Волшебное окно - Дэйв Дункан

Андор!

Мир замер. Это был Андор, действительно Андор. Она узнала этот божественный профиль, как только мужчина шевельнулся. Он был в том же голубом камзоле и белых панталонах, как в первый день их встречи, только теперь на нем был еще и плащ темно-синего бархата, отороченный горностаем и ниспадающий до башмаков с серебряными пряжками. Андор медленно повернулся, чтобы посмотреть на нее, не обращая внимания на ее тетку и всех остальных. Темные глаза не отрывались от Иное.

Настоящий мужчина, каким он и должен быть!

Он был бледным и похудевшим… неужели ему пришлось перенести какие-то тяжкие испытания? Нет сомнений, что Андор встретил их стойко и мужественно. Вероятно, что-то и сейчас его мучило, потому что в этих незабываемых глазах вместо искрящегося веселья, которое она так любила вспоминать, застыло выражение горя.

Андор подошел к Иное, и она попыталась улыбнуться, всеми силами стараясь не выдать своего потрясения. Он взял ее руки и склонился над ними. Его глаза уже сказали ей очень многое – здесь бьио заботливое внимание, радость от того, что он видит ее… и глубокая печаль.

Печаль?

Наконец он произнес:

– Моя принцесса!

– Андор! – только и смогла вымолвить Иное. Его принцесса! Действительно его.

Наконец Андор заметил Кэйд и поклонился ей.

– Андор! – просияла она. – Как мило, что вы опять с нами! И старая ведьма в высоком кресле не упустила ни малейшей детали этой встречи.

– Садитесь, дамы, – прокаркала она тонким старческим голосом.

Не в силах оторвать взгляда от Андора, Инос позволила ему проводить себя до кресла, а потом следила, как он прошел и сел напротив нее, грациозно отведя плащ в сторону. Кэйд и другие мужчины тоже сели.

Что плохого могло случиться?

– Андор принес новости для тебя, Кэйдолан, – сказала Экка.

– Для меня, Андор? – осторожно спросила Кэйд, бросая быстрые взгляды на Иное, Андора и остальных. Для нее это было нехарактерно.

– Ваше сиятельство, – заговорил Андор, отводя глаза от Иное, – мне очень жаль, что я должен сообщить вам плохие новости. Ваш царственный брат… он серьезно болен.

Инос ахнула, но тетушка Кэйд мгновенно овладела собой. Теперь, поняв, о чем пойдет речь, она изобразила на лице лишь вежливое удивление.

– Вы приехали из Краснегара, Андор? Он немного наклонил голову.

– Да. Вы удивитесь, почему я не сказал вам сразу, что еду туда, но это я смогу подробно объяснить вам позже. Я оставался там почти до Праздника зимы. Когда я уезжал, состояние вашего брата быстро ухудшалось.

Отец! Инос судорожно сжала руки, совершенно забыв об Андоре. Боже мой, отец!

Андор посмотрел на нее, затем перевел глаза на Кэйд.

– Я привез письмо от ученого доктора Сагорна, но он сказал мне о его содержании. Он не думает, что его величество сможет поправиться. Ему осталось жить, самое большее, несколько месяцев.

Вынув пакет из кармана плаща, он поднялся и передал его Кэйд.

Отец! Отец! Умирает? Нет! Нет! Нет!

Тетушка Кэйд взяла письмо и стала читать надпись на конверте, держа его в вытянутой руке. Затем она положила его на колени, не вскрывая, и прикрыла сложенными руками. Андор вернулся на свое место.

– Так вы думаете, что мы должны отплыть первым же весенним кораблем, сэр Андор?

– Если печальное утверждение доктора Сагорна верно, мадам, то это может быть слишком поздно. В разговор вмешался Игинги.

– Не предлагаете ли вы, – произнес он своим обычным грубым голосом, – чтобы эти знатные дамы путешествовали сушей?

Андор посмотрел на него долгим взглядом, никак не выдавая своих чувств.

– Они сами должны принять решение, ваше сиятельство. Мне приходилось совершать и более трудные путешествия.

Более трудные… Инос вспомнила все страшные рассказы, слышанные о лесах, и содрогнулась. И Андор может так спокойно говорить об этом?

– Например? – спросил Игинги, хмурясь на этого молодого выскочку.

– Равнина Костей. Или пролив Ужасов. Антропофаги пугают меня гораздо больше, чем гоблины.

– А вы встречали в лесу гоблинов?

– Дважды. – Андор развел руками и улыбнулся. – Я предпочитаю не обсуждать их обычаи в присутствии дам, но, как видите, у меня до сих пор целы все ногти. Эти дикари похожи на детей, но довольно гостеприимны. Мне пришлось побороться с ними, но я отделался лишь небольшим растяжением связок.

Замечательный человек!

– Если герцогиня Кэидолан решится на этот путь, проконсул, – вмешалась Экка, – смогли бы вы дать ей надлежащий эскорт?

Игинги минуту смотрел на нее в задумчивости.

– Безусловно, у меня есть солдаты. Самые страшные морозы уже позади, но все равно это будет тяжелым испытанием даже для мужчин. Для столь высокородных дам это будет просто мучением.

Он замолчал, ожидая ответа.

– Это будет настоящим приключением, – бодро заметила Кэйд. – Мы с Инос должны все обсудить, когда прочитаем письмо почтенного доктора Сагорна. Спасибо за любезное предложение, ваше сиятельство.

Инос заметила, что сидит с открытым ртом, и поскорее закрыла его. То, что ее тетка могла серьезно обсуждать такую поездку, казалось невероятным!

– Мне ужасно любопытно, лорд Андор, – проскрипела Экка, почему вы отправились отсюда в Краснегар, даже не предупредив мою невестку или ее племянницу об этом. Они наверняка бы захотели отправить с вами письма. – Герцогиня обнажила пожелтевшие клыки в улыбке, способной вызвать оторопь.

Андор принял удар с едва заметным кивком.

– Мне нечем гордиться, ваша светлость! – Какой-то момент молодой человек и старая карга смотрели друг на друга, как бы состязаясь в выдержке. Затем Андор спокойно продолжил: – Я поставил себя в глупое положение, когда слово, данное мной старому другу, которому я многим обязан, лучшему другу моего отца…

– Я не могу припомнить имени и титула вашего отца, лорд Андор.

– Сенатор Эндрами, мадам.

Инос чуть не подпрыгнула от радости. Пусть получают! Сенатор Империи! Так что Андор не какой-нибудь искатель приключений, а сын сенатора.

Герцогиня признала, что противник парировал ее удар.

– Значит, я не забыла. Просто мне никто не говорил об этом. Вы, наверное, младший сын?

– Восьмой! – улыбка Андора способна была очаровать даже дюжину василисков. – Самый младший сын очень старого отца. Я уважаю память моего отца, ваша светлость, но предпочитаю, чтобы меня судили по тому, что я сам сделал в жизни, а не по его заслугам.

Еще одно очко в пользу Андора!

– Тем не менее, – продолжал он, – доктор Сагорн – старый и дорогой мне друг, который очень помог мне в юности. Он, в свою очередь, был в долгу перед королем Краснегара Холиндарном, к которому он приезжал прошлым летом по его приглашению. Он еще тогда понял, что королю недолго осталось жить.