Турнир четырех стихий - Диана Шафран

– Постойте здесь, – спокойно сказал Родерик.

– Что?! Ты собираешься оставить нас здесь и сражаться самостоятельно?! – выкрикнула Фанни.

Родерик кивнул.

– Один, с травмой, против троих высококлассных магов? – не веря происходящему, спросил Оливер.

– Да, – просто ответил капитан.

– Где твоя знаменитая логика? – Оливер был взбешен и обескуражен одновременно. – Да ты только что на нас потратил больше половины своей силы!

Родерик неопределенно пожал плечами.

– Я не знаю, каких таблеток ты наглотался в больнице и почему ведешь себя как сумасшедший, но заканчивай с этим, – сказал Оливер. – Освободи нас, и мы все забудем о том, что ты вел себя как ненормальный.

– Нет, – ответил Родерик.

Оливер попытался освободиться от сковывающих его пут, но безуспешно. Это были не просто веревки, которые можно развязать или уничтожить при желании. Его руки держали струи воды, представляющие собой сгусток энергии. Освободиться от них было невозможно.

– Ты действительно хочешь оставить нас здесь? – все еще не веря в происходящее, спросила Фанни.

Родерик ничего не ответил, повернулся к ним спиной и направился в лабиринт.

– Ты меня обманул! – вдогонку ему крикнула Лея. – Ты мне обещал другое!

Родерик пошел быстрее. Только две вещи в этой игре были для него очевидны: он должен победить и защитить свою команду. Если ему для этого придется врать, а также испытать мрак и отчаяние, как выразился Клай, – что ж, он это сделает.

В Белой игре игрокам предстояло сражаться на открытой площадке, окруженной высокими стенами лишь по периметру. Привычного лабиринта, с его проходами и поворотами, не было. Но участники так привыкли к этому определению, что продолжали так называть место сражения.

Клай следил за приближением противника с легкой улыбкой. Члены его команды стояли позади него, ожидая приказов. Он позволил Родерику подойти метров на двадцать, а потом кивнул Ларсу.

Тот неспешно направился навстречу Родерику, пока не оказался в пяти шагах от него. Несколько бесконечно долгих минут противники стояли лицом к лицу, неподвижно, казалось, даже не дыша. Вдруг Ларс сделал резкий выпад, каменные шипы со свистом рассекли воздух. Родерик едва успел увернуться от удара. Молниеносные броски последовали один за другим. Родерик не видел ничего, кроме приближающихся шипов. Он тяжело дышал, пот заливал глаза, но капитану пока удавалось уклоняться от стремительных атак Ларса, однако он чувствовал, что слабеет.

Неожиданно острие огненного лезвия блеснуло прямо перед глазами Родерика. Он заметил его слишком поздно, чтобы увернуться. Лезвие больно ударило в плечо, и капитан повалился наземь. Поднимаясь на ноги, он снова потерпел неудачу, еще одно огненное лезвие полоснуло его по руке, оставляя там красную отметину. Родерик опять упал.

– Ну вот, пришло время капитанам встретиться лицом к лицу, не так ли? – спросил Клай, подойдя к сопернику, и в его руках появилась каменная палка. – Как же я тебя понимаю, – продолжил Клай, внимательно осматривая Родерика, который с неимоверным усилием воли встал на ноги. – Турнир – это ваш шанс, приключение, которое вы ждали всю свою жизнь, но вся беда в том, что, стремительно взлетев к цели, вам придется на полпути упасть в грязь.

Резкий удар палкой заставил Родерика снова рухнуть на землю, сильно ударившись головой. Он тихо застонал от дикой боли в висках, но уже через мгновение снова стоял на ногах. Клай выверенным движением атаковал его в левую ногу, заставляя снова упасть, затем последовал удар по спине. Родерик лежал на земле, прижатый к ней каменной палкой. Он стал неистово вырываться, чтобы освободиться, но в поясницу ему уперлось колено, а рука, схватившая его сзади за волосы, развернула его голову, и он увидел прямо перед собой красные глаза.

