Дачница для сбежавшего олигарха - Евгения Мэйз

— Какой?

Олег, преодолевая пространство между воротами и садом, не успокоился, а если так, то в каком же состоянии он был до этого?

— У тебя склонность к мазохизму?

— Нет, — откликнулась Таня, поняв, что успела закипеть за какие-то считанные секунды. — Давай ты оставишь меня в моем домике, а сам выйдешь, подышишь свежим воздухом.

— Он пока еще не твой!

Танька открыла было рот, чтобы возразить, но потом поняла, что так-то он прав, но стоять и выслушивать его оскорбительные, приправленные бредом речи не собиралась. По уму надо было объяснить ему все, и она бы сделала это, если бы он «зашел» с какой другой стороны, а так… Ковалевская неожиданно вспомнила что она ему не жена и ублажать его плохое настроение вроде как не обязана.

— По-моему этим расстройством страдаешь ты, — произнесла она, решив, что тому стоит побыть одному, успокоиться и быть может принять холодный душ, — что до меня то я точно не собираюсь терпеть это.

Березин не дал ей выйти из дома, взял за плечи и сжал их, зафиксировав перед собой, но встряхивать не стал, видимо вспомнив их последнее столкновение.

— Объясни мне: — он подавил судорожный вздох, — зачем связываться с человеком, который держал тебя в кутузке и довел до истерики?!

Таньку даже захлестнуло от обиды. Он всерьез думает, что она испытывала удовольствие, катаясь с этим? Вот уж точно сытый голодного не разумеет.

— Ну простите, Олег Константинович, не у всех у нас есть такая возможность сначала врезать властному мудаку, а затем позвонить супердорогому адвокату и выйти сухим из воды!

— Именно! — бросил он резко и так, что по спине Тани побежали мурашки. — Потому я сделал это за тебя, вышел целым и невредимым, после очень удивившись тому, что ты рассекаешь в компании этого и…

Наверное, они оба выглядели странно в это мгновение, стоя в практически одинаковых позах и с закрытыми глазами. Недоговоренная часть фразы Олега прозвучала у нее в мозгу: «и вертишь задом!», но в обыкновении прежнего не рассмешила ее. Все было серьезно. Его ревность была забавна, но не была пустяком. Наверное, это было закономерно и логично — он стал невероятно обеспеченным человеком не потому, что легко расставался с тем, что считал своим.

— Зачем?.. — проговорила она, осевшим голосом, потому что сердце застучало у самых гланд в ответ на свое же противоречивое поведение. — Почему ты не последовал собственному совету, который дал мне еще там?

Она видела по появившейся морщинке между его бровей, что Березин сначала не понял, а потом вновь удивился. Олег сжал ее плечи, а потом провел ладонями по плечам, рукам и так до самых кистей, наконец выпустив ее из этого аналога объятий.

— Потому что мужчины так делают — заступаются за слабых, любимых и безумно дорогих.

Что-то произошло. Он пришел к какой-то, кажется, неутешительной мысли, потому что отошел от нее, закружившись и оглядевшись по сторонам.

— Им не мешало бы включать мозг — Танька отошла к столу, подобрав с него сушку, — и подумать о том, во что может вылиться этот пьяный мордобой.

Олег вскинул бровь и вообще, вновь превратился в мужика из первого дня — выводяще самоуверенного, наглого и…

— Мы уже обсудили это — ни во что.

Настал ее черед усмехаться. Он вроде правильные вещи говорит, но видит только одну сторону проблемы.

— Это для тебя ни во что, а вот мой день на том не закончился — не обошлось без ночных приключений, преследования, новых знакомств и все равно — навязчивой компании с утра.

Таня пошла в спальню, услышав приглушенный стук и обеспокоенное мяуканье кота. Не иначе Ясь проснулся и попытался выбраться с кровати.

— Он преследовал тебя?

Ковалевская оглянулась ровно на пороге спальни.

— Он решил подвезти меня до дачи и не принял отказа, продемонстрировал сводящую с ума, пугающую навязчивость и да, я решила пойти у него на поводу, чтобы он уже сделал что хотел и оставил меня в покое.

Она уже сделала шаг вперед, наблюдая за тем, как Ясь делает попытки встать, а потом вновь валится на пол, но все же решила добавить еще кое-что, подчеркнув их разное положение. Несмотря на то, что ей на мгновение стало страшно говорить все это, потому что… Вдруг бы он решил, что все это преграда для отношений с ней?!

— Ты, Олег, забыл, что не у всех людей, а уж у меня тем более есть личный водитель, который увезет меня домой под охрану элитного жилого комплекса, а потом вывезет из него, не дав встретиться с тем, с кем я видеться не желаю.

Олег появился в спальне и присел рядом с сидящей на полу Таней, которая гладила еще толком не проснувшегося кота.

— Я не подумал об этом и даже предположить не мог, что тот решит отомстить таким вот образом.

На душе Тани разлилось что-то теплое, мягкое и донельзя приятное. Ей нравилось это в Березине — способность признавать ошибки, несмотря на терзающие его обиды и все прошлые сомнения.

— Ну, а потом? Когда ты приехала на дачу, почему не попросила о помощи Серегу?

— Потому что он вел себя, как высокомерный мудак! — ответила Таня, ответив ему коротким взглядом. — К тому же он был пьян и садиться в машину к тому, кто мог бы убить меня?

Нет! Она не настолько беспечна. Ее жизнь не принадлежит ей одной. У нее Матвей и мама. Она не может оставить их одних и уж тем более обречь на ухаживание за собой.

— Пьян?

— Да. Ты, наверное, не заметил этого, потому что и сам был тепленьким. А мне надо было везти в клинику Яську, чтобы тот не стал инвалидом.

Таня рассказала ему все с чем столкнулась на даче этим утром. Олег мрачнел, кивнул напоследок, но комментировать поведение подчиненного не стал. Она же не стала настаивать на этом и требовать чего-то. Разберется. Ему и так не просто — он уже получил нож в спину от тех, от кого не ждал.

— Извини, теперь все выглядит иначе, — проговорил он, потянувшись к ее лицу.

Она не смогла отказать себе в том, чтобы получить захватывающее движение его губ и прикосновение рук, сначала как-то судорожно зарывшихся в ее волосы, а потом нежно погладивших ее затылок. Несмотря на все произошедшее, она надо признать переживала о том, что будет между ними потом, а поцелуй… Он был своеобразным подтверждением что все будет хорошо.

Олег

— Нет, Олег, — Таня отстранилась от него, глядя на него так полюбившимся взором с поволокой. — Теперь твоя очередь рассказывать и объяснять мне все.

Олегу не понравился ее жест — слишком сильно было желание взять ее и убедиться в том, что она все еще принадлежит ему, но протестовать и настаивать на чем-либо не стал. Таня имела право сердиться на него и даже больше — впредь не доверять и относиться с осторожностью, ведь он уже дважды усомнился в ней, не говоря уже о том, что вел себя, как самая настоящая скотина.