Молли Блэкуотер. Сталь, пар и магия - Ник Перумов

До работного дома её подвёз наёмный локомобиль. Выходя, мисс надменно, как истинная леди, расплатилась с водителем, оставив щедрые чаевые. Подошла к высоким, наглухо запертым дверям работного дома — угрюмого серого здания в три этажа, с решётками на всех окнах — и решительно позвонила.

Хлопнуло окошечко, раскрываясь. Появились удивлённые глаза надзирателя. Щёлкнул замок, створки распахнулись.

— Чем могу служить, мисс? — Охранник был высок, пузат, на красном лице — маленькие глазки, отнюдь не блиставшие, как говорится, умом или сообразительностью.

— Я из общества «Девы и матроны Норд-Йорка за просвещение», — сладким голоском проговорила девочка из-под маски. — Вам должно было прийти письмо на мой счёт.

— Письмо? Какое письмо? — растерялся надзиратель. — Простите, мисс, но я…

— Может, вы таки не будете держать меня на пороге? — Надменности в голосе гостьи хватило бы на весь двор Её Величества.

— О, прошу прощения, мисс! — спохватился надзиратель. — Входите, входите, конечно же…

— Благодарю, — поджала губы мисс.

Стражник широко распахнул обе створки. За ними открылась унылая серая передняя, правда, весьма обширная. На голых стенах — потемневшие портреты каких-то престарелых леди и джентльменов, надо полагать — попечителей работного дома. Стояла пара деревянных скамей, какой-то комод; из передней вели три двери: в глубь дома, вправо и влево.

— Сейчас позову старшего, — угодливо поклонился надзиратель девочке, стоявшей с крайне недовольным видом и даже не снявшей перчаток. — Позвольте, как вас представить, мисс, э-э-э…

— Мисс Норвич. Мисс Эвелина Норвич, — холодно отозвалась девочка. — Вот моя визитка.

— Да-да-да, — волновался надзиратель. — Сейчас же вручу! Прошу подождать совсем чуть-чуть, мисс Норвич… Простите, никто не ожидал…

Немного погодя из двери, что вела в глубь здания, появился старший надзиратель: с необъятным пузом, рыжими, как у многих в Норд-Йорке, усами и серебристым шевроном на рукаве. Надо сказать, шевроном весьма засаленным.

— Мисс Эвелина!

— Вы получали письмо, мистер Грей? — Холодности тона могли бы позавидовать самые благородные из благородных дам Норд-Йорка. Надзиратель не представился, тем не менее девочка знала его по фамилии.

— Письмо?.. — На усатой физиономии старшего надзирателя отразилась напряжённая работа мысли. — Простите, мисс, а откуда вы меня…

— Наше общество помогает работным домам, разве вы не знали? Разумеется, нам известны все, кто там служит! — раздражённо, как нерадивому слуге, бросила мисс, назвавшаяся Эвелиной Норвич. — Вы — мистер Бенджамин Грей, и вам должно было поступить письмо!

— Письмо?.. — в полном ступоре повторил мистер Бенджамин Грей.

— Ну да, письмо, мистер Грей. — Девочка вскинула подбородок. — Что я, мисс Эвелина Норвич, приду к вам от имени нашего общества, узнать имена наиболее нуждающихся, составить списки… Не могу поверить, что вы забыли!

— Письмо… письмо… — бормотал совершенно, целиком и полностью сбитый с толку мистер Грей. — Питер! Эй, Пит! Письмо… от общества… приходило?

Второй надзиратель, тот самый, что открыл двери гостье, рысцой ускакал за дверь. Торопливо зашелестела бумага.

— Есть, мистер Грей! — донеслось приглушённое. — Браун с утра дежурил, он небось принял и бросил, не расписался, в журнал не внёс…

— То есть у вас ничего не готово, — недовольно подытожила девочка. Гонору и надменности в ней сейчас было столько, что оба немолодых надзирателя, сами не зная почему, так и норовили встать по стойке «смирно».

— Э-э-э… прошу простить, мисс Норвич, но всё-таки визит ваш… Вы крайне юны, пожаловали к нам одна, в этой части города, без сопровождающих…

— Сегодня воскресенье, — нимало не смутилась гостья. — Что может грозить мне здесь, в вашем обществе, мистер Грей?

— О, ничего, конечно же, мисс, ничего! — выпятил грудь старший надзиратель. — Но просто… депутации обычно к нам приходят в куда большем числе…

— Так это «Леди Севера», они к вам и являются-то один раз, на Рождество, — презрительно сказала девочка, опуская вниз маску. Она также сняла круглые очки-консервы, быстро заменив их другими, обычными, но очень большими, с широкой оправой и затемнёнными стёклами, так что никто из надзирателей не смог рассмотреть толком её лица. — А мы теперь будем приходить куда чаще!.. Хотя полноте, что я вам тут втолковываю, если вы даже письмо не прочитали!..

Надзиратели переглянулись.

— Э-э, мисс Норвич, всё-таки ваш визит — большая неожиданность, и мы…

— Вы ведь покажете мне, что тут и как? — невинно осведомилась гостья. — Я ведь не только за списками, я потом в нашем Обществе выступлю, расскажу о жизни малолетних заключённых, а также…

— Гм… простите, мисс… — Старший надзиратель явно колебался. — Всё это так странно… И письмо…

— А что не так с письмом? — сощурилась девочка.

— Всё, всё так! — поспешно сказал мистер Грей.

— Я вижу, вы очень хотите, чтобы глава нашего общества, маркиза Дауншаэр, написала бы формальное отношение вашему непосредственному начальнику, мистеру Семперу, главному смотрителю работных домов Норд-Йорка?

— Хорошо, хорошо, мисс Норвич! — вскинул руки старший надзиратель. — Чего бы вы хотели увидеть?

— О, ничего особенного, — мигом сменив настрой, прощебетала гостья. — Кухню прежде всего, мы надеемся устроить для бедных сирот праздничный обед на Пасху…

— Прошу сюда, — вздохнул мистер Бенджамин Грей.

…Кухня была огромна, с исполинскими плитами, топившимися углём. Здесь не имелось никакой передовой машинерии на пару, возвышались мятые котлы, в которых, наверное, можно было б купаться; стояли громадные сковороды, висели на стенах разделочные доски.

Прямо перед гостьей из одного угла в другой важно прошествовала огромная наглая крыса.

Мисс Норвич истерично взвизгнула, поддёргивая юбки.

— Кыш-ш, проклятая! — Надзиратель по имени Питер запустил в крысу какой-то плошкой. Крыса легко увернулась от неуклюжего снаряда и потрусила себе дальше, презрительно вильнув голым розовым хвостом. — Простите, мисс Норвич…

— Н-ничего, — слабым голосом объявила несчастная мисс, явно готовая упасть в обморок. — Воды… принесите мне воды… и… стул…

— Да, мисс, конечно! Питер! Стул, живо! Сейчас подам воды, мисс Эвелина!

На несколько мгновений мисс Норвич осталась одна.

И этих мгновений ей хватило, чтобы отодвинуть засов на неприметном железном люке в полу. Не похоже было, чтобы люком пользовались, засов и петли покрывала ржавчина.

Появились оба надзирателя, один со стулом, другой со стаканом воды.

Гостья села, являя вид крайне потрясённый и отпивая воду мелкими глотками.