Древняя Греция - Игорь Суриков

Историография

Исключительный интерес исследователей древнегреческой истории всегда вызывала проблема полиса как основополагающего феномена античной цивилизации. В XIX в. в создание современной концепции полиса чрезвычайно большой вклад внес французский историк H. Фюстель де Куланж (N. Fustel de Coulanges). В настоящее время изучением греческого полиса занимается большая группа ученых из разных стран под руководством датского антиковеда М.Хансена (M. Hansen). В отечественной историографии базовым социально-экономическим аспектам полиса посвящены работы С. Л. Утченко и Г. А. Кошеленко.

Вернан Ж. – П. Происхождение древнегреческой мысли. М., 1988.

Доддс Э. Р. Греки и иррациональное. СПб., 2000.

Залюбовина Г. Т. Архаическая Греция: Особенности мировоззрения и идеологии. М., 1992.

Кошеленко Г. А. Полис и город: К постановке проблемы // Вестник древней истории. 1980. № 1.

Кулишова О. В. Дельфийский оракул в системе античных межгосударственных отношений. СПб., 2001.

Утченко С. Л. Политические учения Древнего Рима. М., 1977.

Фролов Э. Д. Рождение греческого полиса. Л., 1988.

Фюстель де Куланж Н. Древняя гражданская община. М., 1903.

EhrenbergV. Der Staat der Griechen. Leipzig, 1957.

Hansen M. Polis and City-State. Copenhagen, 1998.

Welwei K. – W. Die griechische Polis. Stuttgart, 1998.

Классическая эпоха, особенно ее первая половина, V в. до н. э., стала для Греции временем наивысшего расцвета античной цивилизации – полисного строя. Буквально во всех сферах жизни – политической, культурной, экономической – Эллада была лидером, что признавалось всеми ее средиземноморскими соседями. Однако перед тем, как достигнуть пика процветания, страна и народ должны были пройти, пожалуй, через самое серьезное испытание в своей истории. Не успело завершиться формирование основных структур древнегреческого общества – полисов, как над Элладой нависла страшная опасность, поставившая под вопрос само существование античной цивилизации. Эта угроза исходила от великой персидской державы.

Во второй половине VI в. до н. э. Персия под властью династии Ахеменидов после ряда успешных завоеваний превратилась в колоссальное государство, простиравшееся от Северо-Западной Индии до Египта. Такой огромной империи еще не знала история человечества. Обладая необъятной территорией, многомиллионным населением, неисчерпаемыми природными ресурсами, огромным экономическим и военным потенциалом, империя продолжала разрастаться, стремясь подчинить себе все окрестные земли. Уже в 546 г. до н. э. полчища царя Кира, основателя персидской державы, обрушились на Малую Азию. Покорив Лидию и захватив ее столицу Сарды (последний лидийский царь Крёз, по одним сведениям, был взят в плен, а по другим – покончил жизнь самоубийством, бросившись в огонь), Кир вышел к Эгейскому морю, на побережье которого находились богатые греческие города областей Иония и Эолида. Малоазийские полисы не могли противостоять могучему натиску врага. К тому же им не удалось объединиться для сопротивления персам, скоординировать свои действия, и полисы были вынуждены поодиночке подчиниться великой державе.

В 513 г. до н. э., в царствование одного из наиболее выдающихся правителей ахеменидской державы – Дария I, персы сделали первый шаг в Европу. Переправившись с сильным войском через черноморские проливы, Дарий двинулся на скифов, обитавших в степях Северного Причерноморья. Скифская военная кампания оказалась неудачной: персидский царь возвратился ни с чем. Однако сам поход можно считать успешным: персы обосновались на северном (фракийском) побережье Эгейского моря, где тоже было немало греческих полисов. Персидское владычество, таким образом, распространилось на области, находившиеся в непосредственной близости к Балканской Греции, которая должна была стать следующей жертвой экспансии Ахеменидов.

Военное столкновение греков и персов представлялось совершенно неизбежным. И оно произошло. И с него началась растянувшаяся на полвека серия греко-персидских войн (500—449 гг. до н. э.). Сравнивая силы двух сторон, вступивших в конфликт, нельзя не поразиться их чудовищной несоизмеримости. Громадной мощи империи Ахеменидов должны были противостоять разрозненные, находившиеся в постоянной борьбе друг с другом полисы Эллады, зачастую ослабленные внутренними конфликтами.

Между полисами не было единомыслия даже в отношении к персидской угрозе. Некоторые города-государства, в том числе и такие весьма крупные и значительные, как Аргос и Фивы, были склонны либо подчиниться «великому царю» (так греки называли царя персов), либо сохранять нейтралитет, что было равносильно уверенности в неизбежном поражении.

Гвардейцы Дария I в эламском платье. Рельеф из Персеполя (V в. до н.э.)

Своеобразным было мнение такого панэллинского религиозного авторитета, как Дельфийский оракул. Дельфийские жрецы открыто не поддерживали персов, но были в принципе не прочь заручиться такой же благосклонностью со стороны Кира и Дария I, какой они когда-то пользовались со стороны Крёза. Во всяком случае, на первом этапе противостояния Дельфы выступали против сопротивления персам, считая его бесполезным и заведомо обреченным на неудачу.

Таким образом, Греция представлялась восточным владыкам легкой добычей, а война виделась непродолжительной и победоносной. Однако события приняли совершенно иной оборот. Вооруженный конфликт оказался в высшей степени затяжным (не случайно со времен древности его называют войнами, а не войной). Это была серия военных столкновений, отделенных друг от друга мирными передышками. Необходимо отметить, что для воюющих сторон характер греко-персидских войн был диаметрально противоположным. Для империи Ахеменидов речь шла об очередной захватнической акции, каких было немало в ее истории. Для греческих же полисов вопрос стоял иначе: под угрозой оказалась их независимость, более того – само их существование как самобытного типа социально-политической организации. Над ними нависла опасность стать такими же рядовыми подданными персидских царей, как и десятки других народов. Это могло бы привести к гибели полисной цивилизации, к постепенной утрате достижений древнегреческой культуры.