Его Величество император - Елена Милютина

Иоанна, только с ограниченными возможностями, Хейз запросил аудиенцию у императрицы. Назначили ему на следующий день.

Ровно к назначенному часу, сопровождаемый секретарем, держащим переноску с животным, Сэм входил в покои Иоанны. Императрица встретила милостиво. Сэмюэль еще раз поздравил ее с прошедшим днем рождения, протянул послание от дочери.

Элисабель извинялась за поздравление по Галанету, и запоздалый подарок, просила учесть, что не рискнула отправить его обычным отправлением, а сама приехать не смогла — супруг, Джеронимо, правитель Параны оступился, играя в теннис и подвернул лодыжку. Требует ухода. Хорошо, что оказия подвернулась быстро. Зверя зовут Ланеж, порода — паранская кошка, 5 месяцев. Надеется, что угодила!

— Где он, где! — в нетерпении воскликнула Иоанна, — давайте его сюда!

Хейз достал из переноски шипящего и плюющегося котенка, пытающегося достать растопыренными лапами с немалыми когтями всех присутствующих. Фрейлины завизжали.

— Боюсь, Ваше Величество, он немного раздражен после переезда, я бы его пока на руки не брал, он настроен по-боевому. Ему надо отдохнуть и привыкнуть к новым условиям.

— Скорее всего, вы правы! Но какой красавчик, какая шерсть, какие глаза! Катрин, нет, лучше и ты тоже, Соланж, передайте звереныша нашему ветеринару, на адаптацию!

Сэм, с помощью секретаря, с трудом упаковал котейку обратно в переноску и передал ношу даме, которая ее и унесла.

— Я вам так благодарна, лорд Хейз, Мы с вами знакомы только официально, но я рада, что старого зануду Вилли заменил такой молодой и галантный кавалер. Присаживайтесь, расскажите о себе! Вы с Терры?

— Да, я единственный сын у родителей и они всегда мечтали о дипломатической карьере для меня. Моя мама не устает восхищаться Вашим Величеством. Родить шесть детей в наше время непросто! Матушке, к сожалению, здоровье не позволило.

— Ах, дорогой Сэмюэль, я буду звать вас по-простому, вы позволите, дети, это не всегда радость!

— И чем же вас ваши дети могли так огорчить?

— В этот раз, ради разнообразия огорчила дочь. Нет, не Элисабель, младшая. Не посоветовавшись, не переговорив, дала согласие переехать учиться на Терру. Здесь училась в лучшем Колледже, с опытными преподавательницами, все выходные дома, Бальное платье — пожалуйста, украшения, какие хочешь, все для нее, нет, видите ли, талант ей развивать не дают! А зачем ей талант? Все равно замуж выйдет, рисовать будет разве что мужа! Нет, все оттого, что муж Эльриана с собой на Терру приволок. Это он сестру убедил, мне назло! Вот кто моя основная головная боль. Манипулятор! И, главное, всех под свою дудку плясать заставляет. Ладно, отец, он у него любимчик, все, что не сделает, все прекрасно, так теперь и оба старших ему в рот смотрят. Меня совсем уважать перестали. Дошло до того, что Эдмонд, старший, такой послушный мальчик, заявил мне — «Отстань от Ри, ему сейчас и так нелегко, хоть ты не приставай»! А всего-то девушку ему хотела в невесты предложить! Сначала муж заявил, что у него для сына уже есть невеста, хотела заручиться поддержкой старшего, все же кронпринц, так тоже — «не лезь»! А вы спрашиваете, чем дети огорчить могут!

— Так, выходит, у вас основная головная боль — это младший? Неужели старшие его слушают?

— Они всегда друг за друга держались, что есть, то есть, но к младшему всегда покровительственно относились. А в этом году все как взбесились! Эльриан то, Эльриан се, просто свет в окошке, слова против него не скажи! И оба старших за него горой, а на меня как на помеху смотрят!

В этот момент вошли две дамы, посланные устроить котенка. Иоанна замолчала, выразительно покосилась на них, выслушала отчет. И стала прощаться с Хейзом, приглашая приходить без церемоний, в замке такая скука, они, все дамы, будут рады новому лицу. Сэм заверил, что обязательно придет еще, как будет угодно Ее Величеству, и откланялся. Подозрения подтвердились. Надо сообщить Крейгу. Украденную запись он посмотрел, она самая, можно обрадовать шефа, эта опасность устранена.

Семестр заканчивался, подходило время сессии. По основной дисциплине — летному мастерству от экзамена Эльриан и Джанни были освобождены. Весь семестр они вдвоем практически работали тренерами у новых членов команды академии, одного экипажа тяжелого истребителя, своих дублеров, и трех пилотов легких истребителей, которых готовили в члены команды, что бы выиграть в следующем году. На легкие истребители посадили Мону и еще двоих ребят, но если Мона полностью освоилась и летала почти безупречно, то двое мужчин явно с пилотажем не справлялись. Эльриан, помучившись месяц, признал их безнадежными. За этот месяц он умудрился сам освоить легкий истребитель лучше, чем эти кандидаты в члены команды. Хотя, на тяжелом истребителе они летали вполне прилично. Видимо, это была не их модель авионика. Поговорив с полковником Донадье, Эльриан предложил не изобретать велосипед, а просто подождать первокурсников с Элланы. И Мотт, и Пит учились на пилотов легких истребителей два года, поэтому спокойно могут войти в команду на следующий год. Полковник протестировал новичков, убедился, что они полностью владеют аппаратом. Он предложил им тренироваться два вечера в неделю вместе с командой, осваивать высший пилотаж. Присоединиться хотел и Фишер, но он на Эллане был первым пилотом тяжелого истребителя, поэтому его уговорили подождать и начать тренироваться в следующем семестре, после того, как ему подберут второго. В свободное время, чаще всего, когда принц занимался с Мишелем экономикой, Джанни летал с Донатаном вторым номером, что бы улучшить его летные навыки. В ответ на беспокойство Фишера, что Джанни слишком устает, тот шутил, что он, таким образом, отдыхает от манеры летать Эльриана, после полетов с которым летать в паре с Донатаном — просто отдых!

Экзамены как всегда, начались в начале июня. Эльриан умудрился сдать все чуть раньше, а один экзамен, по логистике, пользуясь данным ему правом свободного посещения, перенес на осень. Таким образом, они с Джанни освобождались на четыре дня раньше, чем Мона и Мишель. К этому времени легкое беспокойство, которое преследовало принца где-то с середины мая, переросло в постоянное ощущение опасности. И чем ближе был день «Х», первое июля, тем она ощущалась сильнее. К концу июня интуиция буквально кричала «Берегись!». Причем это его беспокойство не разделяли ни Джанни, ни Мишель.

На Эллане тоже все было вроде спокойно. Больше попыток провезти оружие, если судить по датчикам на космодроме, не предпринималось. Общение с заговорщиками свелось к подтверждению, что все идет по плану. Попыток уговорить его опоздать на церемонию, тоже больше не было. Но было во всем этом нечто тревожащее. Ничего конкретного, все на уровне ощущений, что