробностях о каждом событии прошедших двенадцати дней, минута за минутой. Только у меня в голове все перепуталось. Бардак тут из-за Аллегры.

– Серьезно? – Я многозначительно посмотрела на подругу, подозревая, что она кривит душой.

– Серьезно! Вчера здесь побывала полиция! А твоя сестрица заявила, что слишком измучена, не в силах заниматься уборкой после обыска и…

Мое сердце провалилось едва ли не в утягивающие живот трусы. Я подняла руку.

– Постой-ка. Не тараторь, пожалуйста. Говоришь, здесь побывала полиция?

Габи кивнула.

– Они обшарили ее дом, дом ваших родителей, ничего не нашли, потом узнали, что Аллегра обитает здесь, и нагрянули. Сняли отпечатки пальцев отовсюду, даже с твоего манекена. – Она фыркнула. – До сих пор воняет, чувствуешь?

Я уронила голову на руки.

Полиция! В моем агентстве!

Нет. Надо скорее найти три плюса.

Отыскать не получилось и одного.

На ум пришла страшная мысль, и я рывком подняла голову.

– Боже правый! Надеюсь, они не…

– Нет, тут ребята тоже ничего не обнаружили, – весело сообщила Габи. – Но от души посмеялись, когда смотрели ту запись, где Тристрам Харт-Моссоп бросает на тебя пламенные взгляды в «Селфриджез». Кстати, я узнала любопытную сплетню: знакомый одного из этих парней работает охранником на Даунинг-стрит. Судя по всему, Чери любит…

– Подожди! – взвизгнула я. – Сперва расскажи что-нибудь утешительное, чтобы я пришла в себя.

– Ладно. – Габи насыпала в фильтр молотый кофе, взглянула на меня и добавила еще ложечку. – Я побеседовала с несколькими молодыми ребятами, твоими клиентами – все страшно расстроились, что ты улетела. – Она склонила голову набок и посмотрела на меня с любопытством. – Почему они так к тебе привязаны? Узнав, что ты в Нью-Йорке, многие едва не расплакались. Открой свой секрет, пока нет Аллегры.

– Нет никакого секрета. – Мне стало полегче. – Я всего лишь… Понимаешь, я ведь не только хожу с ними за покупками. Еще разговариваю, хм, выслушиваю.

Габи озадачилась.

– Но ведь из некоторых слова лишнего не вытянешь!

– Главное, расположить их к себе, дать возможность поплакать на груди. Хм, на плече.

– А, тогда все понятно,– сказала Габи, включая кофеварку. – У тебя грудь такая, что доведет до слез и умудренного жизненным опытом мужчину, не только подростка.

– Что ты имеешь в виду? – спросила я.

– Так. Не бери в голову. Ничего, что кофе без молока? Не успели купить…

– Ничего. – Я убрала папки со счетами и бумагами, что пришли по почте, на край стола. Отодвинула и картонную коробку, чтобы видеть Габи. – Что это за посылка? Освежители дыхания, которые отправила я? Надо в качестве подарка вручать по бутылочке каждому клиенту вместе со счетом, чтобы никто не расценил этот жест как личное оскорбление.

– Нет, освежители в подсобке. А это… – Габи вскочила с дивана, словно выброшенная катапультой. – Так… Ничего особенного.

Устремившись к столу, она вцепилась в коробку, но я успела обхватить ее с другой стороны и потянула на себя.

– Гостинцы для Нельсона? – поддразнила ее я. – Хочешь отправить ему какие-то лакомства?

– Нет, – ответила Габи. – Послушай, тут ничего интересного. Да, кстати! Вот письма, что пришли в редакцию журнала, в котором печатают твои статьи. – Она помахала конвертами у меня перед носом, будто надеясь, что я стану прыгать за ними и забуду про коробку. – Весьма любопытные. Одно от парня, пишет занятные вещи про килт.

Трюк с письмами лишь разжег мое любопытство.

– Что в коробке? – Я засунула руку внутрь и почувствовала что-то мягкое и ворсистое. – Ты что, навязала Нельсону носков?

Достав нечто невообразимое, я чуть тут же не засунула жуть обратно.

– Фу!

Габи вздохнула.

– Что, черт возьми, это такое? – Встряхнув вязаное чудовище, я внимательнее к нему присмотрелась: отдаленно похоже на игрушечную собаку, но лап почему-то шесть, одно ухо гораздо длиннее второго, и связана штуковина из зеленого мохера, потому вокруг ореол из ворса. На спине опухоль выпирает неприглядным бугром, но куда непригляднее свисающий набок из пасти длинный красный язык. Ни дать ни взять жертва радиации. – Ты кто? Собака? – теряясь в догадках, спросила я. – Или верблюд? А может, муравьед? – С содроганием бросив чудище на стол, я вопросительно взглянула на Габи.

Она приоткрыла было рот, но так и не произнесла ни звука, лишь пожала плечами.

Я без слов достала из коробки следующий экземпляр. Кошку, в яркую полоску всех цветов радуги, с непомерно длинным хвостом и огромными ушами, что загибались одно вперед, другое назад. Бог знает почему, таких в посылке оказалось целых три. Следующей по очереди шла человеческая голова из того же зеленого мохера, с убийственными глазами и ресницами в стиле «Заводного апельсина».

Я положила голову рядом с собакой. Адская парочка. Было достаточно взглянуть на них лишь раз, и в памяти воскресали туманные образы из детских кошмаров.

Я нервно хихикнула.

– Это посылка от моей мамы?

Габи кивнула.

– Там этих страшилищ хоть отбавляй.

Я заглянула в коробку и увидела мешанину разноцветных лап, голов, хвостов и туловищ Аттракцион «тяни на счастье» из самого ада. Увидь ребенок такую игрушечку рядом с собой на подушке, вовек не оправится от дикого испуга.

– Мама вся в делах, – заключила я, раздумывая, что бы прибавить хорошего.

– Так ей легче сносить тяготы жизни, – объяснила Габи. – Недавно мы здорово поболтали по телефону. По-видимому, у них какие-то проблемы с…

– Габи, – перебила ее я, – тебе не кажется, что домашние новости меня вообще доконают?

Габи подняла глаза к потолку, скорчив гримасу, каких не позволяла себе кривить с Нельсоном.

– Послушай, не так уж все шло плохо, пока ты прохлаждалась в Нью-Йорке! – выпалила она. – Загляни в папки, тогда поймешь, что одна из нас не только принимала полицию. Еще и работала!

Я прикусила язык и открыла первую папку.