Отражение звезды - Марина Преображенская

В первую очередь она решила позвонить Каратаеву, извиниться за то, что задерживается. Потом помыла посуду, расставила ее по местам. Прошлась по квартире. Ее внимание привлекло ведро, снова неизвестно каким образом перекочевавшее из ванны в прихожую. Она пожала плечами и подняла его. И вмиг сердце ее упало. Леночка дрожащими руками подняла клеенчатый пакет, перевязанный крест-накрест розовой тонкой лентой, точно рождественский подарок. Деньги? Что за деньги? А этот кулечек с толченым мелом? Толченый мел?.. Вряд ли… Белый порошок… Кокаин! Кокаин! Ее хотят подставить, ее хотят убрать с дороги, просто изолировать, чтобы не путалась под ногами! Сейчас у нее много друзей и, как полагает Фима, — друзей влиятельных. Она работает, все время на виду — значит, убрать ее, чтобы никто не заметил, очень проблематично. Леночку передернуло. Участковый, вызванный соседкой, — это только цветочки. Ягодки ждут ее впереди. Она прислонилась к двери и чувствуя, как похолодела ее спина, сползла на пол.

Внизу негромко хлопнула дверь. Леночка вздрогнула. Но шаги оборвались где-то на четвертом, пятом этаже. Пока не за ней. Конечно, ей — рано или поздно — удастся доказать свою непричастность к этому пакету. Конечно, ей помогут друзья, тот же Каратаев или Соловьев. Они не бросят Леночку в беде. Да и Андрей тоже. Но сейчас… Сейчас ей нужно делать ноги. Леночке надоело чувствовать себя вечно убегающим зайцем, дрожащим, который прячется по углам и задворкам.

Зазвонил телефон.

— Алло, — услышала Леночка, застегивая куртку и одной рукой обматывая вокруг шеи шарф. — Я у ребят. Как ты там?

— Андрей! У каких ребят? Андрей! Я обнаружила под ведром в прихожей пакет с кокаином и деньгами. Что делать? Почему ты там? Кто эти ребята?

Внизу снова хлопнула дверь.

— Это за мной!

— Не паникуй. Положи пакет на место и не выходи из дома. Мы скоро будем. Ребята — мои друзья из Федеральной службы безопасности. Главное, не беги. Никуда не беги, слышишь? Все образуется.

Леночка бросила трубку. Села на стул, обхватив голову руками. Но шаги снова заглохли где-то на нижних этажах.

Она вскочила, сорвала с петли сумку и, запихнув в нее пакет, медленно подошла к окну на кухне, слегка отодвинув край тюлевой занавески, посмотрела вниз. Улица была пустынной. Два малыша в отдалении играли в снежки, по проторенной к магазину тропинке ковыляла старуха в высоких валенках без галош, доносился шум моторов проезжающих по трассе автомобилей. На автобусной остановке стояло несколько человек. Сидеть и ждать? Да пока они приедут — ее след простынет! Как он мог бросить ее на произвол судьбы? Почему не дождался, поехал к своим фээсбэшникам сам? А если бы этот пакет обнаружил участковый?

Она выскочила за дверь с одной мыслью: как можно поскорее избавиться от страшного «подарочка», и ничего более сумасшедшего, чем выбросить его в мусоропровод, не пришло ей в голову.

Леночка перемахнула через пролет в мгновение ока. Прислушалась. Ей показалось, что снова у подъезда остановилась машина, раздались приглушенные голоса. Сердце заколотилось, она занервничала, заметалась, сделала несколько шагов в сторону своей квартиры, вернулась к мусоропроводу, затем вынула пакет из сумки и оттянула крышку мусоропровода. Раздался неимоверный грохот и скрип.

