Только ты - Элизабет Лоуэлл

Рено направился к центру круга, измеряя лопатой глубину грунта через каждые полшага. Когда он дошел до центра, лопата беспрепятственно погрузилась глубоко в землю.

— Рено!

Он повернулся к Еве с широкой, счастливой улыбкой, в его глазах читалось волнение.

— Мы нашли дробилку, моя сладкая девочка!

— Это хорошо?

Смех Рено был светлым и чистым, как солнечный свет.

— Еще бы, — сказал он. — Лучше этого может быть только одно: найти самое шахту.

— Правда?

Из груди Рено вырвался мурлыкающий блаженный звук.

— Вот здесь центральное отверстие, — показал Рено, энергично махнув лопатой. — Оно удерживало установку, которая прогоняла жернов по руде и разламывала ее в песок.

Ева не успела задать очередного вопроса: Рено нагнулся и стал снова копать, делая это методично и основательно. В конце концов лопата снова звякнула о камень.

— Они использовали эту дробилку долго и много, — объяснил он. — Жернов истер подстилающую породу до такой степени, что образовалась круглая выемка. Когда шахта была заброшена, сюда нанесло земли и выросла трава.

— А кто вращал этот жернов? — спросила Ева. — Даже если сделать плотину, здесь не хватит воды для этого.

— Не видно следов плотины, — сказал Рено.

Он лопатой соскребал землю с основания, постепенно обнажая его. Трещины и швы на его поверхности были заполнены грязью и покрывали камень причудливым темным узором.

— Они могли использовать лошадей, — продолжал Рено. — Но скорее всего для этой цели они использовали рабов. Их было больше, чем лошадей.

Ева стала массировать себе плечи и руки. Хотя на ней была одна из рубашек Рено поверх поношенной рубашки дона Лайэна, она почувствовала озноб. Казалось, сама земля была пропитана жестокостью испанцев и страданиями рабов.

Рено опустился на колено, расковырял лопатой щель и издал торжествующий клич.

— В трещинах ртуть, — объявил он с блеском в глазах. — Нет сомнения, что установка использовалась для дробления металлической руды.

— Как так?

— Испанцы добавляли ртуть к измельченной руде. Ртуть прилипала к золоту, а не к руде. Затем они нагревали эту смесь, выпаривали ртуть и выплавляли золото. Потом заливали золото в формы.

Отряхнув руки, Рено встал и внимательно посмотрел вокруг.

— Что ты ищешь? — поинтересовалась Ева.

— Шахту. Испанцы были не дураки. Они не стали бы таскать руду издалека, чтобы обогатить ее.

— В журнале говорилось о трех больших елях, которые находились слева от входа в шахту, если стать спиной к солнцу в три часа в третий четверг августа, — оживляясь, проговорила Ева.

Рено хмыкнул и продолжил осмотр местности.

— Рено!

— Здесь много больших елей… Растут и по три, и целым ельником независимо от месяца и времени дня, — отозвался после паузы Рено.

Ева сосредоточенно нахмурила брови, пытаясь вспомнить другие подсказки из журнала. Она и дон Лайэн как-то по очереди цитировали их, а донна сидела рядом, улыбалась и покачивала головой при мысли о богатстве, которое где-то лежит и ожидает их.

— А еще на серой скале в пятнадцати шагах справа от входа вырезана черепаха, — вспомнила Ева.

— В шаге может быть и два, и три фута, зависит от того, какой человек шагал… Но если ты хочешь осмотреть все валуны, чтобы отыскать черепаху, я не буду тебе мешать.

Ева состроила гримасу. Долина была усеяна валунами всех размеров и форм.

— Обгорелый пень к северу от… — начала она.

— Обгорелые пни исчезают, — перебил ее Рено. — Маленькие деревья становятся большими. Большие засыхают и падают. Молнии зажигают новые деревья. Поваленные гниют или зарастают кустарником. Горы меняют вид.

— Но…

— Посмотри сюда, — Рено указал жестом вперед.

Ева посмотрела в указанном направлении и увидела бледный шрам на горе, где порода и тонкий слой почвы откололись, рухнули в овраг и погребли под собой то, что когда-то могло служить ориентиром.

— Это могло произойти двадцать лет назад или двести двадцать, — сказал Рено. — Без хвойных или без осин это трудно определить. Ива или ольха могут вырасти за несколько сезонов и постоянно обновляться. Ориентироваться по деревьям очень ненадежно.

— Как же нам тогда отыскать шахту? — в смятении спросила Ева.

— Так же, как ты нашла дробилку. Ищи что-то такое, что не вписывается в пейзаж, до тех пор, пока оно само не хлестнет тебя по глазам.

Остаток этого дня и весь последующий Рено и Ева занимались тем, что, подобно собакам-ищейкам, бродили вокруг дробилки. Они нашли прямоугольник из дерева, обрывок кожи, окаменевшие от холодного горного воздуха.

Но нигде не было видно и следа шахты.

Ева вскарабкалась на скалистый склон и обнаружила неглубокую нишу за каменной стеной, которая давала защиту от непогоды: дождь и ветер могли сюда проникнуть разве что в очень жестокую бурю. Обостренным за время многочасовых поисков взглядом она заметила, что очертания гнилого ствола, торчащего из ниши, были как-то слишком правильны. Похоже, что к дереву когда-то примыкала пристройка.

В дальнем углу ниши Ева обнаружила кучу камней, полуистлевший мешок из кожаных полос и горстку древесного угля. Ева быстро выглянула из укрытия и крикнула через весь луг:

— Рено! Я нашла следы человека!

Через несколько минут к Еве поднялся Рено, быстро и уверенно, словно кошка, взобравшись по склону. Он окинул нишу острым взглядом, который ничего не упустил.

Слои различных пород образовали еле заметный узор на стенах, потолке и полу. Рено провел пальцем по поверхности потолка и почувствовал следы, которые оставили люди, когда киркой и молотком долбили камень, углубляя и расширяя естественную нишу.

Убежище могло быть устьем шахты, жилищем или каким-нибудь хранилищем. Возле древнего кострища валялись черепки глиняной посуды и полуистлевшиися деревянный предмет, который мог быть ложкой. Похоже, на костре готовили еду, и, стало быть, люди здесь жили, а не разрабатывали шахту.

Повернувшись к кожаному мешку, Рено присел на корточки и ткнул в него пальцем. Между останками кожи оказались обломки белого камня. Нахмурившись, он снова осмотрел породы, из которых были сложены стены и потолок ниши. Он не обнаружил на стенах каких-либо белых вкраплений.

— Это устье шахты? — спросила Ева, когда молчать стало уже невмоготу.

— Возможно, но больше это похоже на жилище рабов.

— Ой!

— Видишь эту длинную полоску, прикрепленную к tenate?

— Tenate? Что это такое?

— Мешок или корзина для переноски руды. Видишь эту широкую полосу? Это прокладка, она охватывала лоб раба. Остальная часть полосы спускалась на плечи, к ней крепился мешок.