Мой муж Джон - Синтия Леннон

Руководство лондонским офисом Брайана перешло в руки его личного помощника Питера Брауна. Он работал с Брайаном еще с Ливерпуля и принял на себя все дела, однако к тому времени «Битлз» сами толком не знали, что им делать дальше.

В итоге они начали двигаться сразу в двух направлениях. Во — первых, теперь, в отсутствие менеджера, они решили создать свою компанию, Apple, призванную объединить все их деловые проекты под одной крышей и наметить новые пути развития. «Битлз» решили обзавестись собственной звукозаписывающей компанией и рядом сопутствующих предприятий. Они приобрели в собственность офис на Сэвил — роу, и их первым коммерческим предприятием стал магазин на Бейкер — стрит, который открылся в декабре 1967–го под управлением старого друга Джона, Пита Шоттона. Здание раскрасили в психоделическом стиле, ребятам ужасно понравилось, но жители соседних домов написали жалобу. Пресса подняла шум, и пришлось все перекрашивать заново.

«Битлз» были наивными новичками в бизнесе. Они тратили огромные деньги на то, чтобы оборудовать офис на Сэвил — роу, студию звукозаписи, закупили изысканную мебель, устроили переговорные комнаты с баром и все прочее. Но никто из их окружения не обладал деловой хваткой: ребята наняли огромный штат сотрудников, в основном своих старых друзей, которые не имели ни малейшего представления о том, что от них требуется. Все четверо новоиспеченных бизнесменов регулярно приезжали на совещания, воодушевленные новаторскими идеями, однако дела вперед не двигались.

Тем временем Джон и Джордж всерьез увлеклись идеями Махариши. То, что прежде казалось обыкновенной блажью, теперь стало, ни больше ни меньше, поиском смысла жизни. Похоже, что с уходом Брайана «Битлз» нуждались в человеке, который его заменит и укажет им правильный путь. И Махариши был тут как тут.

Джон и Джордж приняли его предложение отправиться в ашрам, учебный центр в Ришикеше, у подножия Гималаев, для изучения основ медитации. Мы с Патти согласились поехать с ними. Пол, Джейн, Ринго и Морин, не будучи большими поклонниками медитации, тем не менее решили к нам присоединиться. Поездка была намечена на февраль 1968 года. Наша компания планировала провести в Индии два — три месяца.

Джон всегда со страстью и энтузиазмом брался за новое дело. Он ощущал себя чуть ли не одним из апостолов Махариши, собирался раструбить о своем намерении на весь мир и планировал посвятить всю оставшуюся жизнь исключительно медитации. Я была настроена более скептически, но сама идея и медитация как таковая пришлись мне по душе. К тому же я была рада возможности отправиться в Индию и узнать много нового. Также я надеялась, что ожидающая нас там мирная обстановка, вдали от вспышек фотокамер, пойдет нам с Джоном только на пользу.

На Рождество по телевизору показали очередной фильм «Битлз», Magical Mystery Tour. Съемки начались как эксперимент, попытка осуществить идею Пола, который предложил всем просто сесть в автобус, поехать — а дальше будь что будет. Картина обернулась первым провалом «Битлз». Критики назвали ее «занудной ерундой», американцы даже не стали покупать права на показ фильма у себя. Сюжета никакого не было, и песни были довольно слабыми. Джон назвал сей опус «самым дорогим любительским фильмом в истории кинематографа» и втайне считал, что во всем виноват Пол. Мне же это казалось несправедливым: они все согласились участвовать.

