Красное море под красным небом - Скотт Линч

Локки по неустойчивому трапу перебрался в лодку, вскочил в нее и поднялся на кормовую пассажирскую галерею. К счастью, галерея была закрыта всего с трех сторон: приятный вид впереди во время следующего отрезка пути был гораздо предпочтительнее поездки в темной душной карете. Жеан пошел за ним, а Меррейн повернула направо, прошла между гребцами и села на носу на место рулевого.

Солдаты на берегу быстро убрали трап, отвязали лодку и с силой оттолкнули ее от причала.

— Гребите, — приказала Меррейн, и гребцы налегли на весла. Скоро установился ровный ритм, и лодка, разрезая воду, полетела по легким волнам гавани Тал-Веррара.

Локки воспользовался случаем получше разглядеть мужчин и женщин на веслах — все они были мускулистыми, все с коротко стриженными волосами, многие — с заметными шрамами. Ни одного моложе тридцати. Значит, солдаты-ветераны. Возможно, даже «глаза» — без плащей и масок.

— Должен признать, люди Страгоса хорошо подготовлены, — сказал Жеан. Потом возвысил голос: — Эй! Меррейн! Можно нам снять эту нелепую одежду?

Она повернулась ровно настолько, чтобы кивнуть, и снова все внимание обратила на гавань. Локки и Жеан с удовольствием сняли плащи и шляпы и бросили к ногам на палубу.

Насколько мог судить Локки, плавание продолжалось треть часа. Он предпочел бы иметь возможность оглядывать всю гавань, но и то, что он видел впереди, было очень интересно. Вначале они плыли на юго-запад, вдоль изгиба внутренней пристани, мимо Большой Галереи и Золотых Ступеней. Затем повернули на юг, оставив открытое море справа, и устремились к большому острову-полумесяцу такого же размера, как тот, на котором возвышался Солнечный Шпиль.

Юго-западный полумесяц Тал-Веррара не имеет ярусов. Он скорее напоминает естественную неравномерно холмистую местность, усаженную башнями и укреплениями. Огромные каменные и деревянные длинные причалы на северо-западной оконечности серпа образуют Серебряную Марину — место, где ремонтируются и обновляют оснастку торговые суда. Еще дальше, за покачивающимися рядами старых галеонов, ждущих новых мачт или парусов, начинаются высокие серые стены, образующие замкнутое пространство. На стенах расположены круглые башни, а в них видны катапульты и часовые. Нос лодки нацелился на эти стены.

— Будь я проклят! — сказал Жеан. — Кажется, нас везут в Марину Меча.

В мощные каменные стены искусственной гавани были вделаны деревянные ворота. Когда лодка приблизилась, сверху, из укрепления, дали команду, и над водой разнесся звон тяжелых цепей. По центру ворот появилась щель, потом створки отошли внутрь, подняв небольшую волну. Когда лодка проходила в ворота, Локки постарался оценить размеры всего, что видел: сам проем семьдесят-восемьдесят футов шириной, а бревна ворот толщиной примерно в мужской торс.

Меррейн отдала приказ гребцам, и те мягко подвели лодку к деревянному причалу, где их ждал одинокий мужчина. Гребцы поставили лодку под углом, так что край причала едва коснулся корпуса рядом с пассажирской галереей.

— Ваша остановка, джентльмены, — сказала Меррейн. — Боюсь, привязываться некогда. Проявите ловкость или промокнете.

— Вы сама душа доброты, мадам, — ответил Локки. — Я отбросил всякие сожаления о том, что не оставил вам чаевых.

Он вышел из галереи и поднялся на планшир с правого борта. Незнакомец протянул руку, чтобы помочь ему. С помощью этого человека Локки легко перебрался на причал, и вдвоем они вытащили на безопасное место Жеана.

Гребцы Меррейн немедленно дали задний ход; Локки пронаблюдал, как гичка повернула, нацелилась на ворота и резво пересекла гавань. Снова загремели цепи, ворота закрылись. Взглянув наверх, Локки увидел большую команду, поворачивающую огромные кабестаны — по одному с каждой стороны ворот.

— Добро пожаловать, — сказал мужчина, который помог им выбраться из лодки. — Добро пожаловать в самое нелепое приключение, о каком мне приходилось слышать, тем более участвовать. Не могу представить себе, с чьей женой вы переспали, чтобы получить это самоубийственное назначение, господа.

Мужчине было за пятьдесят; грудь у него как пень, а живот нависает над поясом, словно под рубашкой спрятан мешок зерна. Но руки и шея почти тощие, костлявые и мускулистые, на них проступают вены и видны шрамы, свидетельства трудной жизни. Лицо круглое, густая седая борода и грязные седые волосы, водопадом спускающиеся на спину. Темные глаза в сетке морщин под постоянно нахмуренными бровями.

— Это было бы приятным отвлечением, — ответил Жеан, — даже если бы мы знали, что кончим здесь. А вы кто такой?

— Меня зовут Калдрис, — сказал старик. — Капитан без корабля. А вы, должно быть, мастер де Ферра и мастер Коста.

— Так и есть, — ответил Локки.

— Позвольте вам все тут показать, — сказал Калдрис. — Сейчас видно немного, зато вы это часто будете видеть.

Он отвел их по шаткой лестнице в конце причала наверх, к каменной площадке в четырех-пяти футах над водой. Локки увидел искусственный бассейн — квадрат со стороной примерно в сто ярдов. С трех сторон его окружали стены, а с четвертой, задней, круто поднималось гладкое Древнее стекло самого острова. На платформе к нему примыкало несколько сооружений: склады, арсеналы и тому подобное, решил Локки.

Блестящая поверхность бассейна за площадкой, теперь снова отрезанная от гавани деревянными воротами, была достаточно просторна, чтобы вместить несколько военных кораблей, и Локки удивился, увидев только одно привязанное судно. Одномачтовый ялик, всего футов четырнадцать в длину, мягко покачивался у самой площадки.

— Большая гавань для такой маленькой лодки, — сказал Локки.

— Что? А! Невеже нужно много пространства, чтобы рисковать своей жизнью, до поры никого больше не беспокоя, — сказал Калдрис. — Теперь это наша собственная лужа мочи. Не обращайте внимания на солдат на стенах; они тоже не будут на вас смотреть. Если, конечно, мы не утонем. Тогда, наверное, они посмеются.

— Но зачем? — спросил Локки. — Зачем мы здесь, Калдрис?

— У меня всего месяц, чтобы превратить двух невежественных, неловких сухопутных крыс в нечто напоминающее морских офицеров-самозванцев. Боги мне свидетели, господа, я подозреваю, что кончится это криками и утоплением.

— Я мог бы обидеться, если бы не знал, что все сказанное вами о нас — правда, — сказал Локки. — Мы говорили Страгосу, что ничего не смыслим в плавании.

— Протектор, кажется, настроен очень решительно: он все равно хочет отправить вас в море.

— Сколько вы прослужили во флоте? — спросил Жеан.

— Сорок пять лет в море. Служил в веррарском флоте еще до того, как появились архонты. Участвовал в Тысячедневной войне, в старых войнах с Джеремом, в войне против армады Призрачных островов… видел много мерзости, джентльмены. Думал, покончил с этим — больше двадцати лет командовал кораблями архонта. Хорошая плата. Даже собственный дом впереди маячил — так я, во всяком случае, думал. До этого вот дерьма. Без обид.