Сенатский гламур - Кристин Гор

Спирам не слишком мне нравилась, но ее падение немного огорчило меня. При виде ее хороших рейтингов я гордилась, что страна наконец-то готова принять женщину-президента, хотя многие считают, что это случится не на нашем веку. Поэтому я расстроилась — важный эксперимент, похоже, на время приостановлен. Кроме того, меня бесило, что ее погубило не что-нибудь, а сексуальный скандал. Меня тошнило от этого.

Между тем невероятное совместное приключение сблизило нас с Моной. Мы разговаривали теперь каждый день, и она рассказывала, как дела у Джейн — та была немного выбита из колеи, но, в общем, жива-здорова. Мона как раз пересказывала их последний разговор, когда по «Си-эн-эн» сообщили, что Спирам официально выбывает из президентской гонки.

— Погоди секундочку. — Я прибавила громкость.

— Сообщение сенатора Спирам поступило всего через несколько часов после того, как включенный микрофон случайно ретранслировал разговор ее мужа на деловой конференции, — нараспев произнес диктор.

Ну что еще?

На экране появилась картинка: Джефф Спирам разговаривает с каким-то мужчиной. Судя по позе, он уверен, что это личная беседа. По кадру видно, что съемка ведется издалека. Мужчины смеются. Звук трещит, но вполне различим.

— Как там девчонку зовут — Синди или вроде того? Она сейчас везде, — произнес мужчина.

— Да, я за ней слежу, — ответил Джефф Спирам. — Черт, жалко, Мелани потратила ее на Трея, уж я бы трахнул эту наживку.

Его собеседник загоготал.

— Джефф Спирам определенно не подозревал, что его слова могут быть услышаны, — продолжал диктор.

Думаю, теперь он прекрасно об этом осведомлен.

С середины декабря валом повалили праздничные мероприятия. Р.Г. провел ежегодную вечеринку для персонала в небольшом кегельбане, который мы получили случайно. Я взяла с собой Аарона, наелась куриных крылышек, напилась пива, выбила три страйка и восемь раз послала мяч за пределы желоба. Стабильность никогда не была моим талантом. Чета Гэри выглядела прекрасно, с ними было интересно общаться, хотя они все время отвлекались на близнецов, которые деловито исследовали вещи, оставленные на полу без присмотра. Например, дамские сумочки. Я как раз беседовала с Дженни Гэри, когда мы заметили, что Джеффри красит себя в черный цвет тушью для ресниц. Дженни бросилась разбираться, а я принялась напевать под нос «Раскрась в черное» «Роллинг Стоунз».

— О боже. Хорошо, что это моя тушь, — воскликнула она, пытаясь отнять у малыша косметичку.

Я стала помогать отчищать ребенка и поразилась, как много он успел сделать за столь короткое время. Узоры на животе показались мне особенно вдохновенными. Я поздравила Дженни с художественным талантом сына.

— Вы говорите совсем как Роберт, — рассмеялась она.

— Кто говорит? — услышала я за спиной голос Р.Г.

Они с Аароном явно только что подошли.

— Сэмми считает, что из Джеффри получится гениальный художник, — сообщила мужу Дженни.

Р.Г. широко улыбнулся.

— Она просто подлизывается, — подколол меня Аарон.

Я уставилась на него, но Р.Г. только хихикнул.

— Похоже, вы еще плохо знаете Сэмми, — сказал он Аарону.

— Да нет, сэр, я просто пошутил, — ответил тот.

Я с удивлением заметила, как у Р.Г. прорезалась тонкая морщинка между правым глазом и ухом — предательский признак раздражения. О нет, ему что, не нравится Аарон? Сначала я беспокоилась насчет их встречи, особенно учитывая омерзительную работу Аарона, но потом напомнила себе, что Р.Г. обычно не относится к людям предвзято. И если Р.Г. сердится, значит, Аарон ему не нравится как человек. Но, может, я просто навоображала всякого? Или Р.Г. злится потому, что Джек стянул с себя памперс и напрудил в шар для боулинга?

— Джексон Уэйд Гэри, что это вы делаете? — рявкнул он.

Джек посмотрел на него, словно понимал, что поступает неправильно. Р.Г. отвел его в угол, поговорить. Дженни повернулась к нам и пожала плечами.

— Вот так всегда, — бодро произнесла она. — Как давно вы вместе?

Я повернулась к Аарону — мне было интересно, что он ответит, к тому же меня смутно беспокоил полный детской мочи шар для боулинга, легкомысленно оставленный на полу. Аарон улыбнулся мне.

— Слишком недавно, — ответил он.

Сойдет за ответ. Кажется, Дженни тоже так подумала.

— Как мило, — сказала она. — Ой, Джеффри уронил леденец. Извините.

— И правда, мило, — заметила я, когда Дженни поспешила прочь.

— Вот именно. — Аарон наклонился и одарил меня целомудренным поцелуем.

Он пах, как пивной крем для бритья.

На следующий день в шикарном особняке в Джорджтауне прошла вечеринка для сотрудников Брэмена. Я неохотно согласилась составить Аарону компанию, когда он пообещал защитить меня от Натали и пораньше уйти. Похоже, он понимал, что я иду на очень щедрую уступку, и был благодарен за это.

Когда мы вошли, я сразу заметила смехотворно огромную елку. Или тут поработали профессиональные декораторы, или семья Брэмена ужасно педантична. Рядом с елкой стояла большая менора. Рядом с менорой — еще один семисвечник, кинара, с разноцветными свечами Кванзаа. А рядом с кинарой, как крайнее проявление политкорректности, в центре композиции сияла надпись «Счастливого Эйда», чтобы все мусульмане чувствовали себя как дома[75].

— По-моему, мои религиозные чувства — наполовину индуистки, наполовину буддистки — оскорблены, — шепнула я Аарону, когда мы шли по громадной прихожей.

— Расслабься, — попросил он.

— Да ладно, я просто шучу. Наверное, это неплохая попытка. — Я взяла его за руку, твердо решив вести себя спокойно и уверенно. Да, я презираю Брэмена и почти всех его сотрудников, но могу быть вежливой ради Аарона. Надеюсь, это потребует не слишком много усилий.

— Это прекрасная попытка, — ответил Аарон. — Нежирные куриные крылышки и не вопящие младенцы, но тоже сойдет.

Что, извините?! Я отпустила его руку. Он правда считает, что воротить нос от вечеринки Р.Г. — мудрый ход? Может забыть о моем спокойствии и уверенности. Я открыла рот, чтобы перечислить все пункты, по которым вечеринка Р.Г. была забавнее и приятнее этого занудного кошмара, но Аарон заговорил с коллегой, который шел за нами. Прекрасно, я зачитаю список, как только он освободится. Он может убежать, но не спрятаться. Я глянула на него, взяла с подноса лепешку и принялась озираться по сторонам.