Перед демонстрацией фильма, 21 декабря, был организован прием — маскарад в королевском отеле «Ланкастер», в Лондоне. Я надела бальное платье с кринолином и выглядела барышней с конфетной коробки, а Джон выбрал образ пижона в кожаном костюме, с набриолиненными волосами. Он позвал с нами своего отца Альфа, и они вдвоем здорово напились. Вечер не удался. Я все глубже погружалась в уныние, по мере того как Джон флиртовал с другими женщинами, в том числе с Патти, наряженной в соблазнительный костюм восточной танцовщицы. Моя подруга Лулу обиделась за меня и принялась во всеуслышание стыдить Джона за его поведение. Несмотря на раненое самолюбие, я не удержалась от смеха, глядя, как миниатюрная Лулу, одетая под Ширли Темпл, устраивает выволочку «хулигану». Эта невеселая вечеринка закончилась пьяными танцами Альфа и Джона, который, кажется, успел перетанцевать со всеми, кроме меня.

Через четыре дня, в Рождество, Пол и Джейн объявили о своей помолвке. Мы все хорошо относились к Джейн и искренне порадовались за них. Джордж и Патти к тому времени уже были женаты. Они расписались по — тихому, никого не пригласив, почти два года назад, в январе 1966–го. Таким образом, Пол стал последним из четверки, кто затянул на себе супружеский узел. Мы знали, что далось ему это нелегко: Пол, как и остальные битлы, был в этом смысле обычным старомодным ливерпульцем, убежденным, что удел жены — сидеть с детьми, варить обед и ждать мужа. Джейн же ни в коей мере не соответствовала этим параметрам: по работе она бывала в разъездах не меньше, чем Пол, и жила своей собственной жизнью. Она не собиралась сидеть дома в ожидании Пола, наоборот, часто не приходила на наши посиделки, будучи за границей в очередной командировке. Но Пол любил ее. Мы знали это и были рады, что у них все сложилось.

Незадолго до отъезда в Индию Джон провел уикенд с Дереком Тейлором, бывшим журналистом, а теперь пресс — секретарем «Битлз» и нашим хорошим товарищем. Вместе с женой и пятью детьми он жил в своем большом загородном доме и от души наслаждался жизнью. Вернувшись от Дерека, Джон обнял меня и сказал: «Син, давай с тобой нарожаем еще кучу детей и будем по — настоящему счастливы».

Несмотря на нарастающее во мне ощущение, что Джон отдаляется от меня, в такие минуты мне казалось, что между нами все так же, как раньше. Джон больше не принимал наркотики и очень напоминал себя прежнего. «У нас все получится, — говорил он. — В Индии у нас будет время побыть вдвоем, и все образуется». Я очень надеялась, что он не ошибается.

В Лондоне за несколько дней до отъезда в Индию у нас состоялась встреча с помощником Махариши, на которой мы должны были обсудить детали нашей поездки. Когда мы зашли в гостиную, я увидела, что в углу в кресле сидит японка, маленькая, вся в черном. Я сразу же догадалась, что это Йоко Оно, но, боже, что она здесь делает? Неужели Джон пригласил ее? Если так, то — зачем?

Йоко представилась собравшимся и потом до конца сидела молча, практически без движения, никак не участвуя в беседе. Джон непринужденно болтал с помощником Махариши, с ребятами и, казалось, не замечал ее. Я никак не могла успокоиться: неужели он общается с этой женщиной? И вообще, что, черт возьми, происходит?

Когда встреча закончилась, Энтони ждал нас у машины. Он открыл дверцу и, к моему безграничному удивлению, Йоко первой, раньше нас, залезла в салон автомобиля. Джон посмотрел на меня, как будто не понимая, что происходит, и в недоумении пожал плечами. Он повернулся назад, поинтересовался, можем ли мы ее куда — нибудь подвезти, и Йоко ответила: «Да, пожалуйста, Ганноверские ворота, дом 25». Дальше мы ехали в гробовом молчании. Только выходя из машины, Йоко сказала: «До свидания. Спасибо».

«Да, странно, — сказала я. — Что все это значит?» — «Син, ну хочешь, обыщи меня». Джон уверял меня, что не приглашал Йоко, более того, не знал, что она будет на встрече. Однако здравый смысл подсказывал, что пригласил ее именно Джон. Но что бы я себе там ни придумывала, дожидаться объяснений от Джона было бесполезно.