Записки студента-медика. Ночь вареной кукурузы - Дмитрий Правдин

– И что дальше?

– А дальше до утра побудешь тут, пока все не уляжется. Не переживай, тут моя бабушка живет. Она очень старая и глухая. Так что даже не заметит, что я тебя домой привела.

Дом оказался небольшим, но уютным. Три маленьких комнаты еще хранили тепло протопленной вечером печки. Лена провела его в дальнюю комнату и зажгла свет, повернув висевший рядом с входом выключатель. Твердов огляделся: большая железная кровать, заправленная синим покрывалом из искусственного шелка, сверху три разного размера подушки, поставленные друг на друга пирамидкой, у стены массивный деревянный шкаф, журнальный столик с потускневшей полировкой, два стареньких кресла под маленьким окном.

Тут «Председатель» смог хорошенько рассмотреть незнакомку. На вид – его ровесница. Правильное, красивое лицо, тонкий нос, голубые глаза, мягкие льняные волосы, чуть сбившиеся набок от быстрой ходьбы, тонкая талия, стройные ноги. В общем, Лена ему понравилось.

– Ты есть хочешь? – девушка критично посмотрела на себя в висевшее над столиком зеркало в деревянной рамке и поправила рукой прическу. Затем бросила на кресло сумку со свитером и проверила, как зашторены окна. И при этом не выпускала из вида Твердова, продолжая исподволь рассматривать его. – Чего молчишь?

– Я бы для начала умылся и… – он протянул вперед свои окровавленные руки.

– Ой, какая же я дура! – всплеснула руками Лена. – Конечно, в первую очередь тебе нужно умыться и обработать раны. – Пойдем, я покажу, где у нас умывальник и туалет.

Через час умытый, причёсанный и перевязанный Твердов сидел в кресле, а на журнальном столике, уже застеленном зеленой клеёнкой прямо перед ним дымилась тарелка с вареной картошкой и стояла большая кружка с холодным молоком.

– Хочешь, я еще борщ разогрею? – спросила девушка, нарезая длинным кухонным ножом на специальной доске хлеб.

– Лена, ну какой борщ в первом часу ночи? – улыбнулся Твердов, разглядывая свои умело наложенные бинтовые повязки.

– И, правда, ночь же на дворе. Тогда может сала соленого порезать? Ты не боишься сало с молоком есть?

– Не боюсь. Ты неси, а я сам порежу, – сглотнул слюну «Председатель» и неуклюже из-за бинтов на руке насадил на вилку маленькую дымящуюся картофелину. Только сейчас он осознал, как проголодался.

– Какой из тебя сейчас резальщик, – донеслось до него из той комнаты, что была приспособлена под кухню. – У тебя же руки покалечены.

– На мне все как на собаке заживает.

– Вот когда заживет, тогда и поговорим, – подмигнула ему вошедшая в комнату Лена с куском солёного сала в одной руке и двумя сочными свежими помидорами в другой, – а пока поправляйся. Помидоры мытые.

– Слушай, мы так громко разговариваем, а бабушку твою не разбудим? И где она?

– Она в соседней комнате. Не разбудим. Она, правда, почти ничего не слышит. Нужно в ухо ей орать, чтоб чего-то добиться. Ей уже 92 года, но она еще крепкая. Ладно, ты ешь, а мне уже пора идти спать. Завтра рано вставать. Посуду оставь здесь или на кухню отнеси. Я потом утром помою. Тебе кровать разобрать или сам справишься?

– Разбери, пожалуйста, если не тяжело.

– Не тяжело.

Лена склонилась над кроватью, снимая покрывало, и Твердов перестал жевать, разглядывая ее пропорции. Девушка была чудо как хороша. Сразу вылетела из головы недотрога Галя.

– Ты чего так на меня смотришь? – покраснела девушка, заметив, что Твердов откровенно пялится на нее.

– Смотрю, какая ты красивая.

– Многие так говорят.

– Да но ты, наверное, не многим приходишь на помощь? Кстати, а почему ты мне помогаешь?

– Я тебе потом объясню, – ответила Лена, складывая покрывало и две лишних подушки на свободное кресло.

– Когда потом? – Твердов перестал жевать и внимательно посмотрел на стоявшую перед ним девушку.

– Утром. Сейчас уже пора спать. Мне рано вставать.

– Так давай укладываться, я разве против. Только ты зачем одну подушку на кровати оставила?

– Тебе надо сразу две подушки?

– Нет, мне и одной хватит. А тебе разве не нужно? Ты без подушки спишь?

– А я пойду спать в комнату бабушки. Она все равно на печке спит, так что ее кровать свободная. Там подушек полно.

– Бабушка спит на печке?

– Да, ты не заметил, что здесь русская печь? Ее еще мой прадедушка клал.

– Погоди, – Твердов заволновался, встал из-за столика и подошел к Лене. Девушка, не шелохнувшись, продолжала стоять на месте возле разобранной кровати и смотреть на Александра.

– Что? – тихим голосом произнесла она и стыдливо опустила глаза книзу.

– Ты вот так запросто сможешь уйти в комнату к бабушке, бросив здесь израненного бойца одного?

– Какого бойца? – еще тише спросила Лена, и краснота со щек перешла на лоб.

– Бойца локального конфликта в одном малоизвестном клубе в деревне Петровка.

Лена не смогла бросить израненного бойца локального конфликта одного, поэтому дополнительная подушка с кресла перекочевала на кровать….

– Ты куда собираешься в такую рань? – погладила по широкой обнаженной спине «Председателя» Лена, любуясь его перекатывающимися под кожей мощными мышцами. За окном пропели вторые петухи, и залаял соседский пес, громыхая цепью. – Сегодня же воскресенье. Вам, кажется, сегодня не на работу.

– Как куда? – Твердов свесил на пол волосатые ноги и с хрустом потянулся. – Надо на подъем флага успеть и в столовую сходить.

– А что, кроме тебя, не кому флаг поднять? Ну там, не знаю, дежурному по лагерю. Или как там у вас правильно называется?

– А как удобно, так и называй: дневальный, дежурный. Даже не знаю. А столовая?

– Не ходи. Саня, не ходи, – улыбнулась девушка, – я сейчас быстренько что-нибудь вкусненькое приготовлю. Еще лучше, чем в вашей столовой.

– Не сомневаюсь. Только я туда не есть иду, а на встречу с вашим деревенским дурачком Ендовицким.

– Как? Как ты его назвал? – неожиданно прыснула от смеха Лена.

– Дурачком, – растеряно повторил Твердов и оглянулся на нее.

Девичьи груди выбились из-под мятого одеяла и потрясывались в такт ее громкому и искреннему смеху. И тут Александр понял, что на подъем флага сегодня можно не торопиться….

– Парторга не видели? Должен был сюда подойти, – поинтересовался запыхавшийся Твердов, плюхнувшийся на свободный стул за столом рядом с Пахомом и Пакетом, жадно уплетавшими свой завтрак, состоящий из омлета и какао с булочкой.

– Нет, пока не было, – покосились на него приятели. – А ты где пропадал? – повернул в его сторону голову Пакет.

Твердов понял, что Серега Пахомов никому не проболтал об их ночной встрече возле забора. Завтракавшие в колхозной столовой первокурсники с интересом посмотрели на своего помятого и перебинтованного командира. Только сидевшая за соседним столом Галя и бровью не повела. Твердов тоже сделал вид, что ее не заметил.