Когда мы мечтаем - Энн Петцольд

– Этого нельзя допустить, – он встал и взял меня за руку. – Идем!

Я схватила подарочный томик «Гордости и предубеждения» Джейн Остин, который приглядела чуть раньше, и, не в силах скрыть дурацкую улыбку, взяла Чжэ Ёна за руку. Надев на ходу шляпу, он вперед меня сбежал вниз по лестнице.

Мы снова оказались на первом этаже, и леди за кассой оторвала взгляд от книги. Мельком взглянув на наши сцепленные руки, она спросила:

– Нашли что-нибудь?

– О да, – ответила я и протянула ей выбранную книгу.

Чжэ Ён положил «Маленьких женщин» на прилавок и достал двадцатидолларовую купюру. У него зазвонил телефон, так что мою руку пришлось выпустить. Коротко взглянув на экран, Чжэ Ён скривился.

– Оплатишь? Мне нужно ответить.

Я кивнула и проводила взглядом его удаляющуюся спину. Потом снова повернулась к продавщице.

– У вас замечательный магазин!

– Ох, большое спасибо, – просияла она. – Только магазин вовсе не мой. Его открыла моя дочь с подругами. А я просто время от времени за ним присматриваю. Ну и бесплатно читаю книги в ожидании клиентов.

Она подмигнула, и я засмеялась.

Точно такой я вижу свою жизнь лет через сорок. Я бы ни о чем не жалела.

Она рассказала мне об историческом романе, который сейчас читала. Звучало до того интересно, что мне тут же захотелось его купить. К счастью, я сдержалась. Хотя и с трудом.

Мы обсуждали книги до тех пор, пока мне не стало интересно, куда запропастился мой спутник. Я поблагодарила пожилую леди, забрала книги и отправилась бродить по проходам между стеллажами, Чжэ Ён оказался у лестницы.

Я почувствовала, как губы расползаются в улыбке, рядом с ним она просто не сходит у меня с лица.

– Хочешь еще что-нибудь купить…

Стоп. Я увидела его лицо, и ноги будто сами замерли. Шляпа исчезла, волосы дыбом. Но дело даже не в этом. Нет. Его глаза. От его взгляда в животе у меня заныло. Почти кричащее отчаяние.

– Что-то случилось? – настороженно спросила я.

Он молча помотал головой. Кивнул. Снова покачал. Мое сердце колотилось как бешеное.

Я смогла только прошептать:

– Что произошло?

Он скользнул взглядом по моему лицу. Сжал губы, споря с самим собой. Затем протянул мне телефон.

Я осторожно взяла его. На экране размытое фото. Прошло несколько секунд, прежде чем я узнала кресла на заднем плане. Потом на переднем плане я разглядела двоих человек. Их объятия. Полностью погруженные в собственный мир, они даже не заметили, как кто-то, поднимаясь по лестнице, замер на полпути. Достал телефон.

И в один клик разрушил два тайно связанных мирка.

– Не понимаю… – один взгляд на фотографию, и из головы вылетели все слова. – Я никого не видела…

– Я понадеялся на то, что магазин непопулярный и меня не узнают.

Он виновато посмотрел на меня. Будто это не наш общий просчет, а его личный. С тех пор как мы стали встречаться, меня не отпускала мысль, что такое может случиться.

Внутри все сжалось.

– Может, никто и не узнает, – я попыталась успокоить нас обоих. Я наивно цеплялась за этот шанс. – Картинка не резкая. Если не знать тебя…

Я запнулась, поняв, к чему клоню.

Последние надежды испарились, стоило мне заметить обреченность на его лице.

– Некоторые люди узнают меня по походке. С тем же успехом это могло бы быть видео, где я представляюсь на камеру.

– И что это значит?

Мне не хотелось задавать этот вопрос. Все во мне противилось ему. Будто какая-то часть меня уже знала ответ и пыталась уберечь от него. Чжэ Ён забрал телефон, свайпнул по экрану. Напряженно взъерошил волосы.

– Фото ушло в интернет – тут ничего не поделаешь. Его будут пересылать. Уже пересылают.

Он снова пролистнул ленту, будто проверяя сказанное.

– Люди знают, где мы. И кто-нибудь… – нервно сглотнув, он попытался поймать мой взгляд. – Кто-нибудь нас заметит. Если еще не заметил.

Видно, что он в отчаянии. Мою грудь будто сдавило тисками. Не из-за фотографии. И даже не из-за того, что тысячи и тысячи людей увидели и поделились ею. Нет. Все дело в смятении на его лице, чистейшем ужасе, который передался и мне. Сердце колотится, все внутри сжалось.

Чжэ Ён взял меня за ледяную руку и потянул к выходу.

– Идем. Скоро сюда набьется слишком много людей. Не хочу застать этот момент.

И подставляться под новые фото он не намерен. Он подтолкнул меня на улицу. И снова натянул шляпу. Какая бессмыслица. Фотография уже сделана. Какая теперь разница, в ней он или нет.

Часть меня осознавала, насколько это не важно. В конце концов, вопрос не в шляпе. Но я цеплялась за нее в попытках отвлечься от возможных сценариев дальнейшего развития событий, которые роились у меня в голове, выжидая подходящий случай, чтобы наброситься.

Я едва поспевала за шагом Чжэ Ёна. Путалась в собственных ногах, но он продолжал тянуть меня за собой. Он рванул прямиком к черному авто, припаркованному неподалеку от магазина. Сэм вышел из машины еще до того, как заметил нас. Напряженный взгляд, в руках телефон.

Они с Чжэ Ёном обменялись взглядами, во всем мире не нашлось бы слов, чтобы описать происходящее. Я нырнула в открытую Чжэ Ёном дверь. Он, обойдя машину, тоже сел на заднее сиденье. В ту же секунду Сэм завел двигатель. Поглядывая в зеркала заднего вида, выехал с парковочного места.

Напряжение и лихорадочность нашего бегства были почти осязаемы. Несмотря на это, начинать разговор Сэм не собирался. Ждал, пока я почувствую, насколько наэлектризовался в машине воздух.

– Ты ведь видел, да? – поразительно спокойно спросил наконец Чжэ Ён. Бушующий внутри ураган выдавали только его сцепленные на коленях руки. Сэм кивнул. Все видели. А если еще нет, то увидят, как только в следующий раз зайдут в интернет. Мне почудилось, что напряжение, если это вообще возможно, усилилось. Будто бы с каждым вдохом дышать становилось все труднее.

– То есть…

– Мне уже звонили, – Сэм оборвал Чжэ Ёна, прежде чем тот закончил мысль, мельком взглянул на нас в зеркало заднего вида и снова сосредоточился на дороге. – Я обязан немедленно доставить вас в отель. Интервью на весь день отменены.

По лицу Сэма не получалось ничего прочесть, но все же его выдавала глубокая складка, залегшая между бровями.

– Ты знал, что это плохая идея.

Я почувствовала, как Чжэ Ён напрягся после этих слов. Побелели даже костяшки пальцев, и я робко накрыла его руку своей. От него волнами исходили гнев и напряжение, передаваясь и мне. Он никак не отреагировал на прикосновение, и я уже хотела убрать руку. Но он все же разжал пальцы и взял ее.