От шелка до кремния. 10 лидеров, которые объединили мир - Джеффри Гартен

Действительно, Сити представлял собой старое тесное сообщество, которым управляли выпускники Оксфорда и Кембриджа, он подчинялся правилам, не работавшим в новой основанной на конкуренции эпохе. Правительство Тэтчер собиралось отменить правила, которые жестко и без всякой необходимости разграничивали различные виды деятельности в рамках Лондонской фондовой биржи, устанавливали размеры комиссий с продажи акций и облигаций и запрещали иностранным компаниям приобретать основные британские банки и брокерские компании. Кроме того, правительство было готово ввести более строгие требования к профессиональному поведению, разглашению информации и выявлению случаев мошенничества.

Результат превзошел все ожидания. Всего за несколько лет большинство ведущих британских компаний были куплены американскими, швейцарскими и японскими компаниями, обслуживавшими клиентов по всему миру. Лондон начал привлекать самых талантливых европейцев и превратился в мировую столицу торговли евро, несмотря на то, что Европейский центральной банк (выпускавший евро) находился во Франкфурте. Лондонский Сити стал новатором в области финансов, производных финансовых инструментов и хедж-фондов, а также центром первичного публичного размещения акций развивающихся рынков, таких как Россия, Венгрия и Польша. Кроме того, Сити доминировал на валютном рынке, ежедневно проводя операции на 3–4 триллиона долларов. С появлением нового поколения высокооплачиваемых банкиров, юристов и бухгалтеров, новых офисных зданий и модных ресторанов благосостояние Лондона стремительно росло. Лондонский Сити, прежде занимавший площадь в одну квадратную милю, разросся до предместья Канэри-Уорф. Именно здесь был разработан исчерпывающий комплекс новых правил, которые служат образцом и в XXI веке. Нью-Йорк также стал мировым финансовым центром, но в США до сих пор не утихают споры о том, как Лондону удалось вырваться вперед и что теперь делать Вашингтону и Уолл-стрит.

В 1987 году Тэтчер переизбралась на очередной срок, прочно закрепив принципы своей революции в структуре британского общества и менталитете граждан. Однако она становилась все более авторитарной и все чаще делала опрометчивые шаги. Одним из них стала замена налогов на недвижимость регрессивным подушевым налогом. Другим — крайне враждебное отношение к новым финансовым договоренностям Европейского союза, которые решительно поддерживали даже преданные ей советники.

В экономике начался спад. Вернулась инфляция. Было ясно, что даже Железной леди не под силу отменить циклы деловой активности. В 1989 году, через десять лет после вступления Тэтчер в должность, статистика показывала, что только 37 % британцев считали, что их страна стала лучше. Ее рейтинг упал до самого низкого уровня с 1981 года и мог сравниться лишь с непопулярностью премьер-министра Невилла Чемберлена, заключившего в 1938 году позорное Мюнхенское соглашение с Гитлером[356]. В ноябре 1990 года, когда Тэтчер начали противостоять даже члены партии, она, предчувствуя скорое поражение, решила подать в отставку. «Все британцы помнят, где находились в тот момент, когда Маргарет Тэтчер ушла в отставку в 1990 году, — писал член парламента от консерваторов Дэниел Ханнан. — Это был наш эквивалент убийства Кеннеди»[357].

Премьер-министр Тэтчер стала баронессой Тэтчер, прожила до восьмидесяти семи лет и скончалась от инсульта 8 апреля 2013 года. На ее похоронах присутствовали известные высокопоставленные лица, в том числе королева Елизавета, которая впервые после смерти Черчилля появилась на похоронах премьер-министра страны.

Споры о вкладе Маргарет Тэтчер в историю не утихают и по сей день. За время ее долгого пребывания во главе правительства основные статистические показатели роста ВВП, инфляции и уровня безработицы сильно колебались, поэтому в зависимости от выбранного периода можно нарисовать любую картину. Ведутся споры о социальных последствиях ее деятельности и о том, были ли улучшения в экономике заслугой ее внутренней политики или результатом изменений к лучшему мировой экономики. Возможно, Англия достигла бы тех же успехов и без Тэтчер.

Однако есть несколько достижений, которые трудно оспорить.

Когда Тэтчер заняла пост премьер-министра, рост экономики был отрицательным, во время ее премьерства в норме был умеренный рост. Государственные расходы сократились с 23 % до 20 %[358], а государственный долг уменьшился с 50 % до 30 % ВВП[359]. За время ее пребывания на посту инфляция снизилась с 11 % до 7 %, однако существенно выросла безработица[360]. С 1955 по 1979 год безработица в Британии составляла в среднем 3,3 %; с 1980 по 1995 год — 9,7 %[361]. Значительно сократилась доля промышленных предприятий, принадлежавших государству, но тысячи предприятий обанкротились. В результате экономического роста, возросшего потребления и укрепления национальной валюты увеличился дефицит торгового баланса. Предприятия обрабатывающей и горнодобывающей промышленности сильно пострадали из-за рабочих волнений, но в конечном итоге производительность труда увеличилась. Росло предложение финансовых услуг, но приобретали их в основном иностранные банки. Были значительно упрощены и снижены ставки подоходного налога, некоторые из них снизились вдвое[362].

Будет справедливо отметить, что революция Тэтчер создала более конкурентоспособную и жесткую нацию. Она говорила, что проводила «шоковую терапию», но, как писал Джон Кэссиди в New Yorker, это был только шок и никакой терапии[363]. Полностью полагаясь в вопросах роста экономики на рыночные силы, Тэтчер впустила в страну принцип «победитель получает все», при котором люди, которым не хватало образования, навыков или социальных связей, страдали больше остальных. Тэтчер не была заинтересована помогать низшему и среднему классам и не церемонилась в этом вопросе. В интервью 1987 года она сказала: