Случайная встреча - Виктория Холт

— Он еще молод!

— Но кое-какие склонности уже определились! Я даже не стал пытаться приучать его отца к ведению дел в имении; правда, тогда были другие занятия, в которых он преуспел. При нем хозяйство просто рассыпалось бы в пух и прах, а вот этого я бы и не хотел!

— Значит, ты хочешь заняться Джонатаном?

— Видимо, придется, но мне это не по душе. Уже ясно, что он за человек! Взять хотя бы случай с дочерью фермера! К счастью, никаких последствий не было, но они могли быть, и тогда ему пришлось бы всю жизнь возиться с ребенком, зачатым на сеновале!

— Довольно многим удается остепениться после бестолково проведенной молодости!

— Именно этого я и хочу добиться! Но все-таки нужно иметь склонность к управлению поместьем. У меня это было, хотя я в молодости был похож на Джонатана. Я попадал в переделки, выбирался из них, но главным для меня всегда оставалось имение. Не только, конечно, имение, были и другие дела… Хочу, чтобы Джонатан осознал это! Вот почему я собираюсь привезти его в этот дом.

— Именно поэтому и хмуришься?

— Твоя мать сейчас вся под впечатлением от возвращения Шарло, и с нею просто невозможно говорить о чем-то другом!

— И поэтому ты обращаешься к своему отпрыску, который имел несчастье неправильно выбрать свой пол?

— Мой отпрыск достаточно умен, чтобы понять: он не был бы мне так близок, родись он мальчиком!

— Зато был бы удобен?

— Но в нем не было бы и малой доли твоего очарования!

— Ты старый шестидесятилетний льстец, папа!

— Джессика, дорогое мое дитя, я нечасто напоминаю тебе об этом, но запомни: ты и твоя мать — самое дорогое, что есть в моей жизни!

— Знаешь, дорогой папочка, ты тоже очень нужен нам.

Мы оба помолчали. Наверное, мы оба чувствовали одно и то же, наконец, отец спросил:

— Так ты считаешь, хорошая идея — привезти сюда Джонатана?

— Да, но что скажут Петтигрю? Они могут не отпустить своего дорогого мальчика!

— Его фамилия Френшоу! Он обязан выполнить свой долг перед семьей! Конечно, это будет означать, что здесь же будет и Миллисент… Ладно, посмотрим.

Я поцеловала его в лоб и пошла. Я была тронута тем, что отец решил довериться мне, но в то же время стала беспокоиться за него. Было неприятно осознать, что человек, значивший для меня почти все, человек, которого мы чуть ли не обожествляли, испытывавший ко мне глубочайшую любовь, становился стариком.

После переговоров с семейством Петтигрю было, наконец, решено, что Джонатан переедет в Эверсли. Он должен был работать с Дэвидом, знакомиться с обитателями имения, обучаться управлению хозяйством — все это должно было пригодиться будущему наследнику.

Дэвид решил, что это — превосходная идея. Конечно, после него, согласно очередности, наследниками были я и Амарилис, но, поскольку мы обе были представительницами прекрасного пола, было нелегко установить, кто из нас имел преимущественное право. После смерти моего отца Эверсли должен был перейти к Дэвиду. С одной стороны, я была дочерью своего отца, но, с другой, Амарилис была прямой наследницей человека, который после смерти моего отца должен был владеть этим поместьем. Так что я решила, что Амарилис имеет преимущество передо мной.

Все это было сложно, к тому же мы обе понятия не имели, как управляют имением. В любом случае у Джонатана был плюс — он был мужчиной.

Казалось, вопрос решен. Но отца одолевали сомнения, достоин ли Джонатан наследства?

— Есть большая опасность, — заметил мне отец во время одного из наших разговоров, — получить хозяина, склонного к азартным играм. Это худшее, что можно себе представить! Эти забавы на сене… еще можно пережить, если они происходят не в нашем поместье…

— А на стороне это допустимо? — спросила я.

— Ну, разумеется, — ответил он. — Не следует быть ханжами и осуждать молодого человека только за то, что он время от времени затевает какую-либо интрижку. Все грешат этим!

— И молодые женщины?

— Это совсем другое дело!

— Все-таки большое преимущество быть в наше время мужчиной! — несколько раздраженно заметила я.

— Я в этом не уверен! У женщин есть свои преимущества, если они, конечно, умеют пользоваться ими.

— Так нечестно! Эти маленькие интрижки, которые легко прощаются молодому человеку, женщине могут сломать жизнь.

— Это потому, дорогая, что случайные встречи могут иметь весьма серьезные последствия, и именно женщина отвечает за это. Все очень логично, если поразмыслить! Женщина должна рожать детей от мужа, а если она забеременеет от другого, это как минимум неприлично!

— Люди все-таки должны помнить, когда они начинают осуждать женщину…

— Однако мы уклонились от темы. Я говорю о молодом Джонатане. Он относится к тем молодым людям, которые любят развлечения. Единственное, чего я требую, — чтобы он искал приключения за пределами моего имения! И еще — я не потерплю азартных игр! Я видел, как прекрасные поместья шли прахом, и все из-за того, что их владельцы были склонны к азартным играм… Полагаю, что есть такие, кому везет за игорным столом, но это случается редко: на один успех приходится тысяча неудач. Да, я хочу, чтобы молодой Джонатан вошел в силу до того, как я умру! Дэвид слишком мягок, а этому парню нужна твердая рука.

Вскоре после этого разговора к нам прибыл Джонатан. Его мать решила остаться со своей семьей. Джонатан, конечно, собирался часто навещать ее, да и сами Петтигрю жили не так уж далеко.

Примерно через неделю после того, как Джонатан поселился в Эверсли, я заметила, что между ним и Тамариск начинают складываться какие-то особые отношения. Он часто навещал нас, а Тамариск ездила в Эверсли, который она считала своим домом, как и Грассленд с Эндерби.

Их взаимоотношения были весьма своеобразны. Джонатан дразнил Тамариск, а она говорила, что ненавидит его. Он называл ее «маленькой цыганкой», что приводило девочку в ярость. Я сделала Джонатану замечание, на что он ответил:

— Ну, так она и есть цыганка, разве не так? Она знает об этом, и не думаю, что обижается. Больше того, она гордится своим происхождением!

Девочка, и в самом деле, была очень сообразительной. Я вдруг поняла, что ей нравятся его шпильки, и она старается расплачиваться с Джонатаном той же монетой. Было заметно, что когда он не появлялся в Грассленде, у нее портилось настроение.

Ли заявила, что Джонатан хорошо относится к девочке, а уж она-то это чувствовала. Мисс Аллен была рада тому, что с нее снималась хотя бы часть обязанностей, так что Джонатан и Тамариск много времени проводили вместе.

Странными были их отношения, поскольку слишком уж непохожими были характеры. Несмотря на все свои недостатки, Джонатан был очень приятным парнем. Вряд ли то же самое можно было сказать о Тамариск. Она была своевольна, любила перечить лишь ради того, чтобы ввязаться в спор; она испытывала нервы своей гувернантки, для которой единственным утешением могло служить желание девочки учиться. Тамариск мог заинтересовать какой-то предмет, и тогда она становилась почти послушной, с интересом задавая вопросы и внимательно выслушивая ответы. Но, если что-то не интересовало ее, она проявляла упорное сопротивление, отказываясь учиться. Особенно девочка не любила арифметику, иногда доводя этим мисс Аллен до отчаяния. Мне приходилось вновь и вновь утешать эту молодую женщину. Я боялась, что она оставит нас, и мы не сможем найти другую гувернантку, которая согласится работать здесь.