Охота на Велеса - Алекс Хелльвальд

В голосе Линки появились дрожащие нотки. Наконец-то. Я этого ждал. Пусть ее прорвет.

Так, кажется, на горизонте намечается истерика. Надо что-то сказать, но что, и главное, как? Спровоцировать, чтобы уж очистилась от мыслей сразу, пусть поток слез будет сильным, или начать сюсюкать — притушить фонтан, чтобы по-тихому излила горе?

— Лин, не дрейфь, прорвемся, — сказал я.

Но даже самому показалось, что это прозвучало неубедительно и жалко.

Приподнявшись на локте, заглянул в ее полные скорби глаза. Не удержавшись, поцеловал сначала кончик носа, потом по очереди оба глаза, слизывая навернувшиеся слезинки. Потерся носом об ее носик и прильнул к пухлым губам. Она откликнулась сразу охотно и горячо, обвив мою шею руками.

Целовались мы долго, неспешно и самозабвенно, до щемящего чувства в груди. В этот раз, хоть кровь и бурлила в венах, словно горная речка, но откровенной похоти не возникло. Просто хотелось утешить, отогреть мое рыжее солнышко и убедить, что она мне нужна. Что я, несмотря ни на что, буду всегда с ней рядом. И это не жертва и не одолжение с моей стороны — потребность души и сердца, моей натуры.

Эх, как только на словах передать ей все? Всю безмерную величину моей любви к ней, весь безразмерный объем нежности.

— Алин, — окликнул я подругу, лежащую с закрытыми глазами, когда оторвался от ее губ.

— Мм-м?

— Ты выйдешь за меня замуж, когда все это закончится? — спросил я и затаился.

Для меня это был вопрос цены моего счастья. Не праздное любопытство и не попытка отвлечь Линку от грустных мыслей.

— Оська. Ты идиот, что ли, не пойму никак? — немедленно вспылила она, распахивая глаза, полыхающие яростью. — Я сама не понимаю, каким монстром сотворили меня, а он — жениться. Я просто не представляю, что за зверь из меня вышел. И ограничиваются ли мои уникальные способности только контролем животных? Или это может распространяться и на людей в дальнейшем? Могу ли я с кем-то вступить в брак и имею ли на это моральное право?

— Ты согласилась иметь от меня детей, — встрял я.

— Боюсь, что именно этого от меня и ждут — детей. Эксперимент продолжается. Разве не это тебе сказал твой отец? Они наблюдают за мной. Я — подопытный кролик. Да и дадут ли заказчики сего мне право на счастье? Передастся ли этот "дефект" моему потомству, или обойдется — вот что им нужно. Сволочи. А еще их, наверное, интересует, способна ли Химера иметь приплод от простого человека? Ну что, Остап Семенович, не передумал задавать свои дурацкие вопросы? Не раздумал ли еще на мне жениться, а?

— Нет, не передумал, — предельно спокойно ответил я, сдерживая рычание, так и рвущееся из груди. — Я уже очень много думал обо всем этом, Линка. Мое предложение — не порыв, а результат долгой кропотливой беседы с самим собой. Могу разложить тебе все по полочкам.

Алинка фыркнула, но больше не перебивала.

— Как только я услышал от отца о том, кто ты такая и каким образом замешана в проекте, я чуть не сошел с ума. Меня накрыло волной паники и терзало не по-детски. Особенно бесило то, что, как утверждал отец, ты инстинктивно подыскивала себе лучший образец самца для спаривания и воспроизведения потомства. Да, Линка, да, вот такая простая формула, без изысков — профессора заморачиваться не стали. Больше всего задело, что это у тебя инстинкт такой — сотворить себе подобных существ. Ты просто не представляешь, что я почувствовал. В каком аду жарился. А еще меня мучило бессилие в этой ситуации. Я понимал, что ты, вероятно, делаешь это неосознанно, а по заложенной генным кодом схеме. Вопрос для меня остался открытым: Линка, ты чувствуешь хоть что-нибудь ко мне?

Подруга нерешительно дотронулась пальчиками до моей кисти. Я взглянул ей в глаза и увидел в них вселенскую тоску, сожаление, отчаяние и страдание. Она приняла мою боль и страх.

— Теперь все встало на свои места… — задумчиво произнесла Алина.

— Что "все"?

— Неважно, — отмахнулась девушка. — Я хоть и сама не своя… Ха. Конечно, Химера, часть большого проекта. Но я твердо знаю, что если отмести все наносное — страсть, способности, страх — в сухом остатке окажется, что я просто люблю тебя.

Да что я за человек такой? Ей и так плохо, а я увлекся подробным анализом собственных переживаний.

— Люблю тебя, — сказал я и чмокнул ее в нос. — У нас все получится, вот увидишь. Я верю в это. Пока мы вместе — мы сила.

— Лучше и не скажешь. Жениться — так жениться.

Нежно коснувшись губ Алинки кончиком языка, слегка поддразнил ее и, дождавшись пока она приоткроет ротик, проник вглубь, лаская ее язык с солоноватым привкусом от слез. Девушка всхлипнула и, прижавшись, обвила руками мою шею.

Поцелуй был бурным и пьянящим. Но, к сожалению, не то время и не то место, чтобы перевести его в горизонтальное положение. Мы оба прекрасно это знали и полностью отдавались ощущениям через пламенное выражение наших чувств.

— Кхе, кхе. Не помешал, ребятушки? — раздался голос Егорыча.

Мы радостно подскочили и поприветствовали его.

— Наконец-то, дядя Андрей. Мы совсем тут уже заждались, — затараторила Линка, смущенно пряча лицо от старика и быстро сворачивая за нами спальник.

Я не отставал от подруги, сноровисто уложил мешок в рюкзак. Очень хотелось уже выбраться из леса и нормально отдохнуть в условиях цивилизации.

Взвалив свою походную поклажу на спину, я взглянул на копавшуюся возле своего рюкзака Алинку — она сидела спиной к Егорычу. Винтовки в траве видно не было, и я хотел ей сказать, чтобы не забыла оружие, но отвлекся на жест дяди Андрея.

Только сейчас заметил, что старик был не один. Рядом с экс-сторожем уже стоял огромный матерый мужик с квадратным подбородком. Со всех сторон на поляну шли мускулистые парни.

— Без глупостей, детишки, — голос незнакомца хрипловат, но приятен для слуха. — Если будете себя хорошо вести — останетесь живы.

— Борзый? — нахмурился я, а мужчина кивнул.

В том, что это Борзый, не сомневался — черты лица напоминали собаку пароды боксер: короткий нос, широкое лицо, мышцы на котором напоминали складки, и маленькие глазки. Наверное, за такое сходство и получил прозвище.

Мы были для него овцами, обязанными безропотно идти на заклание. Бессловесным зверьем — это читалось по его лицу. Вернее, животным для него была Алинка. А я — вообще никем, бесплатным приложением, слабым звеном, пятой ногой и лишним элементом.

— Пропустили нас, — сквозь зубы произнесла Линка, целясь из М-16 Борзому в лоб.

Когда успела вскинуть оружие? Впрочем, для подруги, привыкшей к охоте и тирам, это легко.

Стоявшие на поляне бугаи разом напряглись. По физиономии Борзого нельзя было понять, впечатлился он или нет.

Егорыч махнул в ее сторону рукой, будто что-то подкидывая — Линка стала оседать на землю.