Мягкие лапки судьбы - Бронислава Вонсович

– Все будет хорошо. Правда, Сесиль? – Я шмыгнула носом и прижалась к золотистой шерстке.

– Конечно, – бодро сказал Люк и погладил по голове сначала Сесиль, а потом меня. – Вот выспишься, и завтра все это покажется совсем глупым и не стоящим внимания. Поехали к тетушке?

Я внимательно на него посмотрела. Теперь главное – не выдать, что Себастьен мог остаться в Венсане. Ни в коем случае нельзя показывать свою заинтересованность.

– Нет, Люк, я домой. Нечего мне там больше делать. Поблагодари за меня инору Мюрре.

– Но как же так, Марго? А Каролина?

– Каролина меня поймет, – твердо ответила я. – Я буду ей очень признательна, если она соберет мои вещи.

Люк взъерошил волосы и укоризненно посмотрел. В ответ я даже выдавила из себя улыбку. Нет, мне никак нельзя возвращаться.

– Марго, я уверен, что требуется наблюдение за Сесиль. И за тобой тоже. Мало ли какие последствия…

– За собой и Сесиль я в состоянии присмотреть сама, – заявила я.

И опять улыбнулась. Вторая улыбка получилась куда убедительней, но Люк почему-то со свистом втянул в себя воздух и неожиданно сказал:

– Знаешь, Марго, ты меня пугаешь. Что ты задумала?

– Я?

– Не вздумай призывать его душу! – категорично потребовал он.

Такое мне в голову даже не приходило, да и если бы пришло, осуществить я бы не смогла.

– Как ты себе это представляешь, Люк? У меня от него ничего нет. Это чисто технически невозможно.

– А, ну да, – он кивнул. – Но ты ревела без остановки. А сейчас такая спокойная…

Но спокойной я не была. Внутри боролись надежда и отчаяние. То одно чувство, то другое брало верх, но разрушали меня оба. Мне казалось, что моя оболочка становится все тоньше и тоньше. Сколько она еще выдержит, пока не наступит хоть какая-то определенность?

Люка я спровадила назад к иноре Мюрре с огромным трудом, и то лишь после напоминания, что Каролина там может опять пойти с Патриком изучать траурные экспозиции. Люк сказал: «Действительно, пора ее забирать оттуда, пока глупостей не наделала» – и умчался так быстро, что у меня даже сомнений не возникло, что он скоро появится уже у нас. Подозреваю, что Каролина будет собираться в большой спешке, если не хочет бросить все свои вещи у тетушки.

Мне же оставалось только надеяться и ждать. Подозрения по поводу Сесиль менталист не развеял: я прекрасно помнила, что никто в Совете не заметил в Венсане еще одну душу. Возможно, конечно, потому что его тщательно не изучали, но хотелось думать, что Себастьен умеет маскироваться. Я старательно отгоняла от себя мысли, что если бы это было так, он непременно дал бы о себе знать, если только… не посчитал меня предательницей…

Вернувшись домой, я первым делом навестила брата, измученного непрестанной заботой со стороны мамы и сиделки, в которой, в общем-то, теперь не нуждался, на что я и намекнула. Инора Леман оскорбилась, а мама с сомнением сказала, что Шарль еще не совсем в состоянии о себе заботиться. Брат возразил, что он вполне может вставать, ходить и есть самостоятельно и в присмотре не нуждается. А сейчас вообще хотел бы уснуть, нормально и в кровати. Мама и инора Леман засуетились вокруг, а он рявкнул, что хотел бы остаться один. Да, с братом точно все в порядке, что не могло не радовать.

В коридоре мама долго успокаивала инору Леман, говоря, что ее никто не выгоняет прямо сейчас, тем более что за этот месяц уплачено. И когда инора соберется нас покинуть, ей будут даны самые лучшие рекомендации как сиделке, чья чуткая забота о больном полностью вернула его к нормальной и здоровой жизни. Тут инора Леман посмотрела на Сесиль, и в голове ее наверняка родилась замечательная идея об использовании чужой кошечки на постоянной основе.

– Инорита Маргарита, – нагло заявила она, – мне кажется, столь невзрачное животное не вписывается в обстановку вашего дома. И у нее есть нехорошая привычка пачкать ковры в самых неожиданных местах, что наверняка вызовет неодобрение ваших родителей. Я понимаю, что вы испытываете за нее ответственность, но я сумею позаботиться о ней ничуть не хуже, уверяю вас. К тому же я к ней привязалась и уже не мыслю жизни без нее.

Она протянула руки к Сесиль, но та лишь возмущенно зашипела: наверняка передалось отношение Венсана, которого чуть не задавила эта любвеобильная инора, когда он был в невзрачном кошачьем тельце.

– Она мне гораздо дороже, чем вам, – холодно ответила я и прижала к себе котенка.

И ушла, не обращая больше внимания на посыпавшие от нее предложения. Меня не отпускала надежда, что Себастьен все-таки в ней. Глупая, иррациональная, но она позволяла хоть как-то примириться со случившимся.

Поэтому первое, что я сделала, когда удалось без потерь добраться до своей комнаты, – достала артефакт и покачала перед носом Сесиль. Она явно заинтересовалась, тронула лапкой. Камушки приглашающе закачались, и кошечка радостно включилась в игру с ними. Нет, если там кто-то и был, то этот кто-то очень хорошо маскировался. Я вздохнула и положила артефакт в верхний ящик комода. Сесиль не расстроилась, тут же переключилась на блестящие маникюрные ножницы, которые так здорово крутились, когда их трогали лапкой, а потом не менее здорово свалились на пол.

– Себастьен, – жалобно сказала я, – если вы меня слышите, дайте хоть как-то знать.

Но котенок, весело задрав хвост, продолжал гонять ножницы по полу, пока они не закатились далеко под комод. Туда, откуда достать короткой лапкой никак не получалось, а высота не позволяла пролезть самой, только носиком туда потыкать. Сесиль села рядом с комодом, обернулась ко мне и жалобно замяукала. Потом повернулась к комоду и опять попыталась вытащить игрушку. Та не вытаскивалась, и Сесиль замяукала настолько жалобно, что казалось, будто она плачет.

– Мы найдем что-то другое, – пообещала я ей. – Знаешь, кошки не играют ножницами, а вот бумажками только так. У меня где-то была конфета в замечательном хрустящем фантике.

Конфета нашлась и отправилась в мой рот, а фантик – на пол к Сесиль. Наблюдала я за ней весь вечер, но безрезультатно: когда она наигралась и поела, залезла ко мне на колени и стала тыкаться в руку, требуя, чтобы ее гладили. И уснула я, прижимая к себе котенка и надеясь неизвестно на что.

Люк пришел утром. Не совсем рано: мы успели позавтракать, и я утащила Сесиль в сад, надеясь, что там она себя выдаст. Желание найти в ней Себастьена было уже сродни навязчивой мании, и я все больше боялась, что это только мое воображение, и никого там нет. Правда, оставался еще вариант с Венсаном, но самого Венсана под рукой не было, поэтому проверить его было куда сложнее.

Сесиль обилие незнакомых звуков и запахов так впечатлило, что она прижалась ко мне и боялась отойти даже на пару шагов. Правда, пролетавшую у нее под носом бабочку проводила заинтересованным взглядом и даже лапку подняла, но на этом все и закончилось.