Ещё один поцелуй - Стелла Так

Райан попятился. Мое сердце пульсировало и перекачивало адреналин по венам, пока нас с ним разделял коврик. Я была совершенно спокойна. По крайней мере, до тех пор, пока он не сделал шаг вправо. Молниеносно я бросилась к нему, подскочила, обвила ногами его шею, быстро и беспощадно завалив противника на пол.

— Черт! — воскликнул Райан.

Я рассмеялась и крепче сжала бедра, пока он не покраснел.

— Сдавайся!

— Никогда!

— Сдайся или признай мое величие!

— Что здесь происходит?

Мы с Райаном испуганно оглянулись, когда дверь с грохотом отворилась и захлопнулась. Жоржетта стояла в зале и смотрела на нас и весело, и раздраженно.

— Тренировка, — выпалили мы одновременно.

— Ах, современная молодежь такая милая! — Жоржетта махнула рукой. Она выглядела так же, как в тот вечер в клубе, однако из-за холода вместо перьевого боа на ней был длинный шарф. — И почему по дороге сюда я столкнулась с почти двумя десятками репортеров, которые хотели знать о вас абсолютно все? — Она широко улыбнулась.

Я открыла было рот, но она покачала головой.

— Шучу! Я видела вас в новостях. Я в курсе. Есть предположение, что вы… или действительно друзья, или планируете тайно пожениться.

Мы с Райаном закатили глаза. Жоржетта рассмеялась.

— Не поддавайтесь на это. Чем естественнее вы себя ведете, тем быстрее слухи будут опровергнуты. — Ее высокие каблуки застучали по полу, и я замешкалась, охваченная угрызениями совести.

— Извините, мы мешаем? Мы сейчас уйдем, — сказала я и вскочила.

Жоржетта ухмыльнулась.

— Нет. Тренажерный зал предназначен для моих сотрудников и, конечно же, для подружек принца! — Она подмигнула мне, и я покраснела. — Не обращайте внимания. Я распечатаю кое-какие бумаги и сразу исчезну. — сказала Жоржета и направилась в нашу сторону.

Внезапно Райан быстро двинулся к ней.

— Кстати, Жоржетта, ты случайно не знаешь женщину-врача, которая работает на семью Блумсбери?

— Женщину-врача? — удивленно переспросила хозяйка клуба.

— Почему она должна знать врача? — пробормотала я.

Райан пожал плечами.

— Десять лет назад Жоржетта была главным врачом в Мемориальной больнице Ванкувера.

Что? У меня отвисла челюсть. Жоржетта хихикнула.

— Тогда были совсем другие времена, ребятки. Как зовут ту женщину, которую ты ищешь? Ты заболела? — обеспокоенно спросила она.

— Нет, все хорошо, — заверила я ее. — Речь идет о докторе Гудберг. Она работает на семью Блумсбери. Может, вы где-нибудь пересекались?

— Доктор Гудберг? — Жоржетта скептически посмотрела на меня. — А ведь я действительно знаю ее. Вроде бы она уволилась из больницы и переехала во дворец вместе с дочерью.

— С дочерью?

Ситуация становилось еще более запутанной.

— Да, но мы давным-давно не общались. Я помню ее миниатюрной девушкой с пепельными волосами и темно-серыми глазами.

Мой мозг взорвался, и мне потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя.

— Дочь случайно не… Карла?

— Весьма вероятно. Скажи честно, милая, во дворце что-то происходит? Я могу чем-то еще помочь? — поинтересовалась Жоржетта.

Мое дыхание участилось.

— Вряд ли. Я просто пытаюсь понять, что творится во дворце. Я беспокоюсь за Прескота. — Я улыбнулась Жоржетте. Как только она подошла ко мне и погладила по щеке, выражение ее лица сменилось с тревожного на материнское.

— Дворец — настоящий бассейн с пираньями, солнышко. Если кто-то укусит тебя, то лучше всего цапнуть врага в ответ. А ты… — Она повернулась к Райану и сурово рявкнула на него: — Ты опять опоздал вчера!

Райан жалобно вздохнул.

— Прости. У нас с Айви сейчас… такая неразбериха.

Я обеспокоенно нахмурилась и уставилась на лучшего друга. О чем он говорит?

— Ладно, — протянула Жоржетта. — К черту бухгалтерию. Вы оба выглядите так, словно вам нужно выпить чего-нибудь покрепче. Пойдемте, я намешаю вам фирменный коктейль, который Прескот раньше просто обожал.

— Мне действительно надо выпить? — спросил Райан.

— Если хочешь сохранить работу, то да. Давай, Райан, шевелись! Мы напьемся, а ты, Сильвер, еще раз расскажешь мне обо всем, что увидела во дворце…

— Ты наверняка хочешь послушать сплетни, — упрекнул ее Райан.

Жоржетта усмехнулась, и ее зубы блеснули.

— Но ведь это беспроигрышный вариант.

Мне помешал задремать странный звук. Кроме того, я дерьмово себя чувствовал. Каждые пять минут вздрагивал и беспокойно ощупывал пространство рядом с собой, но ничего и никого не чувствовал.

Я резко сел на постели, а загадочный звук повторился. Он был приглушенным, доносился из коридора и пробудил во мне короткое, но яркое дежавю. Сердце бешено заколотилось. В интернате всегда кто-нибудь плакал по ночам. И я не раз всхлипывал в подушку, особенно в начальных классах, пока не понял, что всем плевать, мои рыдание никого не разжалобят и никто не подойдет ко мне, чтобы утешить. Трудный урок, который я получил, закалил меня. Зато потом я оторвался на полную катушку и совершил кучу идиотских поступков — и вот тогда-то и стал центром внимания. Плач можно легко проигнорировать, а подростка, который устраивал мятежи, уже нет.

Тем не менее с тех пор я чрезвычайно чувствителен к звуку подавленных рыданий. Когда я страдал, мне никто не помог: но я не допущу, чтобы человек, плачущий за дверью, продолжал мучиться.

Внезапный прилив жалости настиг меня, заставив встать. Я, совершенно вымотанный, спустил ноги с кровати и побрел к двери. Открыв ее, прислушался. Тишина и полумрак — и больше ничего. Нахмурившись, я уже собирался закрыть дверь, но снова услышал плач.

О нет! В душе появилось плохое предчувствие, и я выскочил в коридор. Тусклый лунный свет падал в круглые арочные окна. Одна из красных бархатных занавесок слегка дернулась. Плач становился громче, хотя было ясно, что его виновник прилагает все усилия, чтобы подавить рыдания. Вернее, виновница.

Осторожно отодвинув штору, я увидел свою кузину, сгорбившуюся на холодном подоконнике.

— Эва, что ты здесь делаешь? — мягко спросил я.

Девушка испуганно вздрогнула и посмотрела на меня заплаканными глазами. Следы от туши испачкали ее щеки. Она так крепко прижимала к груди Сэра Генри, что у бедного мопса чуть глаза не вылезли из орбит. Пес хрюкнул, увидев меня, и беспомощно повилял хвостиком.

— Прескот? А ты что тут делаешь? — спросила Эва осипшим голосом.

— Х-р-р-р!