Арабская дочь - Таня Валько

Грозный мятежник набирает номер мобильного, данный ему Хамидом. Затем он протягивает Асири трубку и бумажку с текстом, который тот должен прочесть.

— Я скрываюсь в Йемене, ваше превосходительство, — начинает парень дрожащим голосом. — Рядом со мной Абу Сафьян и другие, которые уже считают, что с них хватит, и желают сдаться и перейти на сторону князя, — сообщает он. — Мы больше не хотим прятаться по норам.

Воцаряется тишина, а парень, лицо которого от волнения пошло пятнами, слушает ответ.

— Да, мы плохо поступали, но сейчас хотим вернуться к нормальной жизни и быть под защитой саудовского правительства, которое для нас как мать.

Снова тишина, а Хамид чувствует, как учащенно стучит сердце, словно вот-вот выпрыгнет из груди.

— Личная аудиенция через три дня, да, — повторяет Асири и согласно кивает. — Я приеду первым, со списком желающих и петицией, а позже — остальные. Спасибо, ваше превосходительство.

Парень трясущейся рукой передает телефон и тяжело опускается на подушки.

— Три дня, — говорит он грустно, а окружающие его мужчины смотрят друг на друга со значением.

— Нет времени на свержение. Значит, завтра чуть свет нужно отправляться. Поедешь на машине.

Абу Сафьян пристально смотрит на врача и двух ближайших сотрудников, фото которых тоже находятся в публикациях о розыске.

Хамид сидит в соседнем с медкабинетом помещении и курит одну сигарету за другой. Проходит еще один час с начала процедуры, а доброволец не перестает выть как резаный. Не выдержав, Хамид встает, открывает дверь и подходит к месту экзекуции. Асири стонет, зад его выпячен вверх, двое сильных мужчин держат его за руки.

— Что ты, черт возьми, вытворяешь?! — кричит Хамид, с возмущением глядя на действия врача. — Лучше бы пальцем этот пакетик в него впихнул!

— Да? — медик резко поворачивается. — А если у парня самая маленькая попка, какую я в жизни осматривал за двадцать лет работы проктолога, то что?! Сжатая и высохшая в довершение всего!

— Дай ему морфин, или у тебя его нет? — Бен Ладен презрительно всматривается в его вспотевшее лицо.

— Держим его на дорогу, сейчас я не буду тратить ни капли, иначе он даже не войдет во дворец, — взрывается врач и отворачивается, чтобы продолжить выполнение своих обязанностей.

— Ты что, шутишь?! — Хамид крепко стискивает ему руку. — Сию же минуту!

Он вытаскивает из кармана две маленькие ампулки и бросает на грязную от крови и кала простыню.

Через минуту стоны прекращаются, и Асири наконец укладывают на уже чистую кровать, где он, лежа на боку, впадает в нездоровый сон.

— Нужно его убрать — и едем.

Абу Сафьян приезжает рано, с первыми лучами солнца, которые пробиваются сквозь облака. Голос муэдзина призывает правоверных к молитве.

— Давай эту электронику, — обращается он к Хамиду.

— Окей, но у меня есть еще кое-что для парня. Это от организации для его семьи.

Побледневший Хамид хочет войти в комнату Асири, подготовленного для покушения на жизнь князя.

— Конечно, я им передам.

Террорист вынимает из рук Хамида коробочку с часами на истрепанном ремешке и старую, бывшую в употреблении мобилку Nokia. Рядом лежит не очень большая пачка американских стодолларовых банкнот.

— Чешский пластик плюс американский взрыватель и детонатор, забавное соединение. — Абу Сафьян тихонько смеется. — Я слышал, что ты уходишь?

— Да. — Хамид отворачивается и быстро оставляет проклятое место.

Коллаборационист сидит в кабинете, освещаемом только одной лампочкой, смотрит в пустоту и берет в руку самый безопасный, потому что его невозможно прослушать, мобильный телефон BlackBerry.

— Крис, это уже завтра, — начинает он разговор по-английски. — Не знаю, почему Сокол на это согласился. Это чертовски рискованно. Такое устройство превратит дворец в пыль, камня на камне не останется, если бомба взорвется.

— А это уже по нашей специальности, — отвечает мужчина с американским акцентом. — По голосу слышно, что с тобой что-то не то. Ты не должен был жениться. Мы завербовали тебя, потому что ты был свободен, парень. Сейчас у тебя ненужное бремя и стресс и ты не можешь сосредоточиться на задании.

— Худшему врагу не пожелаю такого задания, — шепчет Хамид.

— Что ж, ничего не скажешь, интересно они это придумали, — со смехом отвечает американец.

— Тебя это веселит?! — возмущается Хамид. — Тебе не жаль парня? Столько вытерпел.

— Ему разве не все равно? Так или иначе, завтра будет уже в раю, где рассчитывает на неплохой перепихон да еще и с выпивкой.

— Думаешь, что ваша электроника дезактивирует бомбу? Что вы, черт возьми, задумали? Почему я ничего не знаю?! — взволнованно кричит Хамид и чувствует, что из-за нервного срыва у него шумит в голове.

— Так нужно, приятель, потому что, если бы все всё знали, эта рискованная акция не имела бы смысла. Нам тоже нужна жертва, а эти глупые террористы даже не подозревают, какую услугу нам оказывают.

На столе в кухне лежат разбросанные газеты. Марыся не может оторвать взгляд от первой страницы «Саудовской газеты» с фотографией джихадиста-самоубийцы на полстолбца, бабушка, водя по тексту пальцем, с недоверием читает «Арабские новости», а Хамид хочет найти немного правды в «Al-Watan», выходящей на арабском языке.

— Что за чушь пишут! — Мужчина встает и начинает нервно расхаживать по кухне.

— Как это чушь?! — Надя возмущенно поднимает брови. — Такая страшная история, все написано черным по белому.

— Любимая бабушка, пишут, что у джихадиста в заднице был килограмм пластика, который сдетонировал. — Хамид не сдерживает эмоций.

— Да, — подтверждают женщины, так как все источники трубят об этом направо и налево.

— А знаешь ли ты, как дворец выглядел бы после такого взрыва?

Обе только отрицательно качают головами.

— Вообще бы не выглядел, так как остались бы от него только руины.

— Бедный князь, это в него метили… — Старая женщина не может успокоиться.

— Эти спесивые глупцы рассчитывали на то, что им удастся реализовать задуманное и уложить такого человека! Дебилы! — выкрикивает Хамид.

— Один факт мне кажется немного странным, — подает голос Марыся. — Пишут, что весь зал для аудиенций разрушен, стены ободраны и обрызганы кровью и останками, парень распылен от пояса и ниже, а у князя только пластыри на двух пальчиках.

Она с удивлением поднимает брови.

— Скорее всего, князя там вообще не было или кто-то другой его замещал, а пальцы повредил себе при чистке морковки. — Хамид старается представить ситуацию и знакомого парня.