– А ведь я тебя предупреждал… – доброжелательным тоном проговорил Клай, смотря на Родерика, во взгляде которого, несмотря ни на что, светилась холодная уверенность. – Ты знал, что тебя ожидает, но все равно пришел. Многие назвали бы это безрассудной самонадеянностью, но я так не считаю. Думаю, у тебя есть право отстоять остатки гордости.

Клай отпустил его и отошел на несколько шагов. Родерик встал, шатаясь.

– Ты еле на ногах стоишь. Больно, наверное? – участливо поинтересовался Клай.

– Я в порядке, – глухо ответил Родерик.

– Что ж, тогда я не буду тебя щадить, – улыбнувшись, продолжил Клай. – Мы могли бы выиграть сразу, но зачем спешить? Мне всегда было любопытно, какова она, человеческая природа? Как будут вести себя разные люди при разных жизненных обстоятельствах? Кто-то играет ради азарта, кто-то – ради привилегий, которые получают победители. Мне это неинтересно. Реакция людей – вот что действительно занимательно. Например, ты. Главное твое оружие – это ум. Но о банальной физиологии тоже нельзя забывать. Я знаю, почему ты так поступил. Из-за них, – Клай кивнул в сторону Фанни, Леи и Оливера, которые наблюдали за происходящим с возрастающим ужасом. – Они – твоя слабость. Ты хочешь их защитить, дабы в будущем не испытывать угрызений совести. Но мне интересно, где твой предел, когда физическая боль преобладает над болью душевной?

Через секунду на Родерика обрушился град ударов по лицу, по животу, по ребрам. Когда избиение наконец прекратилось, он чувствовал такую слабость, что не смог подняться, каждое движение отзывалось острой болью. Даже дышалось с трудом.

– Слышишь эти восторженные крики благодарных зрителей? Им плевать на то, как ты себя сейчас чувствуешь, главное для болельщиков – это захватывающее, динамичное шоу. Я знаю, что каждый из них думает: «То, что эта деревенская команда слабаков прошла так далеко, – ошибка». И судя по лицам членов твоей команды, твое поведение причиняет им страдания. Тебе не кажется, что все происходящее нелогично? Ты в любом случае проиграешь, так зачем же терпеть, зачем заставлять своих ребят мучиться? К тому же сейчас на твоей стороне нет ни одного человека. Все думают, что ты шарлатан, обманщик. На твоем месте должен быть кто-то другой, гораздо сильнее. Ведь сдаться – это так просто, не так ли?

Родерик поднял на него взгляд, полный ярости. Клай, ехидно усмехнувшись, спросил:

– Почему ты молчишь?

– Тебе бы не помешало провести сутки на поле, убирая урожай, – хрипло проговорил Родерик. – Если бы ты переживал о том, как прокормить себя и свою семью, ты бы не задавал такие вопросы. Все это – от праздной жизни. Сдаться и тем самым признать твою правоту? Не в этой жизни, парень.

– Понятно, – кивнул Клай, палка исчезла из его рук, он подошел к Родерику и сдавил его сломанную руку. – Я хотел закончить этот матч пораньше, но передумал. Пусть игра продолжается часика, скажем, два. Ты окончательно убьешь свою руку и уже никогда не сможешь применить магию. Как тебе такая перспектива?

Лицо Родерика осталось невозмутимым.

Клай опять ударил его, на этот раз не магической каменной палкой, а собственным кулаком. Костяшки пальцев врезались в челюсть Родерика, и его голова мотнулась вбок. Потом последовали мощные пинки ботинком в бедро, в живот, в лицо. Рот Родерика наполнился кровью. Если он сейчас потеряет сознание, матч сразу закончится победой противников, невзирая на то, что их капитан применял физическую силу, а не магию.