— Торопишься? — соседка выросла перед ней, как гриб после дождя: такая же крепкотелая, влажная и пахнущая тленом. Лицо ее невинно сияло. Она ведь ни на секундочку не сомневалась, из какого теста вылеплена эта тихоня и аккуратистка. Ну неужто Аганин просто так ее под крылышко взял? Пользовал небось. А как же иначе? Клавдия Ивановна помнила еще его мать. Независимая, своенравная — она ни с кем из соседей дружбы не водила. Знала она и Милочку. Вот та была вроде бы ничего. Милая такая, как и ее имя, отзывчивая, всем всегда угождала и на мужа жаловалась: мол, нет никакой жизни, все в море да в море. А он, видишь ли, ушел, бросил жену с девочкой. Взял какую-то безродную. И она еще будет ей сыном в глаза тыкать!

Медленно и неуклюже тетя Клава шла к Леночке и словно раздувалась, расползалась в разные стороны, заполняя своим самодовольным видом все пространство.

Леночка вдруг подумала, что если Клавдия Ивановна и была в прошлой жизни кем-то, вернее — чем-то, то это «что-то» было не иначе как газообразное вещество.

— А что это у тебя в руках? Деньги никак? Доллары? Дай-ка я погляжу. Смешно ведь — прожила до старости, а доллара и в глаза не видела. Вам столько на работе платят, что ты их выкидываешь? И-э-эх, мне бы, дуре, догадаться, с чего это цветы дорогущие на окно выставлять?

— Слушай, — Леночка опустила пакет в зловонную черную трубу и захлопнула крышку. — Если в ближайший час ты высунешь нос из своей конуры, то учти… — Леночка выдохнула отпрянувшей женщине прямо в лицо: — Я вот этими руками в свое время таких, как ты, знаешь сколько на тот свет отправила?

Шепот ее был зловещим, Клавдия Ивановна схватилась за сердце и задом попятилась к открытой двери, благодаря Бога, что у нее есть путь к отступлению. Дверной замок тихо щелкнул, затем со стремительной скоростью провернулся ключ в нижнем замке, глухо ударила цепочка, вдетая в прорезь, звякнула щеколда в верхнем углу, и все смолкло.

Вытерев руки о носовой платок, Леночка побежала к чердаку.

— Вы из какой квартиры? — Низкорослый и немного толстоватый тип подозрительно посмотрел Леночке в глаза.

— Да я вообще здесь не живу, — соврала Леночка. — А что, собственно, случилось? — Она сжала в кармане ключ с такой силой, что у нее заболела рука, но глаза были беззаботны и улыбчивы. — Может, здесь кого-нибудь убили? — Леночка зашептала, приблизив лицо к его уху, словно желая проникнуть в страшную тайну.

— Не убили, — сухо ответил мужчина и взглянул на стоящую у соседнего подъезда патрульную машину.

— Вот и я думаю, с чего бы это? Вроде тихо, а ваши люди караулят все входы-выходы. — Хорошо сыгранное безразличие несколько успокоило мужчину, но пропускать ее он все равно не собирался.

— Из какой квартиры вы вышли? — спросил он Леночку.

— А-а… Так я была в тридцатой, у Майоровых. Вла-ади-ик! — Леночка подняла глаза к одному ей ведомому окну и помахала рукой, и тут же, как бы случайно перевела взгляд на окна Клавдии Ивановны. Больше всего она боялась, что та сейчас выскочит на балкон, затопает ногами, заверещит.

— В тридцатой? — Мужчина подумал, потоптался на своих коротких ногах и махнул рукой. — Проходите.

Мужчина отступил, Леночка улыбнулась ему вежливо и дружелюбно, но в душе ее кипел тайфун. Едва сдерживая себя, она постояла секунду, зазывно кивнула и, широко раскачивая бедрами, для пущей убедительности продефилировала за угол.

— Погодите! — Натужный баритон вызвал дрожь во всем ее теле. Она не остановилась, хотя поняла, что окликнули именно ее. — Девушка, постойте!

К автобусной остановке подъехал автобус. Леночка сорвалась с места и, не оглядываясь, проваливаясь в сугробы обочины, спотыкаясь и отталкиваясь руками от ледяной коросты, покрывшей снег, побежала.