Тень люфтваффе над Поволжьем. Налеты немецкой авиации на советские промышленные центры. 1942-1943 - Дмитрий Зубов

Разрушение крекинг-завода имени Кирова и прилегающих нефтебаз создало критическую обстановку с поставками горюче-смазочных материалов и бензина на фронт. В результате налетов сгорела 31 000 тонн ГСМ, а вследствие остановки нефтеперегонки армия недополучила накануне Курской битвы 22 000 тонн топлива. Это чуть меньше, чем имелось на 5 июля на пяти фронтах – Западном, Брянском, Центральном, Воронежском и Степном – 28 491 тонна, из них отечественного производства всего 13 975 тонн. Чтобы выйти из создавшегося положения, командованию пришлось урезать фронтам лимиты расхода горючего, ограничив их подвижность. В дальнейшем, поскольку Саратовский крекинг-завод по-прежнему не работал, нехватку горючего пришлось компенсировать за счет неприкосновенных запасов и поставок по ленд-лизу.

Ущерб, причиненный Ярославскому шинному заводу, составил 50,7 млн рублей, в том числе только за счет разрушения основных средств – 18,7 млн рублей. Общая картина разрушения была здесь настолько ужасной, что первое время вызвала в коллективе завода некоторую неуверенность в успешном завершении восстановления.

Заводы лежали в руинах, и советская военная промышленность переживала глубокий кризис. И все это в преддверии грандиозного немецкого наступления на Курской дуге, до которого оставались считаные дни. Нужно было

принимать срочные меры по восстановлению производства. В первую очередь внимание руководства было приковано к Горьковскому автозаводу. Специалисты дали заключение, что для полного восстановления потребуется около двух лет! Однако Сталина никоим образом не устраивали подобные перспективы. Было решено реанимировать завод в кратчайшие сроки и привлечь для этого все имеющиеся ресурсы.

Уже 24 июня ГКО постановил разрешить Наркомату среднего машиностроения вести строительно-монтажные работы на ГАЗе без проектов и смет по единым расценкам, израсходовать на оказание помощи пострадавшим во время воздушных налетов работникам ГАЗа и их семьям 2 млн рублей. Одновременно с этим комитет обязал Госплан СССР предусмотреть в третьем квартале для восстановления ГАЗа 100 млн рублей. Наркомат обороны должен был до 1 июля мобилизовать и отправить на восстановление автозавода имени Молотова 2500 военнообязанных, негодных к строевой службе. Вместе с тем ГКО возложил ответственность за восстановление Горьковского автозавода на Вознесенского, Первухина, Микояна, Косыгина, СНК, всех наркомов и начальников ГУ при СНК СССР! Необходимые для восстановления цехов и пуска производства, фондируемые и планируемые материалы, изделия, металлы, оборудование должны были выделяться преимущественно перед всеми без исключения потребителями с внеочередной поставкой[217]. Кроме того, госкомитет обязал смежников поставить ГАЗу в июле комплектно все детали и изделия по установленной кооперации на 2000 автомашин и 500 танков Т-70.

Восстановление цехов автозавода первоначально планировалось завершить к 15 июля – 15 августа. Однако эти сроки оказались заведомо невыполнимыми. Одно дело – написать постановление, другое – его выполнить и обеспечить всеми необходимыми ресурсами.

Как уже было отмечено, возродить из пепла Горьковский автозавод поручили особой строительно-монтажной части (ОСМЧ) – тресту «Стройгаз» № 2. В помощь ему в Горький были срочно направлены работники объединений «Стальконструкция», «Центрэлектромонтаж» и других, фактически ставшие субподрядчиками треста. Активные работы по восстановлению автозавода начались сразу после начала операции «Цитадель». 5 июля немецкие группы армий «Центр» и «Юг» наконец нанесли давно ожидаемые удары по сходящимся направлениям по Курскому выступу. На земле завязались ожесточенные бои с применением тысяч танков и орудий. С воздуха в работу включились все наличные силы авиации. В этих условиях стало ясно, что немцы в ближайшее время не смогут возобновить налеты на тыловые объекты.

Однако восстановительные работы поначалу не заладились. Уже 8 июля директор ГАЗа И.К. Лоскутов в письме начальнику облуправления НКВД В.С. Рясному отмечал «срыв первоочередных поставок необходимого для восстановления металла, срыв плана ремонта электромоторов». Наблюдалась тенденция под предлогом выполнения государственной программы и других объективных причин уклониться от внеплановых поставок автозаводу. В частности, этим нагло занимались Кулебакский металлургический завод и «Красное Сормово». Лоскутов писал: «Налицо желание некоторых заводов затянуть организацию и выполнение заказов для автозавода, дождаться окончания месяца, квартала и считать свои обязательства по поставкам утратившими силу (Выкса), сослаться на отсутствие у себя постановления (Наркомчермет) и т. п.»[218]

Таким образом, выполнение плана поставок составило лишь 23 %. Особые трудности представлял ремонт электрооборудования. Руководству завода пришлось организовать новые цеха, укомплектовать их малоквалифицированной рабочей силой и приступить к выпуску сложной электроаппаратуры и электроремонту. Из-за отсутствия специалистов, нехватки шарикоподшипников и роликоподшипников работы шли очень медленно и некачественно. В итоге план по ремонту электрооборудования был исполнен лишь на 27 %.

Несмотря на то что с момента первых разрушений прошел почти месяц, руководство «Стройгаза» не развернуло подготовительные и восстановительные работы в темпах, обеспечивающих выполнение решений Государственного и Городского комитетов обороны. Согласно постановлениям, трест должен был развернуть работы сразу на 24 объектах, однако руководство ОСМЧ считало первоочередными объектами лишь пять (механосборочный и литейный корпуса, колесный и прессово-кузовной цеха и главный магазин смежных деталей), а подготовительные работы, которые шли совершенно неудовлетворительно, в основном вело в механосборочном и литейном корпусах и колесном цехе. Часть работ была начата 30 июня – 1 июля (по цехам № 5, 8, прессово-кузовному и ТЭЦ). В общей сложности на 1 июля в распоряжении треста и его субподрядчиков имелись 9756 человек рабочей силы.

В литейном корпусе нужно было установить 47 ферм, но фактически к началу июля успели смонтировать только пять (участок № 1). Из 15 400 квадратных метров кровли было сделано 4640. Особые трудности представляла расчистка завалов на площади 13 000 квадратных метров в механосборочном корпусе. К началу июля ее удалось выполнить менее чем на треть. Разрушенную кровлю корпуса площадью 62 500 квадратных метров только начали ремонтировать, сделав 2700 квадратных метров. Были установлены всего 24 из 528 прогонов, демонтированы 272 металлоконструкции из 600.

Организация работ находилась на низком уровне: отмечались самовольные уходы и простои. Так, 27 июня в колесном цехе на участке плотничных работ из 14 рабочих фактически работало четверо. Работы в цехе еще только начинались, хотя он лежал в руинах уже три недели. Рабочий день формально составлял 12 часов, однако строительство было слабо обеспечено сварочными аппаратами, инструментом для газорезки, не хватало лебедок, рукавиц и костюмов. Для огромной массы людей, привлеченных для восстановления, не хватало самых элементарных вещей: столов, табуреток, кипятильников, бачков для воды и кружек. Часть рабочих на участке № 1 работала вообще разутыми.