Простите, ректор! Так получилось... - Алиса Квин

— Берт, — нерешительно начала я, — а как магистра Стайракс себя чувствует?

Фамильяр насмешливо посмотрел на меня.

— Милли, не расчесывай мне нервы! Шо с ним будет? Он же демон!

Демон…

* * *

Мелисса безмятежно спала. Ее длинные ресницы отбрасывали тени на белоснежную кожу, подчеркивая нежные черты личика. Девушка была все еще очень бледна. От одного воспоминания, в каком состоянии он ее нашел, приводили в бешенство. Внутренний зверь мгновенно реагировал на это. Он просыпался и начинал ворочаться, требуя крови. В том замке Эйтинор позволил ему выйти на свободу и разделаться с подонками, позволившими себе прикоснуться к его маленькой адептке.

Его! Пусть он это понял не сразу, но глупо отрицать очевидное — она и есть его истинная пара. Невероятно! Демон и человек с примесью крови метаморфа. Она привязала к себе могущественного демона одним лишь взглядом. Прежде, чем провела тот ритуал в подвале академии. Ведь гораздо раньше она стала самым важным в жизни ректора, стала центром его вселенной, смыслом его жизни. Не мог ее отпустить, отдал ей каплю своей магии, а если бы потребовалось, отдал бы всю свою Силу без остатка, лишь бы эта девочка жила.

Его маленькая, хрупкая, такая смелая девочка!

Фамильяр рассказал Эйтинору, как она спасла его после ранения Мертвым клинком. Когда, казалось, шанса на спасение не было, Мелисса не сдавалась. Да он даже не злился на нее, когда узнал, что она провела ритуал отвязки и невольно стала причиной его ранения. На самом деле разорвать связь уже было невозможно, их связала судьба, и никакие ритуалы тут не помогли бы. Ректор об этом прекрасно знал. Во время сражения он ощутил выброс магии Милли. Это его отвлекло, он пропустил атаку некроманта. Но никогда ректор об этом не скажет ей. Она себе этого не простит.

Каждый миг, каждое мгновение, которое он проводил вдали от своей избранной, превращались в пытку. Слишком много дел и проблем свалилось на него после сражения, не было возможности увидеть ее, поговорить обо всем. Ведь так много всего еще нужно сказать! Но как подобрать слова, когда она хотела разрушить связь между ними. Тяготилась ею? Ведь истинная пара для демона это и проклятье, и благословение одновременно, а что это значит для человека?

Девушка зашевелилась во сне и медленно открыла глаза. Ее взгляд замер на лице ректора. Почему-то она покраснела.

— Привет! — улыбнулся ей Эйтинор.

Румянец на щеках стал ярче.

— Привет, — тихо ответила она.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо! Только меня не хотят отпускать домой, — пожаловалась Милли.

— Как только ты поправишься, тебя сразу же отпустят, — пообещал демон, — ты чуть не погибла там. Раны на руках еще не зажили. Тебя ведь ранили кинжалом из кредония, а такие ранения не поддаются магическому лечению. Ты потеряла много крови и нуждаешься в восстановительном лечении.

* * *

Он прикоснулся к моим пальцам, сжал их. Я задержала дыхание. Его прикосновение пронзило меня молнией.

— Милли, — чуть помедлив, продолжил демон, — я знаю, что ты для меня сделала. Хочу сказать спасибо! Ты спасла меня!

— Я не могла иначе! — тихо ответила, нервно облизнув губы.

Взгляд льдисто-голубых глаз потемнел, замерев на моих губах.

— Почему? — мягко спросил он.

Хороший вопрос.

Молчу.

Ректор хитро улыбнулся. Поднес мою ладонь к своим губам и нежно поцеловал ее, опалив своим дыханием.

— Ты ведь провела ритуал, разорвала связь.

У меня внутри все оборвалось.

— И как теперь тебе без нашей связи? — вкрадчиво спросил он.

Я потрясенно замерла, прислушиваясь к своим ощущениям. Я чувствовала волнение, смятение, невыносимую нежность от прикосновений мужчины, от одного только взгляда, на которого сердце начинает биться в два раза быстрее. Я сама провела ритуал, это я разорвала нашу связь, тогда почему так невыносимо больно думать о том, что больше никогда не смогу заглянуть в эти голубые глаза, не почувствую вкус его поцелуя? Почему снежный демон сумел разжечь внутри меня такой огонь?

Подняла взгляд на Эйтинора. На его губах играла лукавая улыбка. Внезапно он обнял мое лицо ладонями, и на меня обрушилась целая лавина эмоций. Невероятный шквал любви, нежности и страсти, настолько сильный, что я забыла, как дышать.

— А что теперь ты чувствуешь? — хрипло спросил он.

Я не могла прийти в себя после пережитого, но мой ответ и не нужен был. Эйтинор привлек меня к себе и прошептал:

— Неужели ты до сих пор ничего не поняла? Я люблю тебя, моя маленькая ведьмочка! И никакие ритуалы тебя от этого не спасут! Потому что я тебя никуда не отпущу! Ведь ты моя истинная без всяких ритуалов!

Его губы накрыли мои.

— Милли! Ты готова? — Берт постучал в дверь.

Я обернулась.

— Еще одну секундочку! — крикнула и вновь окинула себя взглядом в зеркале.

Зимний бал. Не могу поверить, что я на него иду. После всех событий с заговорщиками, думала, что его отменят. Однако Эйтинор настоял на том, что праздник адептам необходим, к тому же есть, что отметить.

Улыбнулась своему отражению. На мне было платье изумрудного цвета из эльфийского шелка, усыпанное мелкими слезинками бриллиантов. Подол распускался книзу лепестками лилии, а лиф был расшит золотыми нитями. Мои волосы, уложенные в тугие локоны, собраны в замысловатую прическу и украшены заколками с изумрудами. Я откровенно любовалась своим отражением. Наряд выгодно подчеркивал цвет моих глаз.

— Если мы опоздаем на бал, — снова начал ворчать мой фамильяр, — виновата будешь ты! Если разберут всех красивых адепток, я буду тебе петь всю ночь про драконью кровь!

Угроза подействовала. Я открыла дверь и вышла. Берт собирался сопровождать меня на бал в образе молодого золотоволосого мужчины. По случаю праздника был облачен в белоснежный костюм современного покроя, волосы завязаны серебряной лентой. При моем появлении Берт присвистнул.

— Мадам, ваша красота заставляет меня забывать падежов! — усмехнулся он, подставляя мне свой локоть.

— Допоздна не задерживайтесь! — подала голос Книга с верхней полки, которую облюбовала и категорически отказывалась ее покидать и никакие уговоры не действовали на вредный гримуар.

Мы с Бертом переглянулись и согласно закивали. Проще согласиться, чем что-то ей доказывать.

Чем ближе мы приближались к залу, тем быстрее билось мое сердце. От предвкушения чего-то прекрасного и необычного кружилась голова, огонь в моей крови норовил вырваться из-под контроля. Музыка, приглушенный смех, голоса в бальном зале, все это было для меня не в первые, но в первый раз я чувствовала себя так уверено.