Diablo III. Орден - Нэйт Кеньон

Декард Каин.

Каин остановился. Кожа пошла мурашками. Голос прозвучал у самого его уха, но он ничего не увидел среди теней. Ни демона, ни иной твари. Другие вели себя так, будто ничего не услышали.

Он вдруг вспомнил мгновение из далекого прошлого. Он, еще мальчишка, поругавшийся с матерью. Горящие страницы. Ночь. Некто, шепчущий его имя.

«Познай правду этого мира. Твоя судьба ждет тебя, как моя — меня. Мы связаны, ты и я, историей и легендами. Мы похожи больше, чем ты думаешь. Я книжник, и ты тоже. Я происхожу от тех, кого ты считаешь героями. Но они были слепы, как и ты. Ты можешь изменить это».

Каин стиснул зубы. Он не посмел ответить. Действительно, Слуга Тьмы могущественен, если разыскал Каина здесь. Но есть шанс, что он не знает в точности, где они сейчас. Вероятно, он посылает свою мысль в пространство, надеясь вступить в контакт с врагом.

Но Каин не мог отделаться от тревоги. Неужели их пути переплелись и связаны навеки и есть ли у него выбор? Хотелось верить, что есть. Люди родились от ангелов и демонов, и поле битвы между Небесами и Преисподними находится в их душах. Желание действовать бескорыстно, во имя любви и блага всегда вступает в борьбу с жадностью, злобой и завистью. Санктуарий живет в каждом из людей, поэтому они обладают особой силой, которую можно обратить и к великому добру, и к великому злу.

«Твой моряк уже мертв. И девочка. Врата открыты. Нет смысла сопротивляться.

Присоединись ко мне, встречая нашего истинного владыку Санктуария».

Сердце Каина забилось. Это ложь. Он не мог поверить в слова врага.

— Все, — прошептал Томас. — Если я не ошибся, то мы прямо под башней или очень близко.

Каина рывком вернуло в реальность. Они стояли у лестницы с ржавыми перекладинами, покрытыми влагой и слизью. Сверху в туннель проникал серый свет и брызгал дождь.

Он понял, что покрыт холодным потом, а дышит неглубоко и часто. «Демон лжет. Ты не должен слушать его». Если бы Лия была мертва, он бы это почувствовал. Рау играет с ним, пытается вытащить его наружу, туда, где его убьют.

Но его терзали мрачные подозрения. Вопреки здравому смыслу, он воспользовался демоническим заклинанием. И распахнул дверь к себе в душу, точно так же, как и Гаррет Рау.

Не совершил ли он нечто чудовищное?

Слуга Тьмы ликовал. Декард Каин приближался вместе со своей жалкой армией оборванцев и неудачников, тех самых Первых, которых сам Слуга Тьмы счел совершенно бесполезными.

Всех, кроме одного. Того, кем проще всего овладеть.

Слуга Тьмы глядел его глазами, как люди начали карабкаться по ступеням. Они угодят прямо в его сети. Железные перекладины лестницы были скользкими от влажного морского воздуха. «Осторожнее, — подумал он. — Зачем нам случайности?»

В самом деле, печально, что Декард Каин столько преодолел только для того, чтобы попасться в ловушку. Смертные Санктуария никчемны. Жестокие, злобные, зараза на теле мира. Горящие Преисподние смоют их волной очистительного огня. Останутся лишь безмозглые тела.

И в Санктуарии воцарится Слуга Тьмы.

Рау открыл древнюю книгу.

Он начал ритуал и сразу же ощутил ожидание Белиала. Дрожащий в предвкушении многорукий бог явится во всем своем величии. Слуга Тьмы почувствовал его невиданную мощь. Мысли демона ощупали его ум и стали едины с ним. Они ласкали Слугу Тьмы, убаюкивали обещаниями богатств и безграничной власти.

Слуга Тьмы ощущал пульс силы демонов снаружи башни. Они быстро разделались с капитаном и жалкой кучкой его союзников, вышедших биться на улицы города с подручным оружием в руках. Последние из обитателей Геа-Куля, которые смогли сопротивляться гипнотическому напору едоков. Но они стали легкой добычей для огромной стаи. Капитан пал последним. Прежде он был серьезным противником, но теперь превратился в немощного старика. Слуга Тьмы узрел, как Джероннан исчез под накатившейся волной едоков, успев на мгновение вытянуть вверх руку. Он наделся на спасение. Которого никогда не будет.

В Санктуарии началась война, но пока битва была шуточной. Лишь намек на то, чему суждено случиться. Вскоре сверкнет последняя искра, и восстанет истинная армия. «Легион неупокоенных магов, командовать которым буду я». Они завоюют города и займут все земли. Перед Слугой Тьмы откроются новые возможности.

Щупальца Белиала сжались, возвращая его к текущему моменту. Слуга Тьмы снова взялся за книгу. Достал из кармана одеяния мешочек с порошком и нарисовал знак на теле неподвижной девочки. Даже сквозь глубину ее оцепенения он чувствовал грубую силу, дар ее матери, передавшийся Лие по наследству. Во имя конца этого мира она будет принесена в жертву. Ее душа станет изначальной вспышкой, и он раздует пламя, в котором сгорит Санктуарий. Как еще лучше можно послужить его владыке и хозяину?

Слуга Тьмы произнес привычное заклинание, он пользовался им уже много раз. Тихо и ритмично. Твари, собравшиеся снаружи, окончательно обезумели. Он выбрал время с точностью до секунды. Вокруг него собиралась энергия, гладкие стены обдувал ветер. Наконец-то он достиг кульминации своего мастерства. Едоки завопили, выражая свою любовь к нему, они кружились и метались вокруг башни. Он командовал армиями Горящих Преисподен, подчиняя их своей воле так, как делал Бартук.

На полу были сделаны желобы, чтобы сконцентрировать силу девочки и направить ее в нужное русло. Она должна хлынуть вниз, через центр Черной Башни, и напитать то, что находилось ниже. Соединиться с энергией бесчисленного множества других.

Слуга Тьмы принялся за дело.

Они гуськом взбирались по скользким ступеням. Микулов поглядел на ноги Фарриса, который настоял на том, что пойдет первым. Сердце монаха, обычно бившееся медленно и ровно, ускорило свой ритм. На коже монаха выступил холодный пот. Он стремился к этому всю свою жизнь, но испугался, что, столкнувшись лицом к лицу с пустотой, может замешкаться. А ведь даже мгновение может оказаться решающим.

«Ты не готов». Он будто снова услышал голоса наставников. Резкие, осуждающие. Они сидели в зале на своих местах, в церемониальных одеяниях. Их длинные седые бороды и гладко выбритые головы были почти одинаковы. «Ты должен остаться и тренироваться, пока не обуздаешь свою гордыню и вспыльчивость. Иначе ты совершишь непоправимую ошибку».

Но Микулов покинул монастырь, исчез, как вор, пока монахи спали. А теперь настал день расплаты, и он струсил, как маленький мальчик.

«Возможно, наставники правы, а я — просто дурак».

Микулов медитировал в лагере Первых и узнал зов богов. Он взял себя в руки и обрел уверенность, которая вела его в этом долгом путешествии. Но шум армии демонов возрастал, и он вновь засомневался.

Фаррис добрался до самого верха. Капала вода, их одежда промокла. Сквозь решетку проникал противный серый свет.