Принцесса гарема - Диана Гроу

Изумленные Мохаммед и Дамиан стояли около нес. Помолчав, она прибавила:

– Когда видение стало пропадать, я разглядела на земле шелковый флаг, который топтало множество людей.

Она закрыла глаза и вздохнула.

– Я оставлю тебе, мой хозяин, расшифровывать смысл этих знамений. Силы покидают меня.

Мужчины обменялись взглядами, и на минуту ей показалось, что она зашла слишком далеко. Но тут Мохаммед подошел к ней и, протянув свою руку в перстнях, помог подняться на ноги.

– Я не понимал цены, которую ты должна платить за свой дар, – сказал он. – Сила твоей болезни поистине ужасна, но твое видение стоит того. Когда эти события исполнятся, я постараюсь, чтобы ты больше не возвращалась в мир духов. Хотя мне придется пожертвовать твоими способностями, я прослежу за тем, чтобы ты потеряла целомудренность и не мучилась подобным образом.

Валдис проглотила ком, стоявший в горле. Такой реакции она не ожидала. Она не хотела, чтобы Мохаммед обнаружил отсутствие цветка ее невинности. Образы Хлои без носа и отсеченной головы Ландины закружились в ее голове.

– Мой хозяин очень добр, но ради него я готова нести это бремя. Тебе не понравилось мое предсказание?

– Если оно сбудется, это будет моим самым сокровенным желанием, – ответил он. – Но твоя сила слишком велика для женщины. Если бы ты могла передать свою силу сыну, то я сделал бы тебя четвертой женой, – его губы растянулись в похотливой улыбке сластолюбца. – Когда это видение сбудется, мы займемся приятным процессом зачатия сына.

Слова Мохаммеда лишили Валдис дара речи. Его совсем не волновало ее здоровье, он жаждал еще большей власти. Даже если бы она смогла перебороть свое отвращение и притвориться целомудренной, то ребенок навсегда связал бы ее с этим домом.

Если это случится, о свободе можно забыть.

Прижавшись к Эрику в темноте галереи собора Святой Софии, Валдис рассказала ему об услышанном разговоре между Мохаммедом и Дамианом, своем приступе и неожиданной реакции хозяина.

– Мы должны действовать быстро, – Эрик обнял ее за плечи, словно пытаясь защитить от невидимых врагов. – Я не позволю, чтобы этот шакал завладел тобой. Отсюда ведет множество дверей, а в городе много мест, где мы могли бы спрятаться. Пойдем со мной, любовь моя.

– Нет, слишком рано, – ответила Валдис, вспомнил про сеть, расставленную для Ландины и Бернарда. – У Мохаммеда повсюду глаза. К тому же Дамиан тоже будет преследовать нас, так как мне известны его планы. Нам никогда не выбраться из Миклогарда живыми.

– Тогда я убью их обоих, – бесстрастно сказал Эрик.

– Ты никогда не сможешь близко к ним подобраться, возразила Валдис. – Ты знаешь, сколько людей их охраняет.

Эрик мрачно улыбнулся.

– Ты забыла, что говоришь с варягом. Я сам создал эту систему охраны. Я найду способ найти в ней брешь.

Валдис положила голову ему на плечо, желая, чтобы этот мир вокруг нее растворился, а она могла бы последовать в другой с мужчиной, которого любила.

– Накопилось так много вопросов, на которые надо получить ответы, – проговорила она со вздохом. – Дамиан – главный евнух. Он высоко поднялся в византийском обществе благодаря милости императора, но все же он собирается предать его. Почему он это делает?

Эрик наклонился вперед, опустив локти на колени, и стал рассматривать свои сомкнутые пальцы.

– Я узнал, что Дамиан Аристархус был оскоплен по приказу императора. Если твой старый хозяин хочет таким образом отплатить Болгаробойце за то, что тот лишил его мужской силы, то не могу сказать, что осуждаю его, – Эрик разомкнул пальцы и сжал их в кулаки. – Но я виню его за то, что он вовлек в это тебя.

Эрик наморщил лоб, словно размышляя о чем-то. Он всегда следил за тем, чтобы к Валдис была повернута его необожженная сторона. Она заметила, что он редко смотрел ей прямо в глаза, бросая только взгляды со стороны, пытаясь скрыть от нее свое уродство. Как бы ей хотелось доказать ему, что она любит его таким, какой он есть. К сожалению, они слишком редко встречались, и она не успевала этого сделать.

– Если мы их не остановим, город будет кипеть от волнений. Однажды на ипподроме было восстание, и императора чуть не убили. С тех пор предприняли дополнительные меры, – объяснил Эрик. – Существует тайный отряд под предводительством декуриона.[28] Им предписано похитить Болгаробойцу при малейшем намеке на беспорядок, но если Аристархус замешан в этом, то, скорее всего, воины подкуплены. Если начнется гражданская война, зажгут специальный сигнал. Городские ворота и гавань закроют, чтобы никто из заговорщиков не смог ускользнуть.

– И наш корабль тоже, – добавила Валдис. – Но если сигналом к атаке императора будет неожиданная победа синих…

– То нам нужно поменять исход гонок, – закончил Эрик ее мысль. – Даже без Геракла зеленые должны выиграть.

– Мы знаем, что куртизанке приказано напоить Геракла зельем за ночь до этого. Почему бы нам не остановить ее?

– Потому что тогда Геракл будет сам способен на восстание, – объяснил Эрик с мягким смешком. – Гонки колесниц – опасное мероприятие. Нет гарантии, что человек выживет. Так что последняя ночь с искусной шлюхой при таких обстоятельствах – почти что необходимость. К тому же если мы остановим куртизанку, то Мохаммед и Аристархус заподозрят, что кто-то пытается помешать их планам. Они могут обвинить в этом тебя, а я не хочу подвергать тебя опасности.

– Тогда что нам делать?

– Предоставь гонки мне. Отправься в этот день в церковь, как обычно. Это уже вошло в привычку, так что никто ни о чем не спросит. Но будь готова убежать со мной, когда я приду.

– Нет, ничего не выйдет, – она покачала головой. – Мохаммед хочет взять меня с собой на ипподром, чтобы я была с ним в момент триумфа. – Она не стала говорить Эрику, что ее хозяин планировал лишить ее целомудренности сразу после гонок. Это было ее собственной проблемой, и она уже придумала, как этого избежать.

– Я буду в ложе Мохаммеда на ипподроме.

Эрик обнял ее и поцеловал в висок.

– Я найду тебя там.

Дамиан стоял на дальней стороне улицы в тени дверного проема и наблюдал, как Валдис выходила из собора Святой Софии. Маленькими шажками она подошла к ожидавшим ее носилкам, так как длинная узкая бурка стесняла ее движения. Она взяла на руки свою маленькую собачку, которая по-прежнему сопровождала ее повсюду, и забралась с ней на носилки.

– Мне последовать за женщиной, господин? – спросил Дамиана худой проныра, стоявший рядом с ним.