Женское лицо разведки - Виталий Павлов

Первой удачной связью «Жанны» явилась жена английского дипломата Дороти Мэллоу. Она, кстати, очень пригодилась «Жанне» в дальнейшем для выхода на перспективного для внешней разведки кандидата в агенты-нелегалы «Вано». Он был выведен в Англию, где долгие годы успешно добывал через свои связи в британских спецслужбах ценную разведывательную информацию.

«Вано», бывший ротмистр царской армии, в 1916 году был призван в разведку, в 1919 завербован внешней разведкой и с псевдонимом «Вано» направлен в стан белых армий. С тех пор связи с ним не было до 1955 года, когда он вышел на представителей внешней разведки, рассказав очень интересную одиссею своих похождений на Западе за последние 35 лет, в том числе и о том, что во время Второй мировой войны выполнял задание британской разведки СИС и был награжден орденом. Интересно его предложение; приводимое «Жанной» в воспоминаниях:

«… Когда над Россией сгущаются тучи третьей мировой войны пусть на первых порах и «холодной», прошу использовать мое положение, жизненный опыт и некоторые выходы на британскую СИС в интересах обеспечения безопасности нашей Родины. По-прежнему верный Вам — Вано. 8. 05. 1955 г.»[51]

Естественно, это заманчивое предложение попытаться через «Ванно» внедриться в английские спецслужбы требовало тщательной проверки агента.

Забегая вперед скажу, что в результате изучения прошлого «Ванно» и искренности его предложения, Центр принял решение поручить резидентуре «Сепа» установить с ним контакт и доложить свои предложения.

Контакт с «Ванно» был поручен «Жанне», с чем она успешно справилась и договорилась с ним об условиях связи.

Дальнейшая работа с ним привела к получению его согласия на переезд в Англию для выполнения важных разведывательных заданий внешней разведки.

В своих воспоминаниях «Сеп» и «Жанна» не пишут ни о своей работе с «Ванно» в процессе его вывода в Англию, ни о связи с ним из Англии к ним. Но по тому, что они цитируют ряд важных разведывательных материалов, добытых «Ванно», могу полагать, что связь от Вано замыкалась на них. Из того, что сообщают «Жанна» и «Сеп», видно, что «Ванно» добился больших успехов в выполнении своего ответственного задания и успешно работал теперь не просто как агент — источник информации, а как агент — нелегал. Об этом свидетельствовало намерение внешней разведки передать на связь ему другого агента.[52] Он настолько успешно работал, что его приглашали в 1965 году в Москву, где с ним обсуждали дальнейшие планы разведывательной деятельности, выражая полное доверие.

Жаль, что через два года британская контрразведка все же добралась до него. Он был арестован в феврале 1967 года.

Так «Жанной» и «Сепом» была проделана большая и сложная работа, согласованы с «Ванно» все детали его выезда на Британские острова. Обеспечение текущей связью позволили этому незаурядному разведчику четыре года успешно проводить там разведывательную работу, под носом СИС, в свое время наградившей его орденом «За отвагу».

Описывая в своих воспоминаниях обстоятельства выполнения этого задания Центра постфактум, «Жанна» и «Сеп» не подчеркивают того, что «Жанна», идя на контакт с «Ванно», еще не проверенным на практической работе в интересах внешней разведки, подвергала себя большой опасности. Ведь недаром же «Ванно» был награжден британской спецслужбой.

Но это было уже в 1963 году. К Вано шла уже не та юная «Жанна», которая десять лет тому назад только начинала свой разведывательный путь, а опытный профессионал.

Они с «Сепом» уже были умудренными разведчиками, успешно прошедшими напряжение противостояния с местной спецслужбой за первые три года своего оседания в стране. Эти три года дались им не легко.

Суть этого противостояния состояла в том, что к репатриантам из социалистической Польши местные власти и их спецслужбы относились с недоверием.

Судя по всему их взяли в проверочную разработку, проверяя путем подвода своих осведомителей из числа знающих «Сепа» и «Жанну», организуя внезапные посещения их дома под различными предлогами, ведя за ними наружное наблюдение.

Надо отдать должное уже опытному в разведывательных делах «Сепу» и очень прилежной его ученице «Жанне» — они умело вскрывали скрытые планы местных спецслужб и успешно замаскировали свое понимание их замыслов. Этим они притупляли остроту разработки и в конечном счете привели к ее прекращению.

Однако такое поведение советских разведчиков требовало от них неимоверной выдержки и высочайшей бдительности. Их информация в Центр о всех отмечавшихся ими фактах их разработки вызывала в Центре естественное беспокойство.

По мере нарастания напряжения в положении нелегалов Центр не выдержал и направил им телеграмму:

«С учетом интенсивности работы спецслужб, продолжительности проводимых мероприятий и принимая во внимание сложную агентурно-оперативную обстановку в стране, полагаем целесообразным рассмотреть возможность вашего возвращения на Родину. Оперативные связи просим законсервировать. Рекомендуемый маршрут следования… Центр».[53]

В связи с этой телеграммой вспоминаю сложившуюся обстановку в Центре вокруг вопроса об этой резидентуре. Будучи к этому времени заместителем начальника нелегальной службы, я подробно обсуждал проблему безопасности созданной резидентуры региональной связи и руководства отдела связи. Первоначальный проект указания содержал категорическое предписание выезжать нелегалам домой, так как создавалась реальная угроза ареста. Но я знал, что «Сеп» уже прошел хорошую школу нелегальной работы в Англии, был опытным партизаном и разведчиком во время войны и, очевидно, был способен сам определить, когда возникнет срочная необходимость их исчезновения из страны. Поэтому, докладывая начальнику службы, предложил смягчить указание, сохраняя возможность иного решения. С моим мнением Александр Михайлович Коротков согласился, тем более, что он лично знал и «Сепа», и «Жанну» и сохранил о них самое положительное мнение. Он разделил мое доверие к «Сепу» и уверенность в выдержке «Жанны».

Получив указание Центра, «Сеп» и «Жанна» правильно поняли предоставленную им возможность решения вопроса их безопасности. От них был получен ответ, который вполне нас удовлетворил:

«Центру. Реально оценивая обстановку как в стране, так и вокруг нас, докладываем, что легализация в принципе прошла успешно, положение на работе в известной вам фирме прочное. Проявленное со стороны спецслужб внимание считаем профилактическим, вызванным общим нагнетанием кампании шпиономании. В связи с этим считаем возможным продлить наше пребывание здесь для решения поставленных задач. Просим вашего согласия. “Сеп”».[54]

В их предложении была уверенность как в себе, так и в том, что спецслужбы не будут долго вести их разработку, не получая никаких подтверждений их нелояльности.