Лунное наваждение - Джил Грегори

Томас пересек Шартре, и тут ему в голову пришла одна мысль. Он ведь еще не рассказал Анемон – и Стивену, кстати, тоже, – о своих подозрениях по поводу Паука. А это, пожалуй, следует сделать. Правда, человек, на совести которого столько трупов и который так вероломно предал британское правительство, сейчас находится за океаном, но у него очень длинные руки – в этом Томас убедился на собственной шкуре.

Он уже собрался повернуть назад и снова разыскать Анемон, но в этот момент карета, с грохотом катившая по неровной дороге, вдруг резко свернула в сторону, чуть не наехав на него. Томас отскочил. И в ту же минуту за его спиной послышался низкий отрывистый голос… Этот голос был хорошо знаком Томасу.

– Стоять, Карстейз! Ни с места!

Томас застыл как вкопанный, испытав своего рода шок. Придя в себя, он понял, что допустил непростительную оплошность: надо было заранее предвидеть случившееся и предупредить Анемон!

– Вот так, Томас, молодец! – вновь раздался голос, и Томас весь подобрался, еле сдерживая холодную ярость в груди. – Мне бы не хотелось прямо сейчас выпустить в тебя пулю и испортить все удовольствие.

Томас хотел было повернуться, но в тот же момент почувствовал, как ему между лопаток уперся холодный ствол пистолета. И он услышал уже возле самого уха:

– Не делай глупостей, мой милый. Сейчас мы с тобой немного прогуляемся, придем в одно место и там спокойно поговорим по душам.

Вокруг Томаса продолжала бурлить улица Шартре. Шли под ручку мужчины и женщины, с грохотом проносились экипажи, а влажный тяжелый воздух обещал ливень еще до захода солнца. Небо уже темнело, с болот надвигались низкие тучи. Томасу казалось, что его отделяют от прохожих многие мили. Стоит ему закричать, побежать или сделать одно неверное движение – и мужчина у него за спиной нажмет на курок.

– Показывай дорогу, Оливер, старик, – сказал Томас. – Я, как всегда, в полном твоем распоряжении.

– Да, – ответил голос у него за спиной.

Приземистый маленький человечек с аккуратными усиками и холодными черными глазами шагнул ближе и ткнул пистолетом Томаса в спину. Любой прохожий подумал бы, что это просто двое приятелей идут вместе. Оружия не было видно, но Томас чувствовал его и понимал, что совершенно беспомощен. Они шли по оживленной улице. У него за спиной Оливер Фенвик мягко усмехнулся:

– Ты всегда был в моем распоряжении. А сейчас тем более. Идем-идем, нам о многом надо поговорить. А времени в обрез.

Эти последние слова прозвучали как угроза. Нервы Томаса напряглись, но он взял себя в руки. Долгие годы работы агентом научили его выдержке и самообладанию.

– Я рад, что мы встретились, – заметил он дружелюбно, когда они перешли дорогу. – Мне всегда хотелось понять, в чем сущность предательства. Быть может, ты мне расскажешь?

– Да, и очень скоро, – ласково проговорил его спутник.

Вдруг возле них остановилась карета – та самая, что чуть не наехала на Томаса в переулке. Кучер посмотрел на них с усмешкой и приподнял кепку. В этот момент дверца кареты распахнулась, и Томас увидел смуглое, изрезанное шрамами лицо Одноглазого. Он сидел в салоне экипажа откинувшись на подушки.

– Только после тебя, мой милый, – усмехнулся Оливер и сильно подтолкнул Томаса пистолетом в спину.

Стивен вытянул длинные ноги под деревянным столиком биржевой кофейни. Это было излюбленное место встреч мужчин Нового Орлеана. Сюда заглядывали все – и моряки, и купцы, и хозяева больших плантаций, – чтобы посидеть часок-другой в уютной обстановке, посплетничать и перекусить.

Сегодня днем в кофейне было особенно людно. Стивену и Джонни Такеру пришлось ждать свой кофе. Когда его принесли, Стивен быстро отхлебнул черный крепкий напиток и посмотрел на Джонни Такера поверх дымившейся чашки.

– Ты не заметил ничего подозрительного во время своего наблюдения за губернаторским домом? – спросил он. – Может быть, есть какие-то признаки предательства со стороны слуг или подчиненных губернатора?

Джонни покачал головой:

– Ничего!.. – Он метнул на друга быстрый взгляд: – Стивен, а ты не думал о том, чтобы ввести губернатора в курс дела? Клейбурну определенно можно доверять.

– Да, но любой его работник может оказаться в клане заговорщиков. Мы не знаем, как глубоко они внедрились. – Стивен поставил свою чашку на стол и с показной небрежностью оглядел остальных посетителей кофейни. – Клейбурн может нечаянно обмолвиться и насторожить кого-то из прислуги. Это подтолкнет заговорщиков к поспешным действиям, и мы уже не сумеем им помешать.

– Президент еще не ответил на твое письмо? – спросил Джонни, выстукивая пальцами беспокойную дробь по крышке столика. – У меня такое чувство, что мы работаем исключительно на свой страх и риск. Никто не отдает нам приказы. Черт возьми, если мы допустим ошибку…

– За все ошибки отвечать буду я, – заявил Стивен спокойным, властным тоном и посмотрел на Джонни: – Ты слишком долго работал курьером в дипломатических посольствах. Так, – губы его расплылись в усмешке, – и привык зависеть от приказов сверху. А помнишь, как мы с тобой начинали? Мы ведь тогда работали только на свой страх и риск и получали нагоняй каждый раз, когда заканчивали задание. Я до сих пор так работаю, приятель. Когда ты один на один с врагом, всякое решение приходится принимать самому исходя из обстоятельств. Ты забыл это? Так? Или, может, струсил?

Джонни сел прямо. Его карие глаза вызывающе вспыхнули.

– Струсил? А кто, рискуя собственной жизнью, вытащил тебя из тюрьмы в Триполи? Кто вовремя предупредил тебя насчет Аарона Бурра, арестованного в Миссисипи? Что, скажешь, я и тогда работал по чьим-то приказам? А когда ты ухлестывал за этой официанточкой… как ее звали-то?

– Молли.

– Вот-вот! Не я ли спас тебя, и ты добился славы, хотя информация была собрана главным образом мной одним…

– Хватит, хватит! – засмеялся Стивен, тепло блеснув синими глазами, и покачал головой: – Ты опять за свое, Такер? Я думал, ты уже угомонился.

Джонни понял, на что он намекает: после отплытия из Сент-Джона между ними установились натянутые отношения на борту «Морского льва».

– Ты здесь ни при чем… – Он дал знак официантке, чтобы та принесла еще кофе. – Просто я не мог спокойно смотреть, как эта английская лисица водит тебя за нос.

Стивен напрягся, тень пробежала по его лицу, но он быстро взял себя в руки. Откинувшись на спинку стула, он ответил небрежно:

– Да, с ней я и впрямь свалял дурака. Но теперь все кончено.

Джонни молчал. Вокруг гудели голоса: сидевшие в кофейне мужчины с жаром обсуждали самые разные вопросы – от политики до спорта, – но он не слышал их. Все его внимание было сосредоточено на Стивене.

Он знал его как самого себя и легко читал его мысли. От него не укрылась та боль, которую Стивен пытался скрыть за внешней самоуверенностью. Он видел, что его друг сильно уязвлен.